– Добро пожаловать! – с улыбкой сказала миссис Уэйкфилд гостям: полному мужчине и его высокой стройной дочери. – Мы так давно хотели познакомиться с Брук.

Девочка, которая вошла в гостиную вслед за миссис Уэйкфилд и мистером Деннисом, была очень хорошенькой, с большими темными глазами и вьющимися каштановыми волосами. Двигалась Брук несколько скованно, смотрела надменно, но изящества ей было не занимать.

Когда все перезнакомились и удобно расположились, мистер Уэйкфилд извинился.

– Боюсь, вам не удастся нынче познакомиться со всеми членами нашей семьи. Кое-кто не выдержал сегодняшнего обеда.

– О, я отлично понимаю, – произнес мистер Деннис. – Мы с Брук тоже только что прикончили огромного омара. Я такого еще не встречал. Правда, Брук никудышная помощница…

Брук помрачнела, сощурив глазищи.

– Просто мне не понравилось, вот и все!

– Ну и отлично, – улыбнулась миссис Уэйкфилд. – Будет больше места вот для этого. – Она принялась нарезать и раскладывать по тарелкам лимонный торт.

– Я мечтал о нем весь вечер! – в нетерпении воскликнул Стивен.

– Спасибо, мне не надо, – покачала головой Брук, когда миссис Уэйкфилд предложила ей торт.

– Дорогая, посмотри, как аппетитно он выглядит, – сказал мистер Деннис. – Ты же почти не обедала. Попробуй кусочек!

– Мне в Ласковой Долине вся еда не нравится, – по-прежнему хмуро сказала Брук.

„Похоже, ее не заботит, что о ней подумают, – заключила Элизабет. – Наверное, ей одиноко, и она скучает по своим школьным подругам".

– Брук, может, поднимемся ко мне, послушаем записи? – приветливо обратилась она к гостье. – У нас есть последний альбом Джонни Бакса.

Брук решительно сцепила на коленках руки.

– Мне совсем не нравится Джонни Бакс, – сказала она холодно. – Я слушаю только классическую музыку.

– Боюсь, это по моей вине, – объяснил Генри Деннис. – Все записи, которые у нас есть, собирал я. Брук их часами слушает. Я уж ей говорил, что надо больше гулять, общаться со сверстниками…

– Если буду общаться со сверстниками, умру от тоски. – Брук многозначительно посмотрела на Элизабет, а услышав, как хмыкнул Стивен, с вызовом уставилась на него.

У Элизабет пропала всякая симпатия к заносчивой гостье. Вечер тянулся бесконечно долго. Уэйкфилды снова и снова пытались подобрать ключик к сердцу Брук, но тщетно. А когда миссис Уэйкфилд спросила, в каких цветах ей представляется новая спальня, Брук откровенно нагрубила.

– Я не нуждаюсь в помощи и устрою все сама, – сказала она сердито. – Лучше прежней спальни все равно не будет.

– Переезжать всегда тяжело, – понимающе улыбнулся мистер Уэйкфилд отцу Брук. – Но появятся новые друзья, и все изменится, я уверен.

– Мне не нужны ни новая комната, ни новые друзья, – отчеканила Брук.

Джессика еле дождалась, когда уйдут гости. И как только услышала, что Элизабет поднялась к себе, молнией проскочила в ванную и забарабанила в дверь.

– Рассказывай все с самого начала. – Джессика забралась в постель и приготовилась слушать.

– Знаешь что, Джес, – Элизабет посмотрела на сестру, – если я из-за тебя не напишу сегодня сочинение, я тебе устрою такое, что и не снилось. – О чем ты, Лиз? – Широко раскрытые глаза Джессики были невинны, как у младенца.

– Мама прекрасно поняла, почему у тебя вдруг заболел живот. Дурацкая выходка! Даже хуже, чем у Брук Деннис!

– Ага! Я же говорила! – возликовала Джессика. – Она, наверное, вела себя совершенно несносно?

– Да, ты оказалась права. Большей грубиянки я еще не встречала. – Элизабет покачала головой, вспоминая, как вся семья обхаживала Брук Деннис. – На этот раз она собак ногами не пинала, зато из кожи вон лезла, чтобы испортить всем настроение.

Джессика закатила глаза:

– Подумать страшно! Нам придется видеться с ней в школе.

– Гораздо хуже: нам придется идти в школу с ней вместе!

– Что?! – Джессика так и подскочила.

До сих пор Брук не представляла для них реальной угрозы, было даже весело о ней посудачить. Но теперь дело неожиданно принимало серьезный оборот.

– Я не шучу. Брук начнет учиться с завтрашнего дня, и мистер Деннис попросил, чтобы мы показали ей дорогу. Конечно, мама сказала, что мы будем рады.

– Маме легко говорить, – протянула Джессика, спрятав голову под покрывало. – Ей-то небось не грозит, что ее застанут в обществе такой ужасной зануды! Как я это объясню Единорогам?

Джессика состояла в „Клубе Единорогов", куда принимались только избранные, и очень дорожила этим членством. Девочки из клуба считали себя эталонами красоты и утонченности, хотя, на взгляд Элизабет, выглядели они довольно нелепо.

– Что, изысканное общество снобов будет разочаровано?

– Перестань, Лиз. Пользоваться успехом и следить за модой – вовсе не значит быть снобом.

– Может быть, – согласилась Элизабет. – Но факт остается фактом: твоих Единорогов объединяет только страсть посплетничать и интерес к мальчишкам, а никак не дружба. – Элизабет снова уселась за стол. – А вообще-то сейчас меня гораздо больше интересуют лошади, чем Единороги.

Работа наконец сдвинулась с мертвой точки. Элизабет листала книгу и строчила сочинение о черном красавце жеребце.

– После Брук даже уроки кажутся удовольствием!

– Вот и отлично! Так может, напишешь два сочинения вместо одного и получишь двойное удовольствие? – мгновенно предложила Джессика.

– Ишь чего захотела, ловкачка. Ничего не выйдет. Мне нужно пораньше лечь и выспаться, а то завтра встану злая и нагрублю Брук по дороге в школу.

Джессика слезла с кровати и поплелась к себе.

– Ну ладно, – вздохнула она. – Знай мистер Боумен, что я пережила, он не стал бы требовать с меня сочинение. – Она опять картинно вздохнула – точь-в-точь героиня „мыльной оперы". – Я и так всю неделю вкалывала – рисовала плакат по мотивам книг Нэнси Дрю для этой дурацкой книжной ярмарки. А тут еще провожай в школу самую кошмарную зануду в мире! От меня завтра все отвернутся, если… – Вдруг Джессика запнулась. Ее лицо просветлело. – Если только болезнь не продлится и я не останусь дома! – Идея ей явно понравилась, и она принялась обрабатывать сестру. – Это был бы выход! Лиз, у нас уже привыкли, что ты опекаешь всех подряд, но я не могу допустить, чтобы меня видели с кем попало. – Она остановилась у двери, секунду помолчала, а потом важно прибавила: – Подумай о моей репутации!