Ничто не подготовило Сидни к взрывному экстазу, в который вверг ее Джаред.

Опьяненные страстью, порожденной давно подавляемым желанием, они упивались поцелуем до тех пор, пока Сидни не почувствовала, что нестерпимое пламя начинает пожирать ее. Зародившись в сокровенной глубине ее женской сущности, оно разливалось по всему телу, достигая кончиков пальцев.

Стоны Джареда вторили стонам Сидни, когда они наслаждались неописуемым удовольствием, даря себя друг другу в темноте гостиничного номера.

— Люблю тебя, люблю! — восторженно вскричала Сидни, покрывая поцелуями его лицо. — Ты так красив, что мне становится страшно, — прошептала она, уткнувшись лицом в роскошные черные волосы Джареда.

Сидни услышала, как у него перехватило дыхание. Его губы прильнули к трепещущей жилке на ее горле.

— Я не смею говорить о своих чувствах, потому что тогда начну любить тебя по-настоящему. Сначала я должен получить разрешение твоих родителей на нашу свадьбу.

Очень нежно Джаред высвободился из объятий Сидни, которой хотелось, чтобы всепожирающее пламя поглотило ее. Упоминание о родителях подействовало на нее как ледяной душ, мгновенно затушив огонь страсти и убив необъяснимую радость, которую она только что испытывала в кольце сильных рук Джареда.

Отвернувшись от него, Сидни прижалась к стене.

— Они никогда не дадут разрешения. Я брошу работу, и мы поженимся в Европе.

— Так не пойдет. Отец и мать дали тебе жизнь. Ты их единственный ребенок, и они обожают тебя. Неужели ты веришь, что мы можем быть счастливы в браке, если они не будут оказывать нам моральную поддержку? Злоключения моих родителей научили меня ценить священные узы семьи. Я еще не потерял веру в мою семью, Сидни, и отказываюсь начать супружескую жизнь, если ты оттолкнешь от себя родителей. Мы оба будем несчастны.

Сидни побледнела.

— Ты не знаешь их так, как я. Они никогда не смирятся с мыслью, что я выхожу замуж за человека другого вероисповедания. Тем более за того, кто... кто...

— Был священником? — улыбнулся Джаред. — Возможно, это даже поможет.

— Не надо шутить...

— Сидни...

Он нежно обнял ее, и она склонила голову на его плечо.

— Занятия в школе начнутся в понедельник. Давай полетим завтра в Бисмарк и нагрянем к ним. — (Сидни испуганно вздрогнула.) — Когда ты так дрожишь, я хочу отнести тебя в постель, чтобы заставить забыть все на свете, кроме меня. Скоро я это сделаю, но сейчас тебе нужно уйти. Иначе я не ручаюсь за себя, и у тебя возникнет новое чувство вины.

Сидни застонала, понимая, что Джаред прав, однако крепче прижалась к нему.

— Я хочу остаться в твоих объятиях. Навсегда. Клянусь, что после того, как мы получим благословение твоих родителей, я ни на минуту не выпущу тебя из вида. — Он завладел губами Сидни в долгом жадном поцелуе и затем резко оторвался от нее.

— Пойдем. Я усажу тебя в машину и поеду за тобой, чтобы убедиться, что ты благополучно добралась домой.

Сидни с тоской посмотрела на него.

— Как бы мне хотелось...

— Мне тоже. — Он угадал ее мысль. — Но, если ты останешься, я не выдержу даже двух минут на диване и заявлюсь в спальню. Поэтому я заеду за тобой в шесть утра, и мы позавтракаем по пути в аэропорт.

В шесть утра!

Идя к машине, Сидни думала о том, что благодаря самодисциплине, выработанной в бытность священником, Джаред обладает исключительной выдержкой. Однако она жалела, что он подавил свою природу.

Усадив ее в машину, он сорвал с ее губ еще один чувственный поцелуй.

— Я знаю, о чем ты думаешь, но ты ошибаешься. Ничто мужское мне не чуждо. Еще один барьер — и ты узнаешь, что такое любовь мужчины.

— Рик? Я разбудил тебя?

— Вы же знаете, что нет.

— Сейчас раннее утро, но я не могу дождаться, чтобы сообщить тебе новость.

— Значит, мои молитвы услышаны.

— Почти. Мы в аэропорту Бисмарка, ждем такси. Я собираюсь встретиться с родителями Сидни. Если дела пойдут хорошо, я хотел бы познакомить Сидни с тобой и Кэй. Не приедете ли вы в Кэннон, чтобы поужинать с нами?

— С удовольствием.

— Хорошо. Я позвоню тебе утром и назову время и место.

— Джаред?

— Да?

— Ваш голос звучит совсем по-другому. Вы счастливы... — Рик умолк. Чувствовалось, что он взволнован.

Джаред прочистил горло.

— Лишь мужчина, который счастлив в браке, может понять, что я сейчас испытываю. — Он повесил трубку и повернулся к Сэнди. В этот важный день она выглядела слишком взволнованной и испуганной. — Завтра вечером мы встретимся с ними.

Взяв ее под руку, он помог ей сесть в подъехавшее такси. Сидни назвала адрес и прижалась к Джареду, дрожа от страха. Он обнял ее, пытаясь внушить ей уверенность.

Наконец Сидни выпрямилась.

— Я... мне лучше позвонить родителям и предупредить, что я приеду кое с кем.

— Чудесно, дорогая! Твоя мать будет в восторге, когда придет из магазина и увидит, что ты дома, — воскликнул отец.

— Папа, — задыхаясь, сказала Сидни. — Я приеду не одна.

— С подругой из Йеллоустона?

Сидни крепче сжала трубку.

— Нет. С мужчиной.

Помолчав, отец сказал:

— Ну, вот это новость.

Ах, папа.... Если бы ты знал...

В семье Тейлоров пригласить мужчину на ужин и тем более оставить его ночевать означало чрезвычайно важное событие. Делая это, Сидни давала родителям понять, что собирается выйти замуж.

Прежде Джаред Кендалл переступал порог ее дома только в мечтах. Родители всем сердцем одобрили бы выбор дочери, если бы ее избранником оказался прихожанин их церкви — мужчина, близкий им по духу и, конечно, без такого прошлого, как у Джареда.

Им понравился бы приятный, простой человек — такой как Джо, муж двоюродной сестры Сидни. Преданный муж и любящий отец, настоящий труженик, который мог поговорить о коневодстве и сельском хозяйстве.

Если бы Сидни влюбилась в такого мужчину, ничто не стояло бы на пути к ее счастью.

— Как долго ты пробудешь дома? — спросил отец.

— Это зависит... от многого.

— Понимаю.

— Мы скоро приедем, папа.

— Жду не дождусь.

Голос отца звучал напряженно.

— Все будет в порядке, — сказал Джаред, когда она отключила мобильник. Поцеловав Сидни в шею, он приник к ее губам.

Забыв о присутствии водителя, она ответила на поцелуй с жадностью, которая потрясла ее.

Когда машина подъехала к дому, Сидни вышла, не дожидаясь, когда Джаред откроет ей дверцу.

Она с облегчением увидела, что отец не встречает их на крыльце. Стоя на ступеньках, она смотрела, как мужчина, которого она любит всем сердцем, идет к дому, неся их сумки. Это сон, подумала Сидни.

Джаред был в строгом темном костюме. Ослепительно белая рубашка придавала ему изысканность, которая не ускользнет от взгляда ее родителей.

Уэйн Тейлор был среднего роста в отличие от Джареда, чье телосложение могло устрашить любого мужчину, который был бы менее уверен в себе, чем ее отец. Но для родителей есть более важные критерии, чем физическая сила и мужественность...

Джаред обнял Сидни за шею.

— Готова?

— Нет, — честно ответила она.

— Смелее, любовь моя.

Любовь моя...

Он — ее любовь. Родители должны принять его.

Должны!

Сделав последний шаг, Сидни открыла дверь.

— Мама? Папа? Мы здесь!

— Твоя мать только что пришла. Идите в гостиную.

Джаред последовал за Сидни и закрыл за собой дверь. Она взяла его за руку, и они вошли. Родители незаметно рассматривали Джареда. Он был самым красивым и впечатляющим мужчиной, которого им приходилось видеть.

Обняв их, Сидни сказала:

— Мама и папа, я хочу познакомить вас с Джаредом Кендаллом.

Она повернулась к мужчине, которого полюбила с первого взгляда. Со спокойным и уверенным видом он стоял рядом с ней.

— Джаред, это моя мама, Маргарет, и мой отец, Уэйн.

Обменявшись с ними рукопожатием, Джаред сказал: