Джаред понимал, что она хватается за соломинку.

— Нет, Сидни.

— Не мог бы ты проигнорировать его?

— Конечно, мог бы. Моя деятельность в Кэнноне закончилась.

— Но не твоя любовь к нему и Церкви...

— Нет. Епископ был мне другом десять лет. Я не могу отказаться от приглашения.

— Я знаю. — У Сидни вырвалось рыдание, и Джаред прижал ее к себе. Она уткнулась лицом в его шею. — Ты догадываешься, зачем он вызывает тебя?

— Нет. Но епископ — очень понимающий и чуткий человек. Он не попросил бы меня приехать, если бы у него не было серьезной причины. Я должен встретиться с ним.

Сидни кивнула. «Церковь живет в его душе», — прозвучал у нее в ушах голос матери.

— Что... он знает обо мне?

— Все, — торжественно ответил Джаред.

— Даже о поцелуе, которым мы обменялись при расставании?

— Да. Он должен был знать все.

— Он, вероятно, презирает меня! — испуганно воскликнула Сидни.

— Нет, дорогая. Это не в его характере.

— Как долго тебя не будет?

— Не знаю. Не волнуйся, к свадьбе я вернусь.

— Он знает, что мы собираемся пожениться?

— Возможно, Рик сказал ему.

— Наверное, он хочет остановить тебя, пока не поздно!

— Не знаю. Важно только то, что я женюсь на тебе.

— Кто знает...

— Сидни...

— Мне страшно, Джаред.

— Я знаю, но ты должна верить мне.

Ее первое испытание...

Она силилась взять себя в руки.

— Когда ты уезжаешь?

— Сейчас.

— Но ночных рейсов нет!

— Епископ прислал за мной самолет. В аэропорту меня будет ждать машина.

Епископ прислал за ним самолет?

Сидни почувствовала, что ее охватывает гнев.

— Если ты знал об этом, то почему не сказал мне? Мы не пошли бы в кино.

— Я хотел побыть с тобой.

— Разве я не понимаю, как важен для тебя этот вызов? Ты мог улететь раньше. Я бы отправилась в Бисмарк с тобой.

— Ты бы ждала меня у родителей?

— Нет, пожалуй, — нехотя призналась Сидни. Они обидели ее своим неприступным молчанием.

— Тогда тебе лучше остаться здесь, чем в одиночестве ждать меня в гостинице.

Джаред потянулся к ней, но Сидни словно окаменела.

— Все это время у тебя на уме был епископ.

— Нет. Я думал только о тебе.

Но я не была в твоем сердце.

— Мне хочется верить тебе.

— Так сделай это. Сказать легче, чем сделать.

— Что, если это вопрос жизни и смерти? Как ты думаешь, почему он послал за тобой самолет?

Ей показалось, что в его взгляде отразилось слишком много сочувствия.

— Клянусь тебе, Сидни, не знаю. Я поговорю с ним и улечу первым же рейсом.

— А что будет с твоей работой?

— Я оставлю Морин инструкции.

Потрясенная неожиданным развитием событий, Сидни открыла дверь.

— Тебе нужно ехать. Не позволяй мне задерживать тебя.

— Ты не задерживаешь меня, Сидни. Я хочу побыть с тобой до последней минуты.

До последней минуты... Эти слова убивают ее.

— Желаю приятного полета.

— Сидни... — внезапно охрипшим голосом произнес Джаред.

Она закрыла дверь, с ужасом думая, как сложится их будущее.

— Том?

— Джаред! Ты уже здесь? Входи.

Епископ сидел в сутане, надетой поверх пижамы. Несомненно, экономка разбудила его, чтобы сообщить о приезде Джареда.

Будучи высоким и подтянутым мужчиной, глава епархии производил внушительное впечатление как в церковном облачении, так и без него. Он напоминал Джареду отца, но епископ был более добросердечным и открытым человеком.

— Я уверен, ты озадачен моим вызовом. Да будет тебе известно, что Джинайну Адамс, одну из твоих прихожанок, сбила машина, когда она возвращалась домой из школы.

Джинайну?

Джаред закрыл глаза. Она помогла ему найти Сидни.

— Она умерла? — прошептал он, с ужасом представив себе трех осиротевших детей.

— Нет. Но она может остаться парализованной.

УДжареда вырвался стон.

— Придя в себя, она выразила желание увидеть отца Кендалла. Он нужен всем. Отец Лейн оказывает помощь семье. Олсен с женой договорились с прихожанами. Те будут приносить еду и присматривать за детьми, так как муж Джинайны не отходит от нее. — (Джаред вскочил.) — Я понимаю, какую боль причиняет тебе это известие в переломный момент твоей жизни.

Джаред окаменел. У него есть сомнения: он боится не оправдать ожиданий Сидни. Не думает ли епископ, что он предполагает возвратиться к служению? Посылая за Джаредом, Том знал, какое воздействие окажет на него известие о несчастье, которое произошло с Джинайной. Епископ ясно дал понять, что лично уязвлен тем, что Джаред сложил с себя сан. Надеется ли он, что это заставит его изменить решение?

Джаред сжал кулаки.

— Я сложил с себя сан. И не могу прийти к Джинайне как священник.

Епископ бросил на него многозначительный взгляд.

— Не сейчас, возможно...

Джаред понял: епископ еще не потерял надежду. Страхи Сидни оказались обоснованными.

Подобно отцу, потерявшему сына и тоскующему по нему, Том хотел вернуть его в церковную общину, в которой они сблизились и познали общую радость.

Джареда охватило желание немедленно пойти к Джинайне, чтобы утешить и ободрить ее. Но он может сделать это только как друг, а не как священник, обладающий правом дать ей благословение и помолиться вместе с ней. Узнав об этом, Джинайна испытает эмоциональный и физический шок.

— Бог дает тебе возможность пересмотреть свое решение, Джаред. После глубоких раздумий и молитв ты смог бы снова надеть сутану. Ты возлюблен всеми, кто знает тебя. — Несмотря на доброту, в Томе заговорил епископ. — Ты был с Сидни Тейлор?

— Да.

— Понимаю. Чем завершилось ваше воссоединение?

— В воскресенье мы поженимся.

— Так скоро? — с болью сказал епископ.

— Да. Мы хотим начать совместную жизнь как можно быстрее.

Епископ вздохнул так, словно нес на плечах всю тяжесть мира.

— Я понимаю, что тебе не понравится вопрос, который я задам, но из любви к тебе я должен сделать это.

— Спрашивайте, — спокойно сказал Джаред.

— Она действительно значит для тебя больше, чем одна из твоих прихожанок, которая отчаянно нуждается в помощи, которую только ты можешь оказать ей? Я не прошу тебя отвечать. Загляни в свою душу. Останься здесь на несколько дней и подумай о чудовищности того, что ты собираешься сделать. — Помолчав, епископ добавил: — Комната для тебя приготовлена. Я бы хотел, чтобы утром ты позавтракал со мной. Нам нужно поговорить.

Джаред кивнул.

— Должен сказать, я рад видеть тебя, — признался епископ. Его глаза увлажнились.

— Я тоже, Том. В этом отношении ничего не изменилось и никогда не изменится.

— Хорошо. Ложись спать. Ты, должно быть, устал. Если голоден, возьми в кухне все, что хочешь.

— Спасибо. Спокойной ночи.

Мысль о еде была невыносима. Джаред поднялся в комнату и растянулся на кровати, подложив руки под голову. Подумав о Джинайне, он прослезился. Том спросил, которая из женщин больше нуждается в нем. Где он может принести больше пользы?

Всю ночь Джаред размышлял об этом. Том не спросил, чего хочет Джаред — он задал вопрос, который должен направить его на верный путь.

Когда экономка позвонила ему, чтобы пригласить на завтрак, Джаред уже знал ответ. Войдя в столовую, он увидел, что экономка превзошла себя. Том сидел на своем обычном месте.

— Как спалось, Джаред?

— Я вообще не спал. — (Епископ нахмурился.) — Неужели вы думали, что я смогу уснуть?

— Нет, — помолчав, сказал Том. — Вот это и делает тебя исключительным человеком и священником.

— Я не вернусь, Том.

— Ты не постучал в мою дверь в пять часов утра, чтобы поговорить, и я понял, каков твой ответ. Поразмыслив, я решил, что мне не следовало посылать за тобой и сообщать о Джинайне.

Джаред покачал головой.

— Я рад, что вы сделали это. Я не священник, но это не означает, что я не могу прийти к ней как друг. Конечно, ее мужу решать, хорошая ли это мысль.