– Скорее просто забрал их со стоянки, – поправил Волчок.

– Какая разница? Важна складывающаяся тенденция – люди вооружаются. Андрей не ошибался, зарождается мир крошечных фюрерств... Независимость можно сохранить двумя способами: либо превратить Дом в неприступную крепость, способную выдержать долгую осаду, либо начать набирать... э-э... дружину. Сотня пенсионеров и одиноких женщин нас не спасет.

– Приехали. – Федор поднял взор к небесам, точнее, к бетонным плитам потолка. – Других проблем нам мало! Где искать людей? Критерии отбора? Поддержание дисциплины? Чем кормить? Ты рехнулась!

– Объясняю попунктно, – невозмутимо ответила Светка. – Вообразим, что Дом – это коммерческая фирма. Мы обязаны набрать подходящих сотрудников. Поверим Ване: нас действительно считают крутыми. Вот и ответ на первый вопрос – люди сами нас отыщут. Одиночкам и мелким группам предпочтительнее прибиться к уже организованной структуре. Критерии? Молодость, разумность, дееспособность – никто не собирается принимать маньяков или уголовников.

– Как ты отличишь маньяка от обычного человека?

– Для начала – собеседование со мной и Полковником. В университете по курсу бизнес-психологии, схемам поведения и бихевиористике у меня были высшие оценки. Правильный подбор кадров – это основа.

– Кадры решают все, – ввернул недовольный Федор.

– Именно. За четыре года я превратила нашу «Калипсо» из наполовину любительского предприятия в фирму с миллионным оборотом. А у Андрея – незаменимый опыт службы в армии и полиции. Справимся. Можно ввести испытательный срок, напакостишь – выгоним. Поверьте, никто не захочет снова лишиться электричества, горячей воды, гарантированной пайки и хоть какой-то уверенности в завтрашнем дне! С дисциплиной – вопросы к Макееву. Сможешь построить молодняк?

– Молодняк – можно. Людей постарше и с амбициями – вряд ли.

– Сказала же: вводим жесткий возрастной ценз... Чем кормить? До следующей весны прокормимся, запасов в городе хватит надолго. А военные склады? Не уверена, что правительство вывозило консервы, которые там валяются с прошлого века! Будем думать, комбинировать... Мы обязаны быть сильными, понимаете?

– Из Полковника местечкового фюрера не вышло, – уныло заметил Литвинов. – Взамен получили kleine Fьhrerin.

– Сейчас получишь в ухо, – отозвалась Светка. – И запомните навсегда: нейтронной звезды не существует. Если мы каждую минуту будем думать о том, что через день-другой двинем кони, ничего путного не выйдет. Любое планирование придется вести с заделом минимум на полгода вперед. Будущее для нас существует, ясно? Умрем – так мгновенно, нейтронная звезда является идеальным убийцей, хватит секунды... Согласны? Отказов слышать не желаю!

– Согласен, – решительно кивнул Волк.

– А куда деваться? – Макеев пожал плечами. – Вот не думал, что в сорок с лишним лет займусь махновщиной...

– Федя? Эй?

– Выбора вы мне не оставили. Согласен.

– Отлично. Назначаешься министром по изобретению чрезвычайных ситуации. Заместителей не получишь, пока не перестанешь ныть и пугаться призраков на каждом шагу! А так – пока работай в технической сфере. Бери инструменты, помощников, заваривайте аварийные выходы и окна на первом этаже.

– Jawohl, meine Fьhrerin!.. Ой, ухо, ухо! Зачем драться?!

– Я тебя предупреждала.

Поздно вечером Волчок совершил традиционное паломничество в «Лазурный» – обычно он проводил наверху около часа, а тут примчался спустя двадцать минут, взъерошенный и запыхавшийся. Вломился в квартиру, будто ландскнехт в таверну, едва двери не вышиб.

– Давайте за мной! На улицу!

Федор машинально потянулся к винтовке, но вскоре выяснилось, что оружие не требуется – Ваня предлагал взглянуть на весьма интересное зрелище.

Было довольно светло, хотя солнце зашло два с лишним часа назад. Северное сияние на этот раз было исключительно пышным и многокрасочным. К разноцветным волнам и полосам добавились новые, прежде невиданные эффекты – мерцающие пятна, радужные кольца, то вспыхивавшие, то снова исчезавшие. Макеев списал это на последствия ядерных взрывов и чересчур высокую ионизацию атмосферы. Однако было и кое-что другое...

– Не туда смотришь. – Ваня дернул Литвинова за рукав. – Ближе к линии эклиптики.

– Господи, да ведь это бой в космосе! Почему мы его видим? Энергетические импульсы в вакууме незаметны!

– Заметны, – отозвался Макеев. – Если в районе боевых действий достаточно замерзшего газа и мелких обломков... А там их, похоже, хватает.

Фейерверк был потрясающий, гораздо ярче полярного сияния. Мелькали сине-голубые и оранжевые молнии, вспухали и мгновенно лопались золотистые сферы, распускались невиданной красоты цветы. Рои едва заметных звездочек являлись скоплениями кораблей или автоматических станций – не исключено, что сражение вели роботы, беспилотных боевых станций хватало и в ВКК, и в эскадрах других держав. Иногда небо пересекали полоски метеоров – обломки разрушенных судов падали в атмосферу, но судя по направлению, наиболее крупные из них должны были рухнуть на планету далеко на востоке.

– Это уже не наша война и не наши разборки, – помотал головой Федор. – Очень надеюсь, что там, наверху, они перережут друг друга и мы торжественно отпразднуем поминки техногенно-космической цивилизации.

– Чем тебе цивилизация-то не угодила?

– Тем, что мы свалились прямиком с ее вершины. И расшиблись почти насмерть. Больно.

– Ты опять?

– Молчу, молчу... Теперь хотя бы отчасти понятно, что случилось днем – эскадры супердержав начали войну, а мы просто попали под раздачу. Как говорит Света – стандартность мышления, противник должен быть уничтожен как в космосе, так и на Земле. Действовали в соответствии с давно разработанными планами введения войны. А наши орбитальные установки ПКО перехватили большинство боеголовок, для чего и были изначально предназначены.

– Раньше считалось, что «зонтик» над территорией Империи непроницаем, – заметил Волк.

– Так то раньше... Некоторые станции перехвата могли быть повреждены излучением нейтронной звезды. Идемте домой, надоело! Все, что находится за пределами этой планеты, больше не принадлежит нашему миру. Мы навсегда распрощались с их цивилизацией. Придется строить собственную.

– Вот это уже разговор, – кивнул Полковник. – Кто как, а я начинаю замерзать. Пошли чай пить!

Федор, чья депрессия усиливалась с памятного возвращения из Новосибирска более трех месяцев назад и достигшая пика в начале сентября, неожиданно для себя втянулся в работу – спасибо неугомонности Светки, Ваниной серьезности и твердолобой настойчивости Полковника, присущей большинству кадровых военных.

За десять дней был выполнен целый комплекс оборонительных мероприятий. Дом отчасти стал напоминать консервную банку – открытой оставили только одну парадную, выходившую на проспект Блюхера, передвигаться внутри здания можно было по внутренним галереям и переходам. С «Арсенала» привезли множество стальных листов, валявшихся там в полном небрежении. Трудились ударно – лазерная сварка оказалась не таким уж и сложным делом, для обучения хватило пары часов. Проникнуть за охраняемый периметр через первый этаж теперь стало невозможно – чтобы вынести оконный проем потребовался бы гранатомет.

Среди оставшихся в Доме дедулек обнаружились двое, понимавших в электронике и системах охраны. Несколько комплектов сигнализации забрали со склада в промзоне «Парнас», в стратегически важных точках поставили датчики тепла и индикаторы движений живых организмов, реагирующих на присутствие существа крупнее кошки. Сеть замкнули на домашний компьютер Федора, являвшегося наиболее мощной среди доступных машин, исключая ИР «Хюммелей».

Программа «набора дружины» начала работать – только за неделю в Дом пришли четырнадцать молодых мужчин и пять девиц. Отсеяли троих, остальных приняли на испытательный срок. Полковник вроде бы остался новичками доволен.