С усилившейся уверенностью в своих силах он гордо выступил из надежного, но неприятного убежища и беспечно растянулся на береговом песочке, отдаваясь ласкам нежных лучей заходящего солнца.

Забыв, что именно это место в течение всего дня было ареной кровавых столкновений, он тихо задремал, довольный собой и своей судьбой. Что до того, что у него мало мозгов, тупые зубы и незащищенная кожа, если он обладал столь могучим хвостом, что одним ударом его мог скосить любую из высочайших пальм или прорыть канаву в песке глубиной в несколько метров.

Между тем, в той части берега, которая густо заросла папоротниками и хвощами, растительность вдруг бесшумно разомкнулась, и показалась отвратительного вида огромная, страшная голова.

Челюсти этой новой рептилии были чрезвычайно тяжелы и вооружены кривыми зубами, похожими на кинжалы. Большие, яростные, сверкающие глаза были окружены сильно выступающими костяными дугами, а впереди них, на переносице сидел мощный рог – длинный и острый как нож.

Несколько минут рептилия пристально вглядывалась в лежащего диплодока. Затем неслышно раздвинула папоротники и осторожно направилась вперед.

Туловище этого чудовища мало отличалось от остальных плотоядных динозавров. Оно было лишь шире и длиннее, достигая двенадцати метров в длину и отличаясь более стройным сложением.

Оно шло вперевалку, но все-таки так тихо, что ни один камешек не пошевельнулся под ногами. Хвост был приподнят дугою вверх, чтобы не задевать за песок и растения.

В этот момент диплодок, точно предчувствуя беду, поднял голову и оглянулся. Но он не успел даже встать на ноги, как рогатый зверь мощным прыжком преодолел разделявшее их расстояние и, вцепившись в спину диплодока, вонзил кинжалы клыков в основание его шеи.

Отчаянный, сиплый рев, вырвавшийся из спазматически сжавшегося горла диплодока, оповестил окрестности о вновь начавшейся на берегу битве. Поднявшись на задние лапы, диплодок быстро откинулся назад, пытаясь сбросить навалившегося на него зверя. Закинув хвост, он сильно ударил им врага сзади. Но все усилия были напрасны. Зверь прочно сидел на занятом месте и не намеривался выпускать добычу из цепких лап.

Тогда, с удивительной для его размеров быстротою, диплодок ринулся вперед и намеренно свалился в воду.

Рогатый гигант был также хорошим пловцом, но вода была не его стихия, и здесь он чувствовал себя не так свободно, как на суше. Увлеченный в глубину, он вскоре почувствовал недостаток воздуха и упадок сил. В последнем приступе ярости он ловко повернулся и с размаху всадил острый рог в грудь увлекавшей его на дно рептилии. Затем силы покинули его, и в инстинктивных поисках воздуха, он стал быстро подниматься на поверхность. Здесь он на минуту остановился, размышляя о том, что лучше – добивать ли израненого врага, или, не рискуя собою в столь неблагоприятных условиях, отправиться восвояси, в лес. Но, увидев вынырнувшего поблизости диплодока, испуганно поглядывавшего на него, он отбросил сомнения и, яростно взвыв, бросился опять на него.

Однако на этот раз преследование оказалось безнадежным. Диплодок, хотя и обессиленный, мгновенно исчез в глубине, оставив позади себя кровавый след, и пропал бесследно.

Повертевшись еще некоторое время среди водорослей и камышей, хищник медленно направился к берегу и, злобно рыча, скрылся в лесу.

Между тем, диплодок, собрав последние силы, быстро плыл посреди реки на глубине пяти метров – вниз по течению, по направлению к морю. Теперь он хорошо усвоил, что солнечная площадка на берегу реки была смертельной западней для таких динозавров, как он, и решил искать нового убежища подальше от нее.

Но он слишком поздно принял решение. Рана, оставленная рогом хищника в его шее, была очень глубока, и кровь лила из нее безостановочно. Чтобы вздохнуть свободнее, он поднялся наверх, и тут заметил неподалеку длинную песчаную косу, едва выступавшую из воды.

Собирая последние силы, он попытался вылезть на песок, но не успел доплестись и до середины косы, как с ужасом заметил, что лапы его погружаются в песок настолько глубоко, что он не в состоянии их более вытащить. Он думал повернуть обратно к воде, но его усилия приводили лишь к тому, что предательские пески все глубже и глубже засасывали его мощное тело. В отчаянии он поднялся на задние ноги и хвост, – и в то же мгновенье вся задняя половина туловища ушла вглубь. Он вновь упал на передние лапы, – зыбкая почва втянула его по самую шею.

Лающий, жалобный вой вырвался из его горла, он понял, что попал в ловушку, из которой не в силах будет выбраться. Вой привлек внимание сидевших по утесам ящеровидных птиц. Они начали кружиться над ним, описывая все меньшие и меньшие круги. Убедившись в том, что диплодок беззащитен, птицы опустились на его шею и горб спины и, вырывая куски свежего мяса, усилили его мучения.

Некоторое время погибающему удавалось еще, вращая шеей, отмахиваться от нападающих птиц. Но вскоре он был ослеплен. Тогда не только сила, но и желание бороться оставили его. Он бессильно опустил голову и минуту спустя был проглочен песком весь без остатка.

Необыкновенная тишина стояла над рекой. Природа точно замерла, устав от дневной суеты и волнений. Солнце последними косыми лучами осветило песчаную могилу диплодока и быстро скрылось за горизонтом.

От величавого чудовищного динозавра на поверхности не осталось никаких следов. Но там, в глубине, его грандиозный скелет остался лежать целым и невредимым. Много миллионов лет спустя пески были размыты водой, и он вновь выступил наружу, – чтобы поразить и озадачить новых обитателей земли.

Это было несколько позже, когда земля и ее обитатели достигли уже значительно высшей степени развития. От прежних властелинов ее – динозавров и других гигантов – остались лишь кое-где отдельные выродившиеся роды и виды, гибнувшие и вымиравшие целыми стадами в неблагоприятных для них условиях жизни.

Зато млекопитающие – едва намечавшийся ранее тип – пришли на смену. Они быстро развились и расплодились, выделяя все новые и новые, крайне причудливые и жизнеспособные типы.

Растительность стала более разнообразной и богатой и так неудержимо быстро распространилась по земле, что даже полюсы оказались окруженными девственными тропическими лесами.

Последний вид чудовищных динозавров нашел себе пристанище в огромной лагуне, окруженной дремучими лесами и отделенной от моря узким перешейком заросших кустарником песков. Они, как прежде, питались исключительно водорослями и травами, а если хотели изредка полакомиться древесной листвой, то выбирали для этой цели маленькие островки среди лагуны, где чувствовали себя в большей безопасности, чем в кипевших всяким зверьем окрестных лесах.

Но вот один из них, – вероятно, более смелый, чем остальные, а может быть, лишь по своей молодости и неопытности, – внезапно выступил на песчаный перешеек, за которым вдали виднелось голубое море.

Солнце посылало жгучие полуденные лучи, и все кругом, казалось, спало и беззаботно грелось.

Он тряхнул массивной – широкой сзади и сужавшейся спереди – головой, и дождь водяных брызг посыпался от него во все стороны. Вид у него был совершенно необыкновенный и ужасный, даже по сравнению с его вымершими предками.

Его круглые холодные глаза сидели в широких, высоко выступающих костяных буграх. Над ними, с каждой стороны, он носил по острому, прямому рогу. Такой же рог возвышался на передней части головы, которая заканчивалась острым, загнутым вниз клювом. Туловище имело до семи метров в длину и около трех в высоту, оно поддерживалось толстыми, короткими лапами, кончалось длинным и гибким хвостом. Оно все было покрыто круглыми костными наростами и спереди, у шеи, было охвачено, как веером, широким зубчатым костным щитом, казавшимся огромной согнутой пилой.

Некоторое время динозавр пугливо озирался кругом, точно раздумывая, идти дальше или нет. Потом разинул огромную пасть и протяжно завыл, как бы для того, чтобы устрашить невидимого врага или вызвать его на бой и тем разрешить сомнения.