Местность вокруг постепенно принимает альпийский вид. В долинах раскинулись сочные луга, к скалам прилепились горные хижины. Недаром Ливан называют "Швейцарией Востока".

На высоте 2 тысяч метров над уровнем моря мы добираемся до кедровой рощи. Эти хвойные деревья по их медленному росту можно сравнить с нашими тысячелетними дубами. Узловатые раскидистые гиганты, в которых чувствуется подлинная сила и величие. Ближайшие лавчонки хорошо используют обычную рекламную шумиху: тут продаются семена кедра, амулеты из кедра, часы с кукушкой - они, конечно, не ходят, но зато сделаны из кедрового дерева - и, наконец, вырезанные из кедра небольшие кедровые деревца.

Пробуем забраться еще выше, чтобы обозреть долину. Налево от нас тянется гигантский каменистый обрыв. На тонких стальных мачтах натянуты канаты подвесной дороги для лыжников и отдыхающих в зимних отелях. Через несколько недель в горах откроется "белый" сезон, а в это время на 50 километров западнее, на побережье любители купания будут резвиться в теплой воде Средиземного моря.

Наступает вечер. В последних лучах заходящего солнца кроваво-красным цветом светятся горы, черные и темно-зеленые поднимаются ввысь богатырские кедры. Далеко внизу, заполняя долину, сгущается туман. Многие месяцы и недели над нами было ясное, голубое небо. И вот теперь под собой мы видим первые облака.

Медленно едем вниз, все ближе и ближе к облакам. Внезапно сноп света, отбрасываемый нашими фарами, становится молочно-белым, почти осязаемым. Видимость вмиг сокращается до нескольких метров - мы пробиваемся сквозь слой облаков. Извилистая, с крутыми поворотами дорога спускается в долину. Необходимо исключительное внимание - поворот можно заметить лишь в самое последнее мгновение. Интересно, какова глубина обрыва? Может быть, пять, а может быть, и пятьсот метров! Пропасти наполнены туманом, в котором свет фар буквально застревает. Как в фильме с привидениями. Рядом слышится разговор, но людей не видно. Мимо проносятся яркие рефлекторы встречных автомашин. Мы вверяемся нашей счастливой звезде и тормозам мопедов. Наконец, после долгих и жутких минут слой облаков редеет. Из тумана выплывают люди, деревья, дома.

После перевала через горы оставшиеся 70 километров до Бейрута - просто детская игра. Скалы вплотную подступают к берегу, дорога проходит сквозь пробитые в них туннели. Слева - горы, справа доносится грохот прибоя. В темноте сверкают светло-зеленые пенистые гребни волн.

Мы преодолеваем последние километры пути по Малой Азии. А там дальше на юго-западе лежит Африка - мечта и цель нашей поездки.

ПРОЩАНИЕ С МАЛОЙ АЗИЕЙ

[Фото: 12-13.jpg]

Бейрут - один из тех городов, на которые следует смотреть издали. Тогда они производят особенно сильное впечатление. Красивая природа, бурная торговля и большое политическое значение ливанской столицы наложили на нее своеобразный отпечаток. Куда ни посмотришь, повсюду шикарные магазины, толпы туристов. На близлежащем аэродроме беспрестанно приземляются реактивные лайнеры европейских и африканских авиационных компаний. Американские пассажирские пароходы высаживают на побережье тысячи любителей путешествий, карманы которых туго набиты долларами. С Арабского Востока приезжают разбогатевшие на нефти шейхи и вожди племен. Их прельщают девственная прелесть диких скал над синим морем и менее девственная привлекательность ночной жизни Бейрута, о которой здесь говорят только шепотом.

На приморском проспекте выстроились один за другим отели, на многие километры тянутся фешенебельные плавательные бассейны, ночные клубы, спортивные залы, казино. Меняльные конторы ведут операции с валютой всего западного мира. Деньги многих государств текут в Ливан - "ворота Востока".

Если и в дневные часы движение здесь исключительно интенсивное, то с наступлением вечера улицы буквально запружены автомашинами. Подобно блестящей сверкающей змее, струится бесконечный поток новейших роскошных лимузинов. В синем шелковом небе горят яркие краски неоновых реклам, сверкают названия сигарет или ночных клубов. Воздух наполнен гулом моторов, выкриками не знающих усталости продавцов лимонада и сувениров, ритмами джазов в барах и ресторанах. Мимо нас пробегают несколько матросов - они не желают терять ни одной минуты свободного времени. В Бейруте продается все, что в этом мире можно купить за деньги.

Мы поворачиваем на северо-восток. Еще несколько минут назад мы катили по зеркальной глади асфальта, а теперь подскакиваем на булыжной мостовой. Позади остался увеселительный квартал с его лихорадочным движением на улицах, мишурным блеском ярких, освещенных неоном витрин. Но в то время как там рекою льется шампанское, здесь, в рабочем районе, люди живут в глинобитных хижинах или будках из гофрированного железа. Перед нами возникает иной Бейрут, куда редко забредает турист: Бейрут трудового люда. Ни в одной из арабских стран не проявляются так ярко классовые противоречия, как в столице Ливана. В узких, кривых и грязных улочках живут люди, отрешенные от созданных ими же богатств, живут те, кто во время недавнего американского вмешательства сокрушил политику доктрины Эйзенхауэра [11], живет кровь и сила страны - молодой рабочий класс Ливана.

"Счастливого путешествия по Африке" - с этими словами распрощались с нами ливанские друзья в бейрутском порту.

Трап поднят, глухо взревела сирена, могучее тело корабля сотрясается от ритмичной работы мощных дизелей. Фигуры друзей на набережной становятся все меньше. Последний взмах руки - и корабль выходит в открытое море. Много раз приходилось нам прощаться. Но это прощание мы запомнили навеки: после четырехмесячной поездки по арабским странам мы покидали Малую Азию.

ДВА МАЛЕНЬКИХ МОПЕДА И БОЛЬШОЙ КОРАБЛЬ

По суше в Африку не проедешь. Государство Израиль клином врезалось между двумя частями света, и проезд через него не разрешен.

Остается лишь одна возможность добраться до Африки - на корабле. Нам везет, как это уже часто случалось. В бейрутском порту пришвартовалось грузовое судно ГДР, отправляющееся в Александрию. После недолгих переговоров с капитаном мы поднялись на борт. Однако и тут не обошлось без некоторых затруднений. В первую очередь потребовалось свидетельство с печатью дипломатического представительства ГДР, что мы именно те, за кого себя выдаем, затем мы оплатили двухсуточное довольствие - в конце концов порядок есть порядок. Итак, под нашими ногами, можно сказать, опять родная земля. На борту корабля "Теодор Кернер" [12] мы отправляемся на третий континент нашего путешествия. Мопеды стоят на задней палубе. После 14 тысяч километров пути мы впервые двигаемся при помощи чужих моторов. Всего два дня длится переезд - очень мало времени для того, чтобы все как следует рассмотреть. "Теодор Кернер", так же как и однотипный корабль "Генрих Гейне", представляет собой нечто новое в практике судоходства. На борту грузового судна водоизмещением 8600 тонн находятся почти 100 учеников-матросов, проходящих практику. Первый офицер корабля ведет нас в кинозал, в учебные комнаты, объясняет устройство новых радарных установок и навигационных приборов, которые стоят на мостике, показывает аккуратно прибранные, идеально чистые койки будущих моряков. Невольно напрашивается сравнение с методом обучения юнг почти во всех других морских державах. Там их учат прежде всего драить металл и чистить машины.

Время идет быстро. Второй день путешествия подходит к концу. Перед носом корабля играют два дельфина. Их гибкие тела прорезают водную гладь. Красный сверкающий шар солнца опускается в море. На следующее утро мы должны прибыть в Александрию.

Всю ночь не находим себе покоя. Мы стоим у поручней и смотрим на юг, где вот-вот должны показаться первые огни Африки. Корабль спокойно идет своим курсом, оставляя позади широкий фосфоресцирующий след.

Около трех часов утра вдали появляются первые огоньки. Как подушка, затканная мерцающим жемчугом, светится в глубокой темноте ночи приближающаяся Александрия.