Еще одним бомжом оказался Новицкий.

Когда Андрей добрался до чердака, на котором двое суток назад они разговаривали, там было уже полно народа. В форме двух ведомств — прокурорской и милицейской, и в штатском; с фотоаппаратами, приспособлениями для поиска и закрепления следов, фонарями и штативами, протоколами и чистыми листами бумаги.

Углядев в толпе Волгина, Акулов подошел к нему:

— Привет! Что за столпотворение? Наконец-то определили место, с которого стреляли в президента Кеннеди?

Сергей ответить не успел. К операм подскочил Катышев, выглядевший так, что Бешеным Быком его мог назвать и человек, никогда прежде не слышавший этого прозвища:

— Где кинолог?

— Понятия не имею. Сказали, час назад из главка к нам выехал.

— Появится — я ему шею сверну. Вместе с собакой.

Столь же резко, как появился, Катышев и пропал.

— 0-па! Такого я еще не видел… — услышал Акулов сзади голос одного их постовых, присланных для охраны места происшествия после то— го, как оперативно-следственная группа отработает на чердаке и отправится ловить преступника. Поскольку постовые имели обыкновение тратить На дорогу время, обратно пропорциональное расстоянию, их всегда вызывали заранее. Старослужащие вели себя спокойно, не приходили в экстаз от необычного преступления и терпеливо скучали.И в ожидании, пока все уедут, но молодежь зачастую путалась под ногами специалистов, стараясь все рассмотреть и пощупать и задавая дурацкие вопросы.

Этому сержанту было лет девятнадцать. Очевидно, несколько месяцев назад его приняли в органы без прохождения срочной армейской службы, стремясь заполнить постоянно растущий некомплект состава ППС, так что причислить к сотрудникам опытным его было никак нельзя. Много чего ему еще видеть не доводилось… Но в данной ситуации Акулов был готов с ним согласиться.

Труп стоял возле стены на полусогнутых ногах, касаясь ее правым плечом; руки плетями висели вдоль тела, которое в вертикальном положении удерживал водопроводный кран, проломивший висок и ушедший в черепную коробку так глубоко, что голова прижалась к выкрашенной в красный цвет горячей трубе.

Акулов осмотрел обстановку. Те же матрас, тряпье и посуда. Пустые пивные бутылки пропали, зато появились два порожних флакона самой дешевой водки, брошенные на полу возле спального места, и граненый стакан. Там же валялись литровый пластиковый баллон, на две трети заполненный лимонадом ядовито-зеленого цвета, распотрошенная пачка сигарет «Прима» и множество окурков, среди которых, как показалось Андрею, он заметил свой."беломор".

— Кто обнаружил труп? — спросил Акулов у напарника.

— Неизвестно. Был анонимный звонок по «02». Голос мужской. Скорее всего, такой же бродяга.

— Он жил один. .

— Ты что, с ним был знаком?

— Пошли, пошепчемся.

Они покинули чердачное помещение и встали , иа лестнице.

— Это мой бывший потерпевший. В четверг мы встречались. Здесь.

— Хм… А это хорошая версия! За что ж ты его так, Андрюха?

— Перестань, мне не до шуток.

— Это он сообщил тебе про Заварова?

— Ты удивительно догадлив.

— А ведь «чеченец» живет в соседнем подъезде. И по графику на дежурство ему только во вторник.

Оперативники постояли молча.

— Ладно, подождем, пока медик закончит работу, — решил Волгин. — Меня эта картинка немного смущает. Уж очень похоже на несчастный случай. Нажрался бодяжной водяры, пошел в сортир, пошатнулся, не удержал равновесие, ну и приложился k башкой об угол.

— Похоже… Похоже на случай. Или на его инсценировку.

Волгин поморщился:

— Андрюша, не надо в каждой бытовухе усматривать «преступление века», тем более, когда им и не пахнет. Даже если предположить, что Новицкого твоего грохнули — ну кто мог это сделать? Или такие же бичи не поделили с ним сферы влияния на окрестные помойки, или жильцы подъезда, доведенные до психоза постоянной вонью и шумом. Ни тем, ни другим инсценировать ничего не надо, бросили бы трупешник так, как есть. Жильцы бы нам позвонили, чтобы мы труп быстрее забрали, пока он не разложился, а бомжи бы просто сделали ноги… Разве что где-нибудь там,

— Волгин указал на двери квартир верхнего этажа, которые были видны с их места на лестнице, живет отставник ГРУ, который привык устраивать каверзы заграничным диктаторам и президентам Такой монстр, конечно, мог бы забацать инсценировку, но, опять-таки, большого смысла я в этом не вижу.

— Новицкий сидел на героине и даже капли спиртного в рот не брал.

— Это он тебе сам сказал? Я тебя умоляю! Онв тебе, наверное, говорил и о том, что завязал воровать — ты этому тоже поверил? В любом случае, подождем, что скажет медик, а потом станем лоб морщить, умных из себя изображать.

Появился кинолог. Это был молодой парень, безмерно любящий свою профессию и животных. Любящий настолько, что собаку он оставил в машине, дабы не гонять ее лишний раз по лестницам.

— Убийство? — спросил он, мгновенно определив Сергея с Андреем как сотрудников МВД, а не понятых или преступников, которых всегда тянет на место своего злодеяния. — Вряд ли что-то получится, на улице такой дождь начался…

— Ты бы еще дольше ехал, — посоветовал Волгин. — Глядишь, и снег бы пошел.

Обиженно шмыгнув носом, парень буркнул:,

— Надо было животное накормить, — и, выхватив из кармана фонарик, побежал на чердак.

— Может, убивец где-то в квартире отсиживается, — сказал вдогонку Акулов, — так что все равно зови Мухтара.

Как и предсказал кинолог, от его ищейки проку не вышло.

— С чего она след должна брать? — возмутился он, оценив происходящее на месте происшествия. — Вы мне покажите, где преступник ходил или хоть одну вещь, которую он трогал…

Собаке дали понюхать обувь погибшего, и она уверенно сбежала по ступеням до первого этажа, покрутилась возле подъезда и села на задние лапы, всем своим видом давая понять, что никуда дальше нога Новицкого не ступала. Прямо на этом месте он родился, вырос, стал наркоманом и ушел в последний путь на чердак.

— Маленькая моя, — кинолог присел рядом с овчаркой, прижал ее голову к себе, погладил, — устала, да? Ничего, потерпи немного…