Полмесяца гулял пожар по Сибири, немало сел м деревень уничтожило пламя. От пожара пострадали и знаменитые сибирские хлеба: туча, долго стоявшая в небе, закрыла солнце, и они за полмесяца не подались в росте ни на вершок. Крестьяне тревожно перебирали стебли с жидкими, худосочными зернами и с болью говорили о предстоящем голоде.

Надолго запомнила Сибирь тот страшный пятнадцатый год.

Тогда-то и возненавидел Федя Политов лесные пожары. Чуть подрос - устроился в лесоохрану. Потом летная школа… Служил бойцом в первом авиационном отряде, организованном для охраны лесов. Поработал и парашютистом-пожарным и летнабом.

И вот теперь он - начальник авиационной базы охраны лесов, отвечает за огромную территорию, включающую в себя несколько областей и автономных республик. Редко случаются у него летом спокойные дни. Но в этой постоянной тревоге, в этой постоянной борьбе и чувствует он себя на месте.

Политов задумался, склонившись над картой. В комнате стояла такая тишина, что Быстров сдерживал дыхание. Он чувствовал себя виноватым, ему даже казалось, что начальник может сейчас поднять голову и сказать: «По вашей вине все это происходит. Летнаба из вас не получится». Страшнее наказания для Владимира быть не могло: ведь он искренне любил свою профессию.

Томительную тишину разорвал телефонный звонок. С аэродрома сообщали, что самолет готов к вылету.

- Выбросишь парашютистов как можно ближе к пожару. Если потребуется - даже на лес. Но только в крайнем случае. Пусть держатся, сколько есть сил, а мы здесь что-нибудь еще придумаем

Владимир четко развернулся и стремглав вылетел из комнаты.

Через полчаса Политову доложили, что самолет поднялся с аэродрома. И чуть погодя радист сообщил:

- Рация Некрасова!..

- От Ярового? - обрадованно спросил Политов.

- Да, с того пожара.

Политов заторопился к рации.

Связь установили совсем ненадолго. Яровой успел сообщить, что пожар теснит их, что сил не хватает, а помощь от лесника еще не пришла.

- Держитесь, - сказал Политов. - Быстров уже вылетел к вам. А мы скоро…

Но дальше говорить не пришлось. В трубке раздался треск и пронзительный свист.

- Связь прервана, - виновато сообщил радист. - Это у них.

- Вызывать постоянно! - приказал Политов. - Как только наладите связь - сообщите мне.

- Есть.

Политов несколько раз прошелся по комнате, перебирая в памяти все, что сказал ему Яровой. По взволнованному голосу своего подчиненного он чувствовал, что положение очень тревожное. Нужно было срочно принимать меры. Соединившись с аэродромом, он искренне обрадовался, узнав, что освободился вертолет, который с утра летал за больным ребенком. Попросил, чтобы вертолет пока никуда не направляли, и сказал, что он сам будет на аэродроме через десять минут.

Яровой долго дул в трубку, зло тряс ее. Радист дрожащими от нетерпения руками копался в рации, но она бездействовала. Много бы дал сейчас Яровой, чтобы услышать продолжение фразы Политова. Ведь даже с помощью парашютистов Некрасова и Быстрова им вряд ли удастся продержаться в этой неравной борьбе.

Но рация бездействовала, а другого способа узнавать мысли на расстоянии у Ярового не было. Приходилось принимать решение на свой страх и риск. А у него, как назло, до сих пор гудит голова. Хорошо хоть, что жив остался…

Огонь был уже совсем рядом, когда Сидоров, навалившись всем телом, сломал сначала одну ветку, потом другую, подхватил обмякшее, тяжелое тело инструктора под мышки и, задыхаясь от напряжения, с трудом выволок его из-под ели. Николай тормошил товарища, делал искусственное дыхание, но Иван не открывал глаз.

Тогда Николай вспомнил, что во фляжке у него остался чай. Торопливо отвинтив крышку, он вы‹-плеснул чай в лицо Яровому. Тот вздрогнул, открыл глаза. Потом потряс головой, словно стараясь избавиться от дурного сна, и ладонью начал стирать с лица приставшие чаинки. Николай влюбленно смотрел на него. Наконец Яровой, совсем придя в себя, оперся рукой о землю и сел.

- Как пожар? - спросил он, морщась от боли.

- Горит, горит, - радостно ответил Николай.

- Чего ж ты радуешься?

- Так ведь жив…

- Ну и хорошо, - отмахнулся Иван. - Ты лучше скажи, что с полосой?

- Была, да вся вышла…

Иван помрачнел, задумался, затем тепло взглянул на Николая, тихонько встряхнул его за плечо.

- И никого?

- Никого.

- Ну, что ж. Попробуем сдержать огонь, пока он еще не совсем прорвался через заградительную.

Оба не сомневались, что помощь должна скоро появиться. Они же не знали о том, что Алеша Ромин не был выброшен на помощь леснику, что лесник не нашел вымпела.

Только к середине ночи, так и не сумев вытеснить пожар с захваченных им плацдармов, бойцы поняли, что случилось что-то непредвиденное…

Кончилась короткая летняя ночь. Солнце позолотило вершины елей, зашумел в кронах деревьев ветер. И вновь ожило пламя, зашевелилось, сдвинулось с места. Сначала медленно, словно не оправившись от ночного сна, потом все резвее и резвее. Играючи, оно ломало сопротивление двух парашютистов, один из которых прихрамывал, а другой то и дело хватался за голову.

Редко-редко слышались в лесу голоса:

Держись!

- Держу-усь!

Пожар спускался в ложбину. Иван чувствовал, что скоро огонь преодолеет ее и пойдет в гору. Он представлял, как ветер подхватит пламя, оно разойдется, ухватится за нижние ветки деревьев, перебросится на верхние, доберется до ветра, гудящего в вершинах деревьев, - и пойдет повальный пожар!.. Ему уже доводилось несколько раз встречаться с этим опасным противником. Вылетал с товарищами на борьбу с верховыми пожарами в Сибирь и на Дальний Восток, тушил пожар, что разыгрался однажды в районе Адова озера.

Озеро Адово находится на северо-западе Пермской области. Окруженное со всех сторон нетронутыми лесами и топкими болотами, оно издавна манило рыболовов и охотников. Рыбаки тосковали по пудовым щукам, ходившим в черных водах и якобы прыгавшим прямо в лодку. Охотники - по уткам, которые во время перелетов останавливались здесь на отдых и которых можно было «брать голыми руками». Но немногие бывали в этих местах: об озере ходила дурная слава. Поговаривали, что черная вода его вредна и вызывает странные болезни.

Так бы и оставалось Адово озеро таинственным, если бы не верховой пожар, что захватил в этих местах тысячи гектаров. Потребовались совместные усилия всех отделений авиабазы охраны лесов, чтобы одолеть его. Сотни людей пришли к Адову озеру. И оказалось, что болота вокруг него не такие уж топкие, черная вода не опасна, а что касается щук, то в те тревожные дни никому не было до них дела.

Сколько тогда погибло леса!.. На одной стороне озера его фактически не осталось - жалкие обгоревшие стволы тоскливо раскинули в стороны заостренные, почерневшие пики голых веток.

При мысли, что такая история может повториться и здесь, все внутри Ивана наполнялось протестом, и он упорно гонялся за каждым язычком пламени.

Сопротивляться пожару становилось с каждой минутой труднее. И Яровой здорово обрадовался, когда увидел спешащих к нему трех незнакомых парашютистов. Оказалось, что это подкрепление из отделения Некрасова, и даже с рацией. Правда, это подкрепление не могло изменить соотношения сил, но все-таки стало веселее. Вот только связь с авиабазой быстро прервалась…

Ивану не пришлось объяснять вновь прибывшим, что нужно делать. Они сразу включились в борьбу с огнем.

Как-то незаметно вдруг появилось подкрепление и из родного отделения - Алеша Ромин, Петя Шелест, Вася Копин и Федя Ванчугов, только вчера вернувшийся с очередного пожара. Встреча была короткой, хотя и радостной. Алеша Ромин, в натянутом по самые глаза шлеме, довольный, возбужденный, бросился к Николаю.