Джеймс Тэрнер, зажав в одной руке "Sartor Resartus" (1), а в другой "Безумный брак", холодно поглядел на незнакомца.

- Проваливай, - сказал он. - Я не покупаю пиджачных вешалок и земельных участков в городе Хэнкипу, штат Нью-Джерси. Беги, старичок, поиграй со своим плюшевым медведем.

- Молодой человек, - сказал калиф, пропустив мимо ушей дерзкий ответ чистильщика шляп. - Я замечаю в вас склонность к кабинетным занятиям. Ученость - превосходная штука Мне самому не пришлось ее набраться, - я родом с Запада, там у нас одни голые факты, - но в других я образованность ценю. И хоть не очень то я разбираюсь в поэзии и разных там иносказаниях, на которые вы тут нацелились, но мне нравится, когда кто-то думает, что он в состоянии понять, что все это значит. Короче, я хочу сделать вам предложение. Я стою сейчас около сорока миллионов долларов и с каждым днем становлюсь богаче. Я сколотил эту кучу денег на Серебристом Мыле Тетушки Пэтти. Это мое собственное изобретение. Три года пробовал так и этак, а потом взял как раз хорошую пропорцию хлористого натрия, каустика и поташа, сварил и получил то, что надо. На этом мыле я набрал миллионов девять, а остальное добрал на видах на урожай. Вы, я вижу, тяготеете к литературе и наукам. Так вот слушайте, что я надумал. Я оплачу ваше обучение в каком-нибудь самом первоклассном колледже. Потом вы поедете шататься по Европе и картинным галереям, и это я тоже оплачу. После чего я дам вам в руки какое- нибудь доходное дело. Не обязательно варить мыло, если вам это не по душе. Ваш костюм и эти махры, заменяющие галстук, говорят о том, что вы порядком нуждаетесь и не в ваших возможностях отклонить такое предложение. Итак, когда мы начнем?

Чистильщик шляп посмотрел на старого Тома, и тот увидел взгляд Большого Города: холодное и обоснованное подозрение читалось в этом взгляде, вызов, самозащита, любопытство, приговор (еще не окончательный, но суровый), цинизм, издевка и - как ни странно - детская тоска по теплому участию, которую нужно скрывать, когда живешь среди "чужих банд". Ибо в Новом Багдаде, чтобы спасти свою шкуру, нужно остерегайся каждого, кто находится на соседней скамейке, рядом за стойкой, в комнате за стеной, в доме напротив, на ближайшем перекрестке или вон в том кэбе, - словом, всех, кто сидит, пьет, спит, живет, гуляет или проезжает мимо.

- Послушайте, приятель, - сказал Джеймс Тэрнер, - вы по какой части работаете, что-то я не пойму? Шнурки для ботинок? Мне не нужен этот товар. Ну-ка берите ноги в руки да катитесь отсюда, пока целы. Если вам надо сбыть партию автоматических ручек или очки в золотой оправе, которые вы подобрали на улице, или, может, пачку сертификатов - так не на того напали. Разве я, по-вашему, похож на человека, который сбежал из сумасшедшего дома по воображаемой пожарной лестнице? С чего это вас так разобрало?

- Сын мой, - произнес калиф на самых гарунальрашидских нотах, - у меня, как я уже сказал, сорок миллионов долларов. Мне не интересно тащить их с собой в могилу. Мне хочется сделать какое-нибудь доброе дело. Я видел, как вы рылись в этих литературных писаниях, и решил вас поддержать. Я пожертвовал миссионерским обществам два миллиона долларов, а что я от этого имею? Расписку секретаря. Вы, молодой человек, как раз то, что мне надо. Я хочу заняться вами и поглядеть, что можно из вас сделать с помощью денег.

Кларк Рэссел в тот вечер что-то не попадался, и ноги Джеймса Тэрнера горели, как в огне, а от этого, прямо скажем, не подобреешь. Джеймс Тэрнер был простым чистильщиком шляп, но независимостью характера мог поспорить с любым калифом.

- Ну ты, старый пройдоха, - сказал он в сердцах, - топай отсюда! Я не знаю, чего ты добиваешься - разменять свою фальшивую кредитку в сорок миллионов? Так я не ношу с собой таких денег. А вот короткий левый в правую скулу у меня всегда при себе, и ты его заработаешь в два счета, если не разведешь пары.

- Ах ты, нахальный, паршивый уличный щенок! - сказал калиф.

Джеймс Тэрнер отвесил свой короткий левый. Старина Том ухватил его за шиворот и трижды лягнул в зад, чистильщик шляп извернулся и вошел в клинч; два лотка опрокинулись, и книги разлетелись по мостовой. Появился фараон и поволок обоих в участок.

- Драка и бесчинство, - доложил он сержанту полиции.

- На поруки - залог триста долларов, - мгновенно изрек сержант в утвердительно- вопросительной форме.

- Шестьдесят три цента, - сердито фыркнул Джеймс Тэрнер.

Калиф порылся в карманах и наскреб доллара на четыре бумажек и мелочи.

- Я стою, - сказал он, - сорок миллионов долларов, но...

- Запри их обоих, - распорядился сержант.

В камере Джеймс Тэрнер прилег на койку и задумался.

"Может, у него и вправду столько денег, а может, и врет. Да все одно - есть ли они у него, нет ли, - чего он сует свои нос в чужие дела? Когда человек знает, что ему нужно, и умеет своего добиться, так чем, спрашивается, это хуже сорока миллионов?"

Тут Джеймса Тэрнера осенила счастливая мысль, и лицо его просветлело.

Он разулся, пододвинул койку поближе к двери, растянулся со всем комфортом и прижал ноющие ступни к холодным железным прутьям решетки. Что-то твердое впилось ему в лопатку, причиняя неудобство. Он сунул руку под одеяло и вытащил оттуда роман Кларка Рессела "Возлюбленная моряка" в бумажной обложке. Джеймс Тэрнер удовлетворенно вздохнул.

К решетке подошел сторож и сказал:

- Слышь, парнишка, а ведь старый-то осел, которого забрали вместе с тобой за потасовку, и впрямь, оказывается, миллионер. Он позвонил своим друзьям и сидит сейчас в канцелярии с целой пачкой кредиток, толщиной в подушку спального вагона Ждет тебя - хочет взять на поруки.

- Скажите ему, что меня нет дома, - отвечал Джеймс Тэрнер.

---------------------------------------------------------

1) - "Портной в заплатах" (лат) - философское сочинение

Карлейля.