- Я должен подумать, - сказал Фалькон, вставая и направляясь к двери. Взявшись за ручку, он на секунду повернулся к Аарону:

- Вы уверены, что это единственный способ помочь им?

Аарон пожал плечами:

- Вы можете в любой момент продать "Би-Бар" и отдать ей вырученные деньги. Фалькон состроил гримасу:

- Не говорите глупостей.

- Я просто был откровенен с вами, - парировал Аарон. - Ваши возможности ограничены, Фалькон. Дайте мне знать, когда примете решение.

Когда Фалькон выходил из офиса, у него звенело в ушах. В нем боролись самые разнообразные чувства, не последним из которых был стыд. Что скажут его родители, особенно мать, когда узнают, как непростительно он обошелся с наследством деда? И какими глазами он будет смотреть на Мару, когда она узнает правду? Пять лет беспутной жизни уничтожили почти все его состояние. И что станет с Марой и Сюзанной, если он не найдет им необходимую сумму?

Ты можешь жениться на ней.

Как он может жениться на женщине, которая его презирает? Женщине, которая никогда не простит ему, что стала вдовой? Женщине, которая шарахается от его прикосновения?

К несчастью, у него нет выбора. Так получилось, что выбора нет и у нее. Они оба поставлены перед необходимостью. Это будет один из тех браков по расчету, когда людей объединяет общее имя и общий дом - и ничего больше.

Ужасно!

Но ведь на время. Пока Сюзанна в опасности. Как только минует кризис, все будет кончено. И все это время он будет находиться рядом с Марой, не смея прикоснуться к ней.

Фалькон не стал терять время и задерживаться на мысли, почему мог не сработать мароновский план. Он запрыгнул в свой "порше" и на всей скорости помчался по адресу, который он успел прочитать на клочке бумаги перед тем, как разорвать его.

Он нашел ее дом на тенистой улице в тихом, старинном районе Далласа. Улица состояла из деревянных двухэтажных домов с большими крытыми крылечками. Один дом был обнесен беленым частоколом. Как оказалось, именно в нем и жила Мара Эйнсворт.

Машины он не заметил - наверное, Мары не было дома, но он все-таки постучал.

Мара открыла дверь. На ней были коротко обрезанные джинсы и далласская футболка. Она была босиком и без лифчика - он заметил, как заострились ее соски, стоило ей взглянуть на него.

Он притягивал ее, но в то же время был ненавистен ей. Чистой воды безумие! Он боролся с влечением к ней, зная, что это ни к чему не приведет. Но ему-то было ясно, что мощное взаимное притяжение между ними никуда не делось.

- Привет, - наконец выдавил он.

- Ах, это вы. Я приняла вас за свою соседку Салли.

Конечно, он не Салли. Фалькон немного постоял на крыльце, ожидая, что она пригласит его в дом. Она не двигалась, поэтому он последовал ее примеру и вошел без приглашения. Дверь за ним захлопнулась.

- Где Сюзанна? - спросил он, потому что девочка не появлялась.

- Она все еще в больнице.

- О-о!

Фалькон окинул комнату критическим взглядом, желая отыскать в ней что-нибудь, что оттолкнуло бы его так же, как он отталкивал Мару. Гостиная была выдержана в спокойных, неярких тонах. Линии простые, современные, приятные взгляду. Мара, видно, любила зелень, потому что комната была настоящим садом. Кушетка была завалена пухлыми подушками, и уютное кресло так и приглашало опуститься в него.

Но Фалькон не мог себе этого позволить. После всего, что он ей наговорил, она могла запросто вышвырнуть его за дверь. Он повернулся, чтобы видеть ее лицо.

Мара стояла, прислонившись к двери, в точности как он в день ее посещения, но в ее позе не было и тени расслабленности.

- Я не принес вам чек, - сказал он. Она прикусила нижнюю губу - Вы передумали помогать нам?

- Нет, я не передумал, - раздраженно возразил он. - У меня нет денег. Она недоверчиво фыркнула:

- Вы хотите сказать, у вас нет денег, чтобы одолжить их мне.

Он заметался по комнате, точно тигр в клетке.

- Я сказал именно то, что хотел сказать: у меня нет денег.

Он остановился у камина спиной к ней, опершись обеими руками о каминную полку.

- Похоже, я за пять лет спустил большую часть наследства, и теперь моих денег хватит лишь на то, чтобы поддерживать "Би-Бар" на плаву.

- Жаль, - ответила она.

Он вздрогнул, глаза его вспыхнули.

- Я не нуждаюсь в вашей жалости.

- Мне жаль не вас, - возразила она.

Да, в ее глазах не было жалости - это было разочарование. И отвращение. Где-то глубоко внутри разгоралась ярость - какого черта он должен это терпеть!

На нем не было вины, он не убивал Гранта Эйнсворта. Почему он должен чувствовать ответственность за судьбу его жены и ребенка?

Если бы не эта история, никому не было бы дела до того, как он обошелся со своими деньгами.

- Вы могли бы сообщить мне все это по телефону, - заметила Мара. - Зачем было беспокоиться и приходить сюда?

- Хотя я не в состоянии дать вам деньги, как обещал, есть другой способ помочь вам.

Надежда засветилась в ее глазах, распустившись как редкий, прекрасный цветок. Фалькон со страхом подумал, какое разочарование постигнет ее, когда он скажет ей то, что должен сказать.

- Если вы выйдете за меня замуж, - гробовым голосом объявил он, - Сюзанна получит мою медицинскую страховку на следующий день после того, как мы подпишем брачный контракт.

- Что?

Ему показалось, что она вот-вот упадет в обморок, и он сделал шаг, чтобы поддержать ее. Но Мара отпрянула.

- Я не понимаю, - сказала она.

- Мне кажется, я высказался достаточно ясно, - грубо ответил он. - Деньги по моему страховому полису будут выплачены любому из моих иждивенцев, даже если причина выплаты существовала до того, как иждивенец стал являться таковым. Если вы выйдете за меня замуж, моя страховка обеспечит лечение Сюзанны.

- Выйти за вас замуж?

- Да, черт возьми, выйти за меня! И нечего говорить об этом таким страшным голосом.

- Я.., я.., просто удивлена.

Мара тяжело опустилась в кресло:

- Я не думала снова выходить замуж.

- В особенности за такого, как я, - докончил за нее Фалькон. Она нахмурила брови:

- Я не знаю, что вам ответить.

- Ответьте "да".

Их взгляды встретились, и он увидел смятение в ее глазах. Фалькон понимал, что должен оставить ей шанс отказаться. Тогда он вышел бы из игры, и все трудности ей пришлось бы преодолевать самой. Но правда была в том, что Фалькон чувствовал потребность быть причастным к ее спасению, ему хотелось оправдаться в ее глазах, завоевать ее уважение, доказать ей, что он не такое ничтожество, как она думает.