- Это остальные мои приемыши, - услышал он у своего локтя голос девушки, и посмотрел в ее улыбающееся лицо.

- То есть, конечно, они принадлежат Афуан. Те, за которыми я ухаживаю для нее. Вот это... - Она остановилась приласкать маленькую рыжую белочку, которая изогнулась под ее рукой, как довольная кошка. Ни она, да и ни одно из прочих животных здесь не было привязано или посажено на цепь. И тем не менее, держались они друг от друга на расстоянии.

- Вот это, - повторила девушка, - ифни...

Внезапно она замолчала и даже подскочила на месте.

- Извини, Дикий Волк, - сказала она, - у тебя ведь тоже должно быть имя. Как тебя зовут?

- Джеймс Кейл, - ответил он. - Зови меня Джим.

- Джим, - повторила она, склонив голову на бок и пытаясь правильно произнести его имя. На языке Империи звук "эм" звучал длинно, так что краткая форма от полного имени "Джеймс" получилась у нее более музыкально, чем если бы ее произнесли на английском.

- А как твое имя? - спросил у нее Джим.

Она вздрогнула и посмотрела на него с огромным удивлением.

- Ты должен называть меня Высокородной! - несколько натянуто заявила она.

В следующее мгновение эта натянутость исчезла, словно ее природная доброта взяла верх.

- У меня, конечно, есть имя. И даже не одно, а несколько дюжин имен. Но, как правило, у нас есть одно общепринятое имя. Обычно меня зовут Ро.

- Благодарю тебя, Высокородная, - сказал он.

- О, ты можешь называть меня Ро...

Она внезапно замолчала, как будто испугавшись того, что только что сказала.

- По крайней мере, пока мы наедине. В конце-концов, ты же человек, Джим, хоть ты и Дикий Волк.

- Это тебе тоже придется объяснить мне, Ро, - сказал Джим. - Почему каждый из вас называет меня Диким Волком?

Некоторое время она смотрела на него с почти непонимающим взглядом.

- Но ведь ты... Ну, конечно, ты ведь единственный человек, который этого не понимает!

Она еще раз покраснела точно так же, как и в прошлый раз. По всей видимости, виноват в этом был коричневый оттенок ее кожи, легко вызывающий прилив крови к щекам, но для Джима было необычным наблюдать такую реакцию у взрослой женщины.

- Это... это не очень привлекательное для тебя имя. Оно значит... значит, что ты - человек, но тот, который затерялся в лесах и был воспитан зверьми, так что он не имеет никакого представления, что такое быть человеком.

Она опять начала медленно краснеть.

- Извини, - повторила она, вновь глядя в пол. - Мне не надо было самой назвать тебя так. Но я не подумала. С этих пор я буду всегда называть тебя Джимом.

Джим улыбнулся.

- Это не имеет никакого значения! - сказал он.

- Нет, имеет! - ожесточенно сказала она, резко поднимая голову и глядя на него. - Я знаю, что это такое, когда тебя обзывают. Я никогда не позволю называть никого из моих... Афуан... питомцев всякими именами!

- Ну, что ж, благодарю тебя, - нежно сказал Джим.

Она вновь мягко потрепала его руку.

- Пойдем, посмотришь на других моих питомцев, - сказала она, двигаясь вперед.

Джим пошел за ней. Все создания в комнате казались совершенно свободными двигаться куда им вздумается, и тем не менее, они не могли подойти ближе чем на пять-шесть футов друг к другу, окруженные невидимым барьером. Все они были животными. Любопытно, что каждое животное либо напоминало чем-то земное, живущее сейчас, либо улавливалось отдаленное сходство с давно вымершими зверьми, жившими в минувшие геологические эпохи. Это уже само по себе было интересно. Казалось, это подтверждало, что население Империи и люди Земли происходили от одного и того же корня, затерявшегося в дали веков и вновь найденного в таких далеких просторах, как Альфа Центавра III. Альтернатива, казалось, доказывала, что населенные разумными существами планеты эволюционно развивались почти параллельно.

И все же, такое вполне могло получиться... Параллелизм фауны в различных мирах еще не доказывал абсолютной наследственности во всем.

Джим заметил также нечто необычайно интересное и в самой Ро. Почти все животные счастливо откликались, когда та разговаривала с ним или ласкала их. Даже те - а она без колебаний подходила к самым свирепым которые выглядели особо устрашающе. Правда, некоторые животные не обращали на эти ласки никакого внимания. Так, например, большое животное кошачьей породы, ростом с южноамериканского ягуара и чем-то напоминающее ягуара своей полосатой окраской, хотя тяжелая голова чем-то напоминала лошадиную. Эта кошка зевала и позволяла себя гладить, но не делала никаких попыток ответить на заботу Ро. Обезьяноподобное существо, покрытое черными волосами, наоборот, печально ластилось к ее руке, заглядывало ей в глаза, когда она говорила, и покачивала головой. Отходя от обезьяны, последней из ее питомцев, Ро повернулась к Джиму.

- Теперь ты видел, - сказала она. - Может быть, ты иногда будешь помогать мне ухаживать за ними. Им требуется уделять больше внимания, чем я в состоянии. Афуан иногда месяцами не вспоминает о них... О, с тобой этого не случится... - Она внезапно прервала свою речь. - Ты понимаешь? Ты будешь давать представление самому Императору, когда мы вернемся обратно в Тронный Мир. И, как я уже сказала, ты - не животное.

- Спасибо, - неохотно процедил Джим.

Она удивленно посмотрела на него, а потом рассмеялась. Она потрепала его по руке жестом, который он стал уже находить привычным с ее стороны.

- А сейчас, - сказала она, - тебе надо посмотреть свою комнату.

В ту же секунду оба стояли уже в другой комнате, в которой до сих пор еще не были. Так же, как и в помещении, занимаемом питомцами, здесь была стеклянная стена, выходящая на берег моря; прибой колыхал его волны футах в тридцати от самой стеклянной стены - иллюзия это была или реальность?

- Здесь ты будешь жить, - сказала Ро.

Джим огляделся ни на одной из стен не было заметно подобия дверей.

- Может быть, - произнес он, - тебе лучше сказать бедному дикому волку, как ему перебираться из комнаты в следующую комнату?

- В следующую? - переспросила она, удивленно нахмурясь, и внезапно он понял, что она восприняла его вопрос буквально. Он сразу понял, в чем заключается сложность.