Из-за слез все начало расплываться перед глазами. Я торопливо моргнула, стараясь не разрыдаться и не показать в каком смятении на самом деле нахожусь.
— Спасибо, — прошептала я.
Кейт обвила меня руками, обхватив за шею и сжав в крепком объятии. Эштон присоединилась, и мы трое, смеясь и взвизгивая, завалились назад. Они так отличались от Натали и других моих подруг из дома. Сложно было представить, чтобы Натали осталась со мной в этот сложный период. Мы упали на кровать и уставились в потолок.
— Ты еще не говорила с Джудом? — поинтересовалась Кейт.
Я вздохнула и, прямо как он, провела рукой по волосам.
— Нет. Я боюсь встречаться с ним. Не думаю, что он простит меня за ложь и за то, что позволила ему думать, будто мой отец мертв.
Эштон потрепала меня по плечу.
— Простит. Только нужно поговорить с ним как можно скорее. Он должен услышать все от тебя, а не из новостей.
Я знала, что она права, хоть и понимала, что этот разговор станет одной из самых сложных вещей в моей жизни.
Когда Кейт и Эштон ушли, я заставила себя вылезти из постели. Подойдя к зеркалу, я взглянула на свое отражение.
Я была Ханной Коэн. Не идеальной, но сильной. И я могла справиться с этим. И со всем остальным тоже. Это был один из лучших уроков, который преподали мне мои родители.