Да уж. Если Нике это всё идет, то «Инессе» — как корове корона.

Дура. И Он дурак… раз тебя, такую, выбрал.

Резво встала, прошлась.

— Ты куда?

— Никуда, — злобное.

К детским спортивным снарядам — и присела на турник. Взор туда, куда все парни побежали.

Рожа-Рожа… ты хоть и гад, а не могу. Сердце разрывается.

Главное вернись — а дальше… дальше можно и, как и впредь, «ненавидеть». Обижаться, злиться на тебя. Тихо браниться себе под нос… за твою «неопределенность».

Или это я… всё никак не определюсь? Нужен ли Он мне такой?

А вернее, нужна ли я Ему… в моем понимании?

Ведь он-то явно меня только как друга воспринимает. Это я… что-то додумываю, горожу…

И снова топот…

— Ну че, не было никого? — слышу обрывистые звуки. Узнаю голос Ники. Живо оборачиваюсь.

Стоит, пытается отдышаться.

— Да вроде нет, — шепчу я несмело.

— Не было, — резвое «Инессы». — Ни ментов, ни пацанов. Все всё еще там.

— А вы че… в карты режетесь?

— Будешь? — ткнула взглядом на «отбой».

— Ты еб**нутая, что ли? — скривилась Вероника, вытаращив очи. Закачала в негодовании головой, шумный вздох.

Шаги ко мне ближе:

— А ты че тут сидишь?

— Жду.

— Что?

— Ну, — пожала плечами. — Узнать… как всё закончилось. Волнуюсь.

— Да не бзди, — выпалила, а затем вдруг рассмеялась. Глаза так и запылали огнем, заблестели от радости. — Я там такую кутерьму подняла. К «московским» еще сгоняла. Те быстро этих на задницу посадят. Да и Гонщика еще найдут. Путь тот упырь за все и платит, раз драндулет купил, а ездить так и не научился. Ну, короче. Я не знаю что там, как, но если увидишь тачки ментовские у нас во дворе — беги к нам туда, через арку. Они пока круг дадут — ты успеешь. А я туда погнала — гляну, что да где. Может, кому и по морде съезжу, — рассмеялась. — С*кины дети. Бесят меня. При бабле — значит можно всех нагибать. Х** угадали! Мы тоже не пальцем деланные! Ладно, — подмигнула мне. — Если че… беги. Или туда к нам, или домой, если упыри с заставы нагрянут.

Разворот — и помчала в заданном направлении.

А у меня… и дар речи пропал. Не сразу наскребла сил, дабы встать с места и пройтись обратно за столик.

— Че, надумала? — рассмеялась Настя.

Молча качаю отрицательно головой. Шумный вздох, и все еще давясь набатом то ли шутки, то ли нет, Вероники, роняю:

— А кто такие «упыри с Заставы»?

— А, так это эти… — живо отозвалась Катька, перебивая свою сестру, Анастасию. — Из соседнего района. Раньше у нас с ними война была. А сейчас так — иногда набеги, но Старшие вроде как все зарешали, замирили. Но дураки — они ж дураки, так сразу их всех не образумишь и не выведешь. А что?

— Да ничего, — заторможено качаю головой, казалось, захлебываясь уже прозрением и столь скорым обучением, «вливанием» в «реальную жизнь» городка.

— А че, у вас такого не было, что ли? Ну… несколько лет назад?

— А ты вообще откуда? — нагло вклинивается Инна.

— Из областного, — скривилась, поджав губы.

— П-ф-ф, — протянула вдруг все та же «всезнающая» Катька. — У вас там вообще п**дец был. Столько районов и дележки — это у нас еще тихо.

— Но у вас там Мира сейчас. Быстро всех успокоил, — загадочно повела Настя и не менее загадочно улыбнулась.

— Не знаю, — невольно грубо вышло, а потому тотчас осеклась. Я. — Никогда не вникала во все это. Да были какие-то стычки… но мне и своих забот хватало, чтоб во всем этом разбираться…

— Это какие такие у тебя «заботы» были? — иронией Валя.

— Да учеба, — дерзко, поспешно отозвалась «Инесса». — Че, не видно по ней? Небось, еще и отличница?

— Отличница, — едкое в ответ, паясничая.

Разворот — и присела на лавку. Взор вперила в заветную арку.

Черт, как бы хотелось самой туда тоже сигануть… вслед за Никой. Хоть краешком глаза узреть, что там… да как. Как Он там…

Лишь бы жив был. Лишь бы жив…

А еще «менты» эти…

Но, боюсь, только под ногами мешаться и буду.

Еще наорут.

Терпи, Ваня. Терпи! Ты справишься!

Уже и стемнело вокруг. Включились фонари.

Устала… как и все, устала ждать и сходить с ума от целой череды вопросов, которые просто разрывали мозг: как там, что там… Черт, еще ж и Ника туда поперлась! И не страшно же…

Сложила я руки на стол и разлеглась сверху, как на подушке.

Спать — не спала, а вот мысли прокручивать в полудреме — то тут хлебом не корми.

— Ладно, — вдруг гаркнула Инка и встала с места. Лениво потянулась и зевнула (идиотка — невольно свторили и мы ей). — Вы как хотите, — продолжила та. — А меня — за*бало. Я домой. Завтра уже узнаю, чем всё закончилось.

— В смысле? — откровенно вылупилась я в нее от шока. — А Федя? Ты что его… даже не дождешься?

— Сам придет расскажет, — едкое, многозначительное.

— А вдруг ему плохо? Ну там… что-то случилось? В больницу попал?

— Язык прикуси, с*ка! — на меня, выстрелом.

— Что? — округлила я очи.

— Не пи**ди под руку, говорю, — более сдержано. — Короче, ну его всё на ***. Я устала — я спать. Мне еще завтра с этой коровой и ее дочкой в город, на рынок ехать. Так что… как хотите, а я — домой. Настя, Катя, вы идете?

— Да нет, — поспешное Старшей (невольно прячет глаза от неловкости). — Мы еще пока посидим тут.

— Ну и дуры. Никто это не оценит. Пока всем.

Разворот — и пошагала прочь.

Оценит — не оценит. А для себя — спокойнее. Не знаю, как так можно… твой же там. ТВОЙ! А ты…

Курица общипанная.

Только и научилась, что ноги раздвигать… а в душе — пустота!

ИДИОТКА!

И снова уложить голову на руки — и попытаться успокоиться… По крайней мере, не думать гадости об этой лахудре.

И вот почему… Господи, почему именно ЕЙ ТАКОЙ… достался Он?!

Почему… ЕЙ?

— Идут! — от голоса, вскрика Катьки меня просто подкинуло на месте.

«А, чё?» — заметали взгляды и остальные по сторонам.

Идут — и сама уже я вижу.

Узнаю среди силуэтов (едва расстояние стало сие позволять) заливающуюся радостным смехом Веронику и рядом с ней Рожу… Идет, обнимает за плечи.

Шутка за штукой — не стихает хохот и толпы. Еще трепетные мгновения (а Настя не выдержала — к своему Севе навстречу даже помчала) — и завалились всей гурьбой за столик. И опять места не всем хватило.

— Иди ко мне на руки, — слышу голос Глеба (того самого, что из садика) — смотрю — тащит руки свои к Некиту.

Гогочет та:

— Смотри, как бы тебе не обломала я их.

— Да че ты? Я же любя… — шутливое в ответ.

— Так и я, — и снова звонкий смех Вероники.

— А че, Инка ушла, что ли? — различаю среди балагана голос Феди.

— Ну так, — едкое Вали. — Царевна «уста-ала», — ядовито протянула девушка и скорчила гримасу.

— Ёп*а! — вмиг резво вклинилась Ника. — Это ж вам не кулаками махать! Тут куда труднее!

Усердие — и вклинилась меж ребят, отвоевывая свое «почетное» место на скамье.

— Зато Ванька нас дождалась! — неожиданное чье-то мужское, не без дружеской иронии. — Вон какая молодец!

— Да она вообще умница! — неожиданно отозвалась Некит. — Была б я пацаном, сама б на ней женилась! — заржала идиотически.

— Я те женюсь! — едкое Рогожина. Хотел, было, подзатыльник ей дать, но вовремя та увильнула. — А ты чего там сиротой зависла? — вперил уже в меня взор Рожа.

Стою, оцепеневшая. Страшно даже выдохнуть.

Я тут еще не отошла от шока из-за их непонятной всеобщей радости, от мысли… что, слава богу, с Ним всё в порядке… а Он…

— Иди сюда, а то так и свалишь втихую от нас… в свой санаторий!

— Ой, да ладно! — отозвался «Всеволод». — А куда именно?

— На Черное… — пытаюсь ответить, но тотчас перекрывает весь горизонт Федька собой. Вплотную.

— Надолго? — чье-то девичье (не узнаю).

Осмеливаюсь… поднять очи, коснуться взором Его глаз — но тотчас осекаюсь, заливаясь жаром смущения.