— Так народу ж много, — возмутилась в момент Настя. — Что, кому-то опять тупить?

— Ну… тогда в покер, — растеряно все тот же.

— А какие там правила? — влилась в разговор уже и Катя.

— Короче, — внезапно резко перебил их Андрей. — Не гоните лошадей. Еще успеем. Давайте лучше жрать! А то я че-т уже проголодался! — и, заливаясь довольной улыбкой, погладил себя по животу.

— А тебе бы только жрать! — язвительное Вальки сквозь хохот.

— И, главное же, сам по себе-то — дрыщ! — возмущенное Метлицкой Старшей.

— Ага, — поддержала ее Гладун.

— А завидовать, девочки, нехорошо! — иронией отозвался Рыжик.

— А ты не выделяйся из толпы — и завидовать не будут! — вмешалась вдруг Инна.

Косой, вполоборота взор.

— Вот и ты не отделяйся! Вернее, вы! Че ж*пами к нам? Новая мода? — гогочет вдруг Токарев. — Федя, ты че там залип? Айда сюда! Штрафные наяривать будем.

— В смысле, штрафные? — возмущенное Валентины. — Еще ж никто не пил!

— А время-то во-он уже сколько ляпнуло! Так что, женщина, не спорь! Сказано штраф — значит штраф.

— Вообще-то, глупо на водоеме синячить, — не унимается Гладун. — Что, мало было на наши головы приключений?

— Так, а где еще синячить? — не уступает Артур. — Не все же время по дачам шариться? А в беседке… там уже давно не то. Считай, что дома колдырить.

Заржал Рыжик:

— О да, еще осталось без повода — и нормалды. Сразу можно идти зашиваться!

— А то так мы с поводом колдырим! — хохотом взорвалась Настя.

— Не ну… как? — в растерянности запричитал Андрей.

— Вообще-то, дамочка, — ядовитое Токарева на помощь другу. — Это Вы, может, и без повода. А мы повод — всегда найдем!

Взорвалась звонким смехом толпа.

— Уж вы-то да! — ехидное Ники, интонацией коверкая слова. — За вами, героями, точно не станется!

— Ну так, — счастливое Гриба.

— Короче, че вы все пи**дите?! — возмущением вдруг Артур. — Еда сама себя в тарелки не наложит!

— «Вы» или «мы»? — ядовитой иронией Валя, но покорилась — потянулась к сумкам исполнять «женский долг»: расстелить скатерть, достать салаты (в пластиковой таре), овощи. Поспешила за ней и Метлицкая, выуживая из пакета хлеб и одноразовую посуду.

— А ты че стоишь? — возмущенное на Рыжикова. — Доставай свое сокровенное, — кивнула на поклажу около него.

— Так, а кто что пить будет?

— Че-че? — ехидное Катьки. — Че нальешь!

— Я те налью, Малая! — серьезное, гневом, Андрюхи. — Так налью… по ж*пе веником! Сок тебе взял!

Скривилась та, показав язык. Вмиг отвернулась.

— Так, а вы, че, — Валька, — реально встречаетесь? Или чего это он… раскомандовался?

— Ну так, — поспехом Рыжик, не давая ответить Екатерине вперед. — Ты видела ее буфера?

— Че?! — тотчас взвыла Катька. Сорвалась с места и прожогом кинулась к негодяю.

— Ой, не-не-не, я пошутил! — отчаянное, сквозь гогот, Гриба.

Да не спасло — отчаянные, резвые оплеухи прилетели «несчастному». Но ловко сообразил: силой в объятия — и впился грубым поцелуем в губы, пока и вовсе не спало сопротивление.

Но едва отстранился, как в момент всю романтику и убил:

— Да я ж не вру! Чё ты? — ехидное сквозь смех.

— Скотина ты! — и опять ядреный лещ прилетел хулигану.

Едва осознанно метнула я взор на «отшельников»: Рогожин по-прежнему ко всем спиной. Молчит. А вот Инка — на ту наткнулась: лицом к лицу, отчего тотчас меня окатили полным презрения взглядом, будто помоями.

Смущенно опустила я очи.

— Так, а вы, девчата, — кивнула на нас Валя, — че пить-то будите? Сок, вино, наливка, водка? У нас тут полная затарка! Выбирайте! — рассмеялась та.

— Сок.

— Хрен вам сок! — заржал вдруг громко Рыжик, отрываясь от губ своей красавицы. — Его там мало — и покупал Малой, чтоб мне больше не шалила. А напитки — запросто. Любой — на выбор, какой душа желает.

— Шутишь? — возмущенное Насти, вперив взор в раскрытый пакет. — Минералка, кола и лимонад? Это ты называешь «всё, что душа желает»?

— Не нравится, — скривился, — сама следующий раз покупай.

— И буду. Гриб, ну ты… точно гриб!

— Зато водяра отличная! — резво перебил их перепалку Токарев. Схватил бутылку и умиленно прижал ту к щеке.

Рассмеялся народ такой клоунаде.

Но еще миг — и вновь стал серьезный. Взор на мою Минину:

— А вы, мадам, что будете пить?

— Ну… напиток.

— И че, всё? — не унимается, разбитый шоком и разочарованием, Артур.

Смущенно опустила глаза. Смолчала.

— А ты, Вань? — на меня уже Токарь.

— Да она уже сказала! — раздраженно Валька. — Колу или Лимонад?

— Лимонад, — поспешно я.

Протянула девушка мне бутылку.

— А колбасу взяли хоть? — взволнованное Рыжика, который, видимо, насытился ласками, а потому смело решил погасить уже и иной голод. Закружил над мисками.

— Держи стакан, — протянул мне учтиво Коля.

— Спасибо, — мигом выхватываю.

— И подруге, — все та же учтивость.

— Благодарю, — Минина.

— Ну че, держишь, греешь? — внезапно на меня Токарев. — Открывай давай, — кивнул. — И нам плесни, а то запивать нечем.

— Занюхивай, — ехидное Ники. — Видишь, народу и так из «негорючего» практически ничего не досталось.

— Ой, и ты туда! — торопливое в защиту свою Андрюха.

Едва только сделала поворот крышки — как тотчас фыркнуло, зашипело всё вокруг. Забуянил напиток.

— Закрывай!

— Залепи его! — отчаянное буквально со всех сторон, визгом.

В момент подчиняюсь.

Дружный тихий смех волною. Взгляд около, невольно в запретное место — и встретились на мгновение наши глаза с обернувшимся на панику и шум Федей. Вид серьезный, грозный.

Тотчас осеклась, спрятала взор под ресницами.

— Вот те, б***ь, и попили, — веселой иронией Гриб. — Это чтоб не возмущались.

— Да, Ванёк, обк*нчал тебя всю Лимонадик, — загоготал враз Артур.

— Завались, б***ь! — громом неожиданно взбешенное Рогожина.

— Рожа, ты че? — ошарашено гаркнула на него Ника.

— А че он? — вперил взгляд в сестру.

— Да это шутка, — пристыжено, тихо в оправдание не менее, чем все здесь, ошарашенный Токарь. — Рож… че, настроения нет? Так выпей, — кивнул на стопки. — Давно налито.

— У тебя забыл спросить, — оскалился.

Встал вдруг. Прожевал эмоции, взор около. Разворот — и пошагал прочь.

— Эй, ты куда? — встревоженное Инны. Бросилась за ним — но едва догнала, как в момент получила очередную дозу крика.

— Да иди ты к ним! Че ты увязалась? — исступлённо выпучив очи. Лицом к лицу. Отдернулся — и пошагал дальше. К воде.

Мгновения дабы прийти в себя, проглотить, подавить позор — и метнула на нас взгляд.

Отвернулись мы.

Лишь Токарь смелым оказался. Махнул ей рукой:

— Айда к нам! Оставь его!

Подчиняется. Едва замерла рядом, как продолжил Артур:

— Задолбал его уже «ПМС». Ей богу, что баба. Вечно не в настроении.

— О-о, да, — протянула Инна, но тотчас осеклась. Колкий взгляд на меня — и отвела глаза в сторону.

— Че стоишь, садись? — метнула на нее взор Валька.

— Блин, — буркнула я тихо, в очередной раз ощупывая себя. — Че теперь, сохнуть так? Еще и все липкое, — в подтверждение машинально вновь щупаю себя за плечи.

— Давай салфетку дам? — кинулась к сумке Катя.

— Да какая салфетка! — перебила ее Валя. — Пусть идет в озеро, окунется — и все пройдет. Нашли проблему. Другое дело покрывало — только вчера его постирала…

— Прости, — пристыжено прошептала я, виновато опустив очи.

— Да причем тут ты? — возмутилась Гладун. Перевела я на нее взгляд в благодарности. — Это вон, тому, — кивнула та в сторону Рыжикова, — по шапке надо надавать. Что нес так, будто в центрифуге прокручивал!

— Ну так, — сквозь гогот Гриб. — Чтоб п-пЭнистое было!

— Я тебе сейчас дам… «пэнистое»! Вот заберешь после всего покрывало — и сам будешь стирать!

— А я Катьке отдам! Не зря ж она теперь моя — жЭнщина!

— Слышь ты, женщину нашел! — гаркнула вдруг Настя. — Сча подзатыльник получишь! Она так-то малая!