Шарканье позади него прекратилось.

— Ну, несколько дней назад, когда девочка пришла, все смотрелось не так плохо, — Дролло отчаянно защищался. — Я немного прибрался, и, мм, наложил заклятие, спрятавшее все ящики и скрывшее пыль.

Друид вздохнул и опустился на колени. Он заглянул под мебель. Там валялись только огрызки бумаги и старый тапок, который был великоват для Дролло.

Илайес пробежал мимо друида и зарылся в паутину. Ласка вернулась несколько секунд спустя, волоча за собой хвост бело-серых сетей, утыканных коконами неудачливых насекомых. Илайес потерся о ножку стола, почти избавившись от паутины, и запищал на друида.

— Да, я знаю, что внизу ее нет, — друид встал на ноги и обнаружил, что его мокрые подштанники покрыты пылью. Он тщетно попытался ее оттереть.

— Как ее зовут? — обратился он к Дролло.

Старик улыбнулся.

— Изабель. В честь моей второй жены.

— И ты уверен, что она все еще внутри?

— О да! Она слишком мала, чтобы дотянуться до дверного засова или ставень.

— И она потерялась два, может три дня назад?

— Да, — просто ответил старик.

Гэлвин потер подбородок.

— Когда я был в ее возрасте, — подумал вслух он, — я целыми днями мог копаться в твоей башне. Но через два дня она должна выйти перекусить — если способна на это.

Он сразу же пожалел о сказанном, зная, что старик испугается худшего.

— Кухня, — быстро предложил друид. — Если с ней все в порядке, она должна будет искать еду. Мы начнем поиски с кухни.

Дролло нахмурился и покачался вперед-назад в своих домашних тапочках.

— Что такое? — кратко поинтересовался друид.

— Она может быть не голодна, — ответил Дролло. — У меня по всей башне хранятся запасы еды. Знаешь, я старею, и мне иногда трудно передвигаться. Продукты лежат тут и там, чтобы не приходилось каждый раз спускаться на кухню, когда проголодаюсь.

Друид вздохнул.

— Она любит игры? Это на нее похоже — вот так пропасть?

— Да, ей нравится играть. Особенно в прятки.

Друид окинул взглядом беспорядок в комнате. Только в этом помещении есть дюжины мест, где маленькая девочка может спрятаться, а в башне — целых восемь этажей и глубокий подвал, в котором больше двух уровней.

— Чтобы все это спрятать, ты использовал магию, — начал Гэлвин, — а найти ее с помощью магии пробовал?

Дролло поморщился.

— Ох, Гэлвин, хотел бы я иметь такое заклинание. Я могу спрятать вещи, могу заставить предмет выглядеть чем-то другим, заставить звук раздаться в тишине или заглушить что-то громкое. Среди моих заклятий нет ничего подходящего. Извини, — он пожевал нижнюю губу. — А как насчет твоего волшебства?

— Я друид, — отрезал Гэлвин. — Я тоже не владею таким.

— Но ты разговариваешь с Илайесом. И я видел, как ты говоришь с растениями и камнями… — пробормотал Дролло.

— Не представляю, как эти способности могут нам помочь.

Дролло побледнел.

— Тогда что мы будем делать?

— Мы найдем ее старомодным способом — поищем, — вздохнул Гэлвин. — Начинай искать вон там.

Он указал в часть комнаты, заваленную пачками пергамента.

— Я смотрел там. Кажется я везде смотрел, — простонал Дролло. — Это все я виноват.

Друид вновь ткнул пальцем, и старик подчинился, зашаркав к бумажным завалам. Дролло стал кричать прямо в залежи пергамента. „Изабель!“ — звал он. Как и следовало ожидать, никто не ответил.

Спустя час друид был уверен, что они обыскали каждый дюйм комнаты. Никаких признаков маленькой девочки.

То и дело чихая, подавленный Гэлвин вышел из комнаты и чуть не налетел на груду ящиков в проходе.

— Да что в них такое? — спросил он. Старик пожевал губы.

— О, вещи, которые я собирал годами. Я по большей части забыл, что внутри. Погляди на подписи. Какую комнату обыщем следующей?

Друид продолжал ошарашено глядеть на горы ящиков и стопки книг. Если бы он искал кого-нибудь снаружи, то пошел бы по следам, как охотник. Сломанные ветки, отпечатки ног, примятая трава и другие знаки указали бы путь.

Возможно, решил Гэлвин, я ошибся насчет моей магии — тем более, если сравниваю это собрание мусора с дикой природой.

Друид огляделся в поисках порванной паутины. Его взгляд замер у основания большого ящика. Там, почти скрытая тенью, мышь тащила в нору бледно-розовую ленточку. Гэлвин присел на корточки и начал пищать, обращаясь к мыши, но грызун был поглощен своим занятием и не заметил друида. Потянувшись вперед, Гэлвин ухватился за ленту и снова пискнул.

Мышь вздрогнула от испуга, наморщила нос и шмыгнула в норку.

Гэлвин провел пальцем по шелковой ленте, все еще новенькой и блестящей.

— Это Изабель? — спросил он.

Старик взглянул на ленточку и медленно кивнул.

— Я пойду по ее следам, — просто сказал друид. — Давай-ка попробуем следующий этаж.

От старья был свободен только узкий проход посередине лестницы. Горы мусора возвышались около перил. Гэлвин оглядел коллекцию ножек от кресел и неисправных ламп, задержавшись взглядом только на медной вазе, ненадежно стоявшей на ступеньке на полпути вверх. Он осторожно прошел сквозь бардак и опустился у вазы. Илайес проскользнул у него под рукой и понюхал ее; глаза — черные бусинки — отразились в округлой поверхности. Ласка тяжело заворчала.

— Да, это необычно, — ответил друид.

— Что? — Дролло запыхался, взбираясь по лестнице с толстой свечой в руке. — Ты что-то нашел?

Взяв сосуд за горлышко, друид повернулся и сел на ступеньку, лицом к старику.

— Эта ваза. Она выглядит странно.

Дролло нахмурил брови.

— Посмотришь мою коллекцию потом, Гэлвин. Моя внучка важнее, чем кусок меди!

— Ты не заметил? — продолжил друид. — Она не на месте. Чистая. Нет ни пятнышка грязи.

Старик покачал головой.

— Ваза на месте. Она новая. Я получил ее несколько дней назад. Это была поставка из Каллидирра.

Он запнулся на мгновение, затем выпалил:

— Этот груз я открывал у себя в кабинете! Гэлвин, я не ставил эту вазу сюда!

— Наверное, Изабель, — предположил друид. Поставив сосуд обратно на ступеньку, он встал, повернулся и взбежал на лестничную площадку наверху. Илайес понесся за ним, остановившись только взглянуть на старика, который шел следом.

На площадке Гэлвин внимательно изучил кипу обломков, начинавшую уподобляться любой другой куче мусора в башне. „Что может заставить человека быть таким скупым?“ — задумался друид. Он решил, что Дролло — будто самый жадный из драконов. Старик собирает все, представляющее хотя бы относительную ценность, а потом позволяет своей коллекции стоять без дела, собирая пыль.

Как раз в этом-то Дролло от драконов отличался. Как довелось Гэлвину узнать в своих странствиях, драконий род старался хранить сокровища в чистоте. А еще в их пещерах было легко передвигаться — конечно, только в том случае, если ты желанный гость.

Друид прилег на лестничную площадку и осмотрелся вокруг. Илайес вцепился ему в плечо и вновь запищал. Его маленькая мордочка поворачивалась из стороны в сторону, подражая Гэлвину.

— Я пытаюсь посмотреть на вещи с точки зрения ребенка, — сказал зверьку друид, отталкивая ласку в сторону.

— Это ты хорошо придумал, — Дролло задыхался из-за подъема по лестнице. — Я сам не догадался.

Не ответив, Гэлвин встал на ноги и шагнул к двери с лестничной площадки. Ее частично закрывала стойка, заставленная посохами с замысловатой резьбой, инструктированными серебром и золотом. Но в дверном проеме оставалось как раз достаточно места, чтобы ребенок мог протиснуться внутрь. Гэлвин сдвинул посохи и чуть не уронил всю стойку, когда один из них задергался и стал мерцать.

Как он и ожидал, на двери вездесущая паутина недавно была потревожена. Не спуская глаз с волшебного посоха, мужчина потянулся к дверной ручке. Углядев на ней пятна — следы Изабель — Гэлвин остановился.

— В конце концов я не такой уж и плохой сыщик! — ободряюще сказал он Дролло, повернул ручку и вошел в комнату.