В дверях девушку ждала Мэри Колсон. Она отряхивала мучную пыль с передника, от нее пахло свежеиспеченным хлебом.

— Спасибо, что пришли, мисс Илейн. Я знаю, что вы очень заняты и… Кто это? — Мэри пристально посмотрела на сидевшего в коляске человека. — Он что-то очень бледный. С ним все в порядке? — Она вытерла свои огрубевшие красные руки о передник и снова посмотрела на мужчину.

— Я думаю, что надо вам сказать. Это Дэн Морган. — Илейн смотрела в глаза женщины, ища в них понимания, и увидела, что эти глаза потеплели. Все в Карбон-Кантри знали о Черном Дэне. — Он был сильно ранен, — продолжала Илейн. — Я подумала, что ему необходим свежий воздух, и… — она не закончила, ожидая реакции Мэри Колсон.

— Я не люблю бродяг. И человек, стрелявший в Черного Дэна, нам не друг. — Мэри снова бросила взгляд на Моргана. — Если он будет вести себя прилично, пусть заходит. Вам бы лучше позвать его. Он, похоже, сильно ослаб.

Илейн благодарно улыбнулась. Именно за доброту любила она бедных шахтеров. Они были славными, трудолюбивыми людьми. Семья Мэри происходила из Корнуолла. Были среди шахтеров немцы и ирландцы. А некоторые приехали из Теннесси.

— Спасибо, Мэри. Он в действительности не такой плохой, как о нем говорят. Пойду приведу его. — Она собрала юбки и поспешила к ожидавшему ее мужчине.

— Вы решили, что они меня не прикончат? — издевательски произнес Морган.

Илейн пропустила это мимо ушей.

— Пошли, я помогу вам спуститься. Вы сможете отдохнуть в домике. — Со всей осторожностью она помогла Моргану выбраться из кабриолета и подала ему костыль. Дэн улыбнулся ей, и улыбка прояснила его затуманенные болью глаза.

— Вы прекрасная леди, к тому же всегда под рукой, — сказал он. На этот раз голубые глаза светились озорством. Было ясно, что он все еще думал о поцелуях, и Илейн с трудом удалось не покраснеть. Она обошла вокруг него, дотянулась до сиденья и стащила свою маленькую медицинскую сумочку, лежавшую рядом с револьвером 45-го калибра. Морган настоял на том, чтобы взять оружие с собой. Потом он оперся здоровой рукой на костыль и перенес всю тяжесть на здоровую ногу.

Когда они подходили к домику, Илейн обратила внимание на заботливо ухоженные клумбы, на которых цвели нежные желтые нарциссы, оживлявшие нищую бесплодную землю.

Когда они вошли, Мэри Колсон принесла Моргану чашку горячего кофе. Она широко улыбнулась, заметив, как, сделав первый глоток, гость пытается скрыть гримасу.

— Большинство городских не любят вкус цикория, но это помогает растянуть кофе на больший срок.

— Нет-нет, кофе вкусный, миссис Колсон. Спасибо. Мне кажется, в детстве я тоже выкапывал корни цикория в лесу, но не помню, где.

Илейн подумала, что все могло быть. Пожав плечами, она пошла взглянуть на маленького Джонни. Лицо мальчика было в пятнах, кожа была горячей и влажной, но он узнал ее и заулыбался. Было трудно понять, где кончались веснушки, а где начинались пятна.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила Илейн.

— Мне ужасно жарко и знобит.

Илейн откинула одеяло и посмотрела на узенькую грудь мальчика. Кожа его была совсем бледной, а шея красноватой.

— Мэри, он раньше сильно простужался? Это похоже на обыкновенную лихорадку. Ничего опасного, я думаю, но полечиться нужно. — Девушка отвернулась и начала искать в сумочке лекарство.

— Вообще-то, он как-то свалился в пруд. Упал со скалы, в общем, произошла одна из невероятных историй. Он любит небылицы. Вы же знаете этих мальчишек. — Мать попыталась сурово взглянуть на сына, но во взгляде читалась любовь к этому рыжеволосому мальчику. — Пришел домой мокрый до нитки, да. Вы думаете, он мог тогда простудиться?

— Похоже, что так. — Илейн подала Мэри Колсон маленький стеклянный пузырек. — Это березовое масло. Хорошо сбивает лихорадку. Надо принимать чайную ложку с чашкой кипяченой воды. Держите его в тепле, в постели. Я заеду через несколько дней. Если мальчику не станет лучше, мы позовем к нему дока Вилоуфорда. — Илейн записала дозировку, другие указания и передала бумажку Мэри Колсон.

Мэри облегченно вздохнула.

— Мы не сможем заплатить доку за визит. Мы ведь не можем позволить Джонни работать, для нас важнее всего его здоровье. Потому мы так рады и благодарны вам. Вы проделали такой длинный путь.

— А я выздоровлю к следующей неделе, мисс Мак-Элистер? — Глаза Джонни взволнованно блестели. — Папа сказал, что, если я быстро не выздоровлю, мы не сможем поехать в цирк. Скоро в Хэзлон приедет цирк! А вы бывали в цирке?

Илейн улыбнулась, вспоминая те времена, когда она умоляла маму отпустить ее, но мама сказала, что цирк грязный и это не подходящее место для юной леди с ее воспитанием.

— Нет, к сожалению, нет, — ответила Илейн, — но я очень много о нем читала и всегда хотела там побывать. Ты принимай лекарство, как велит мама, и я надеюсь, что ты выздоровеешь через несколько дней. — Она погладила его шелковистые рыжие волосы, и Джонни улыбнулся в ответ.

— Спасибо, что вы приехали, — сказал он. — Я ужасно волновался, что пропущу представление.

— Мне было приятно помочь тебе. — Она обратилась к Мэри: — Вы не нальете мне тоже чашечку кофе?

Дэн Морган смотрел, как две женщины отошли от кровати ребенка к маленькому столу. В том углу была, по-видимому, кухня. Он откинулся в потрепанном кресле-качалке, так как мальчик лежал на диване. Похоже, что в домике была еще одна комната, кроме этой кухни-гостиной. Наверное, дальше находилась спальня.

Женщины сидели за самодельным деревянным столом, покрытым изящной белой скатертью с вышивкой. Скорее всего, скатерть достали к приезду Илейн.

Моргану нравилось наблюдать за тем, как девушка занималась с мальчиком. Она имела подход к людям; она и вправду заботилась о других, и многие это понимали. Он догадался, что ее внимание к людям лечило их не хуже, чем травы ее бабушки.

И тут он задумался. Может, у него тоже есть жена или ребенок. Ему так не казалось, но его память хранила образ другого рыжеволосого мальчика, и никак не удавалось вспомнить, кем тот был. Моргану постоянно чудилось, что все окружающее ему знакомо. И это ощущение усилилось после приезда в рабочий городок.

Морган украдкой наблюдал за Илейн. Со своего кресла он видел, как блестели ее волосы от проникавших через открытое кухонное окно лучей солнца. Она была настоящей красавицей. Мэри Колсон посвящала ее в местные сплетни, и когда девушка смеялась, алые губы открывали ряд белых ровных зубов.

Он вспомнил жар ее поцелуя. Его это приключение возбудило больше, чем он ожидал. Он с трудом сдержал желание расстегнуть ее платье и принять ее высокую шелковистую грудь в свои ладони. Но сила еще не полностью вернулась к нему, и не хотелось пугать девушку. Морган снова увидел, как Илейн рассмеялась и машинально намотала каштановый завиток на длинный изящный палец. Кровь, бросившаяся в голову, напомнила Моргану о его видах на эту девушку. Он хотел, чтобы она оказалась в его постели, но это должно произойти только по ее желанию.

В четверг Морган сидел в своей комнате на стуле с высокой спинкой, закинув ноги на бюро, и рассеянно смотрел на расположенный в конце улицы мучной магазин и его посетителей. После возвращения из рабочего поселка Илейн преданно опекала его, но все время помнила о необходимости держаться на расстоянии.

Несколько раз заходили Чак и Генри Даусон. Дольф Редмонд приходил выразить радость, что вновь видит Моргана на ногах. Он сказал, что стоило бы отплатить шахтерам, приложившим руку к покушению на Моргана. Морган решил, что именно поэтому Чак позволял Илейн проводить так много времени в обществе чужого мужчины.

Эта троица надеялась, что он уже достаточно здоров, чтобы отыграться, убить того, кто в него стрелял. В будущем они смогут использовать смерть шахтера как средство устрашения других при беспорядках на шахте.

Морган не стал их разочаровывать, но высказал это не в той манере, какой от него ожидали. Он все больше и больше убеждался, что Илейн сыграла определенную роль в происшествии, и это очень успокаивало его самолюбие. Его надежды переспать с ясноглазой Девушкой становились навязчивой идеей. Моргану было совершенно ясно, что интерес Чака Даусона к Илейн ограничивался плотскими удовольствиями, как и у него самого.