- Хорошо. Вы свободны, Вильям Сергеевич.

- Товарищ капитан, часовые заметили столбы пыли с Юга, - будил меня дежурный.

- Объявите тревогу.

Прибежал лейтенант Петров.

- Лейтенант, срочно оборону на Юге блок-поста.

Солдаты рассредоточились, устанавливали пулеметы и базуки в направлении Юга.

Клубы пыли приближались.

- Стой! - заорал лейтенант Петров по-английски, - кто такие?

- Эй, - раздался издали знакомый голос, - не стреляйте. Свои.

Показались верблюды, тащившие БМВ, за ними еще и еще верблюды со скарбом и людьми. Передо мной очутился сержант Кострюков.

- Товарищ капитан, сержант Кострюков прибыл из Гата. А это плетутся за мной люди Вабу.

- Петров, отбой.

Солдаты отошли к блок- посту и постепенно рядом с ним вырастал грязный палаточный городок.

- Пошли, сержант, ко мне, там поговорим.

Кострюков расстегнул гимнастерку до пупа и начал говорить.

- Там черт знает что делается. Народ все прибывает и прибывает. В Южных районах тоже началось волнение. Нет, там еще фундаменталистов нет. Но подстраховывая себя, многие католики и переселенцы решили через Ливию пробраться в Европу. Путь из южных районов только один в Гат и Серделес. В Гате сразу же исчезло продовольствие и началась грызня между Вабу и вновь прибывшими. Вот Вабу всем племенем и решили тронуться со мной сюда.

- Ты с Малиди встречался?

- Да, дрянной мужичонка. Алкаш первостатейный. В Гате ящиками скупал виски у подпольных торговцев. Другом станет сразу, когда нальешь стакан.

- Откуда у него такие деньги?

- Не знаю, не интересовался.

- Что слышно о фундаменталистах?

- Одни только противоречивые слухи. Говорят, что столицу Алжира они еще не захватили. Правительство бессильно, что- то сделать, но пока удерживает власть. Фактически в стране двоевластие. Самое ужасное, что всех иностранцев и в столице, и в крупных городах, правительство не смогло сохранить. На Севере море крови.

- Что-нибудь еще?

- В Гате опасаются, что отряды фундаменталистов после захвата Эджели могут нарушить границу Ливии и напасть на Серделес. И еще. Вабу выехали сюда не все. У меня такое впечатление, что основной обоз они оставили в Гате под охраной около полу сотни туземцев. Сюда они перетащили всех женщин, стариков и детей.

- Хорошо. Не упускайте из виду Малиди. Все время следите за ним и днем, и ночью. Понятно, сержант?

Кострюков кивнул головой.

Передо мной сидел низенький, кривоватый, в неряшливой грязной одежде туземец с черными волосами и водянистыми глазами. Рядом стояла Люся и молоденькая смуглая девушка лет восемнадцать в цветастой кофте и желтой юбке.

- Мне очень приятно вас видеть, господин Малиди,- обратился я к туземцу.

Люся наклонилась к его уху и начала шептать. Широкая улыбка охватила половину лица туземца. Он заговорил, как каркающий ворон и Люся поспешила перевести.

- Я тоже рад вас видеть, господин капитан. Моя жена сообщила мне радостную весть, что вы поможете нам. Мы, учитывая обстановку в Гате, поспешили сюда.

- Да, мы учли ваше бедственное положение и согласились вам помочь продовольствием, но... По договоренности с правительством Ливии, мы будем здесь еще месяц для стабилизации обстановки и дальнейшие наши контакты увы... прервутся.

- Я рад, что вы нам поможете этот месяц, но там будет легче. Будет сезон дождей и мы уйдем в большие оазисы Эль-Катрун.

- Сколько человек прибыло с вами?

- По-моему, около 400.

- А где же остальные? По моим данным у вас их было 480.

- Остались в Гате. Они не хотели ехать сюда. Мы им оставили все наши продовольственные запасы.

- Понятно. Давайте с вами договоримся, мы питаем из общего котла только беженцев из Европы и Австралии, вам же надо выделить людей, которые ежедневно будут у нас получать продовольствие и вы там сами разберетесь, надо ли делить его между семьями или готовить сообща.

- Да, да, мы согласны.

- Я думаю мы основные вопросы мы решили. Не хотите закусить со мной?

Малиди закивал головой. Солдаты по моему зову принесли бачок куриного супа, каши и тарелки с ложками. Я поставил перед гостями стаканы и вытащил из чемодана бутылку северного спирта с красной этикеткой. Вождь подозрительно глядел на нее.

- Разбавлять или не надо? Это как виски, - спросил я Люсю.

- Нет, не надо, - вдруг по-русски сказал Малиди. - Я в России о спирте слышал, но еще не пробовал.

- Вы все еще помните русский язык.

- Очень плохо.

Женщинам и себе я спирт разбавил, а вождю плюхнул целый стакан не разбавленного.

- За ваше здоровье.

Малиди просто вылил в рот стакан со спиртом. Его сначала перекосило, потом кривизна рта стала изгибаться в улыбку. Он наконец- то вдохнул свежий воздух и торопливо заглотил несколько ложек супа. Люся выпила и закашлялась, а молодая девушка только попробовала на язык и тут же отставила стакан. Мы ели суп молча, только вождь торопился и ужасно чавкал. Обед подходил к концу и уровень спирта в бутылке понижался. После третьего стакана, Малиди отвалил от стола и сказал, что хочет спать и пойдет к себе. Я остался с женщинами.

- Люся, а чего ты мне не представила свою дочь? Я не ошибся?

- Нет. Это Мари.

- Она русский знает?

- Плохо, но знает. Хоть я и занималась с ней, но практики нет.

- Она за мужем?

- И да, и нет.

- Не понял.

- Когда ей было 15, ее выдали за друга вождя, но они прожили вместе только три дня, а потом бог его взял на небо.

- Несчастный случай?

- Может быть, а может убили. Но по нашим законам, теперь Мари принадлежит брату мужа, но его уже три года нет. Он как завербовался на нефтепромыслы в Джалу на Севере Ливии, так от него ни слуху, ни духу.

- Неправда, он недавно письмо прислал вождю, - как робот четко выговаривая по-русски слова, сказала Мари.

- Ну вот, я вас наконец- то услышал.

Мари засмущалась.

- Погоди, она еще тебя замучает вопросами.

- Слушай, Люся, ваши женщины за плату могут помочь на кухне? Нужно готовить для беженцев пищу, убирать и мыть посуду. Наши повара просто не справляются.

- Вообще- то все решает вождь, но для того что бы заработать несколько зелененьких, он наверняка согласиться. Сколько надо?