- Успокойтесь! Что могут ваши жадные лапы против моего заговора? Я вижу скорый переворот в вашем гнусном гнезде, и ваш крах. Солнце ежедневно показывает вам путь к истине, семеня с востока на запад; только там оно и может найти свой приют - в безопасности и добре!

И когда пришло известие, что избили их сумасшедшую, мужики вскочили. Они догнали тех парней и нарисовали их мордами на тротуаре сложные, но внушающие уважение символы.

Хасани пытался сопротивляться ее напору. Слова его казались неуклюжими даже ему самому, а она только веселилась. Не успев повзрослеть к моменту их знакомства, Хасани еще сохранял способность к детским обидам, но совсем не владел логикой и знаниями, из-за чего Юнче приходила иногда в шоковое состояние.

Что тогда было сказано про интим? Так ничего и не было. Скорее всего, просто не успели. Началось.

Да, Президент Великодержавии издал Указ, и губернатора Побережья и Острова выгнали, назначив другого. Милиционеров тоже выгнали. На их место пришли странные люди в масках и зеленой одежде, они говорили со столичным произношением и были еще более жирные, более потные, более уверенные, более жадные. Эти отнимали всё. И врывались по ночам в квартиры, хватали сонных людей и уводили куда-то насовсем.

И люди стали шепотом обсуждать, где взять оружие. А потом не шепотом. И оружие появилось - его неожиданно стали раздавать на рынках, и люди в масках молча смотрели, словно кто-то приказал им не вмешиваться. Словно они не догадывались, в кого люди будут стрелять! А потом взорвался сам рынок, да так громко, что Юнче и Хасани подскочили на своих койках и моментально оказались у окна. Над рынком стояло зарево, розовое и прекрасное!

- Надо убираться из этого города, - спокойно сказала Юнче. - Они добились своего. Ты знаешь, у меня уже есть револьвер. Кажется, ему найдется работа.

Было непонятно, кто это "они", но утром все стало неважно. К ним ворвались те самые люди в масках. Револьвер они не нашли, да они и не искали ничего. Они страшно ударили Юнче, и она упала без сознания. Наверно, ей повезло; на нее перестали обращать внимание.

А Хасани пришлось плохо. Его били железной цепью. "Зачем?" Сапогами ему сломали ребра. "Вы кто?" И перебили позвоночник, и выбили глаза. А потом ушли, зачем-то застрелив тетку, которая торговала восковыми свечами и керосином... Керосин унесли.

Когда Юнче пришла в себя, горели заборы и дома, но никто уже не кричал. В молчащий город входила армия Великодержавии. Юнче забинтовала Хасани и приволокла его на кровать, там он лежал. А тетку она не смогла сдвинуть с места.

Прошло два дня. Окраину города не трогали. Из приморских поселков приходили странные вести, что собирается армия мятежников. Собирается обосноваться на Острове и объявить войну Великодержавии.

Юнче села возле неподвижного Хасани.

- Знаешь, сказала она, - давно слышала одну сказку. Хочешь, расскажу? Слушай. Далеко на севере, среди льдов и чистоты живут боги. Раньше они жили с нами, но потом испугались нас и ушли...

Она прислушалась. По улице валили люди в масках. Они грязно ругались и топтали все вокруг. К счастью, в доме Юнче не горел свет. Хасани издал непонятный звук - у него была сломана челюсть. Юнче продолжала свою сказку.

Боги... Они странные. Так вот, они испугались, но иногда спускаются к нам с ледяного Олимпа. Они такие умные, что даже сами иногда удивляются. Только они очень наивные.

Знаешь, как они говорят, когда собираются вместе? А вот как они говорят, и при это качают седыми гривами - у них на головах за много тысяч лет наросли целые гривы:

- Ну, что, ребята! - начинает Главный Бог. - Есть для нас работа. Существует некий народ, живущий, по нашему пониманию, во грехе. Пока неизвестно - каннибалы или мужеложцы, а может, у них не соблюдаются Права человека. Что будем делать?

Боги возмущаются, трясут гривами. Кричат: "Позор, позор! Так не должно быть!"

Главный:

- Предлагаю войти в этот народ и научить его, как жить без греха. Мы подготовим миссию, и войдем в этот самый народ. Мы учить умеем - никто еще не ушел от нас, не согласный с нами. Dixi.

(Это слово означает - "я сказал".)

Тут поднимается маленький бог и возражает:

- Да ты чего, Главный! Не помнишь, что ли, чем это всегда кончается? Слишком много страха, страданий, беды!

Все с укоризной смотрят на него, но маленький бог не смущается:

- Нет, - поправляется он. - Я не имел в виду наши с вами страдания. Мы привыкли. Я о страданиях людей, тех, кого мы учим. С ними-то по другому не бывает, особенно в таких вот грешных народах. Тяжело им расстаться с привычкой, перестать быть мужеложцами и каннибалами и начать соблюдать Права человека. О них-то вы подумали?

Главный Бог пожимает плечами:

- Это общеизвестно, - говорит он. - Действие всегда встречает противодействие, и страдания, как трение, возрастают в результате этого столкновения, и, возможно, нас проклянут, потому что у нас будет огонь... Мы можем даже сгинуть, но в конечном итоге народ заживет счастливо, страдания исчезнут. Трение исчезнет, все успокоится, только уже на своих местах... Но ты меня раздосадовал своим упрямством. Иди и потренируйся на каком-нибудь народе, и сам убедись, что его счастье, принесенное тобой, стоит страданий. И не возвращайся без результата.

И спорщик пошел вниз с горы, покинул ледяную страну.

Что же дальше? А вот что: проходят века... Маленький бог появляется посреди этого сонма. Его просят рассказать, где он был и чего добился.

- Я удивлен, изумлен, растерян, раздавлен, - говорит маленький бог. Совершенно непредсказуемые результаты! Даже не знаю, как и сказать...

"Говори, говори!" - волнуются остальные.

- Мы все ошибались! Результат абсолютно симметричный, - кричит маленький бог. - Все будет одинаково - вмешайся мы или нет! Я-то всегда был против вмешательства, - напоминает он, - но только потому, что оно ведет к страданиям и бедам, однако я и не думал, что улучшения и не привидится! Страданий и бед сколько угодно, только все попусту! Я очень устал, говорит маленький бог, - но не смог нарушить тот баланс, который был до меня. Нет, я не потратил сил впустую: кое, что из плохого стало хорошим, но и кое-что из хорошего стало плохим, вопреки моим усилиям. Почему я такой слабый? - заплакал он. - Кому я такой нужен?

Тогда боги пожалели его и умолкли, а Главный Бог долго думал - он думал много-много лет - вот, а потом он спросил:

- А как называется страна, где ты действовал?

- Велико... Великодержавия, кажется, - всхлипывая, ответил маленький бог.

Главный Бог облегченно вздохнул:

- Слава Богу... Я-то подумал, что ты и правда слабак. Но теперь я вижу, что ошибся... Боги! - обратился он к остальным. - Эта страна давно уже существует по иным, неведомым нам законам. Наше вмешательство тут и впрямь ни к чему не приведет. Кто-то или что-то более могучее, чем все мы, прибрало ее к рукам. В Великодержавии ничто не подчинено логике, никто не владеет здравым смыслом, и это их великая гордость. Поэтому оставим их, и помолимся.

Тогда маленький бог сказал:

- Но мне жалко эту страну. Если не справимся мы, боги, то пусть попробуют сами люди! Я снова пойду туда и буду раздавать свою силу людям, и дарить им надежду. Я верю, они справятся...

Юнче снова прислушалась. Улица была пустынна.

И с минуту она стояла и беззвучно плакала. Рот ее тихонько дышал, а ногтями она порвала себе ладони. Потом вдруг что-то почувствовала позади себя - что?.. Сердце ее на миг приостановилось, но молчаливо стало работать дальше; Юнче считала его удары. Хасани, кажется, заснул. Юнче на цыпочках сбегала в другую комнату и вернулась с револьвером. И вот - она прицелилась в забинтованную голову Хасани.

- Будь со мной, ладно? - попросила она.

И выстрелила. Потом повернулась и навсегда ушла из этого дома.

Шхуна "Альбатрос"? Да, ее захватили мятежники и угнали на остров. На шхуне был самый молодой экипаж - подростки, жестокие и знающие свое дело. Те, чьих родителей прибивали гвоздями к деревьям, чьих бабушек и дедушек забивали саперными лопатками, чьих друзей обливали керосином и поджигали, а над всем этим стоял смех, железный и серый потный смех, который принесли они по приказу Президента... Среди этих подростков видели Юнче.