— Вы не возражаете, если я сяду? Мужчина изумленно уставился на него. Потом оглядел зал, где было много пустых столиков.

— Если вы хотите сесть именно сюда — пожалуйста, — сказал он, — но ведь в зале много свободных мест.

— Я знаю, — сказал Каллаган. — Но я хочу сидеть здесь. Он посмотрел на женщину, сел, погасил сигарету и закурил новую.

— Хотите выпить, милая? — спросил он женщину.

Толстяк мрачно ухмыльнулся.

— Спасибо, у нас есть что выпить, — сказал он. Каллаган улыбнулся.

— У вас есть, а она уже свое выпила, — сказал он, — Так как же, милая? Она вздернула подбородок. Толстяк начал злиться.

— Послушай, приятель, — сказал он. — Чего ты хочешь?.. Разве ты не понимаешь, что тебе надо убраться отсюда? Каллаган встал.

— С кем ты разговариваешь? — сказал он и, перегнувшись через стол, влепил толстяку пощечину.

Люди со всех сторон смотрели на них.

Толстяк встал. В это время в зале погас свет. На освещенной сцене появился Перруччи.

— Леди и джентльмены, — сказал он, — Я имею удовольствие представить вам сеньору Хуаниту, прибывшую из триумфальной поездки в Нью-Йорк, с новым танцем… Мексиканское фанданго!

Оркестр заиграл румбу. Толстяк через стол смотрел на Каллагана.

— Ты ищешь неприятностей, — сказал он. — Хорошо. Ты их получишь; я отведу леди в машину и разделаюсь с тобой.

Каллаган выпустил струю дыма.

— Мне это подходит.

Они направились к выходу. Первой шла женщина, за ней толстяк, потом Каллаган.

На сцене замерла Хуанита. Она жестом заставила джаз замолчать и смотрела издали на Каллагана. Ее взгляд был красноречивее всяких слов. Он кивнул ей с извиняющейся улыбкой.

Толстяк стоял в раздевалке.

— Здесь есть за углом одно место, — сказал он, — ну и разделаюсь я с тобой.

Каллаган ничего не ответил. Они вышли на тихую улицу. Каллаган шел чуть сзади. На улице неподалеку стояло такси. Толстяк что-то сказал шоферу и открыл дверцу.

Пока он делал это, Каллаган быстро прыгнул вперед, пытаясь ударить толстяка, и выбил из рук женщины сумочку.

Толстяк двигался очень быстро для человека его комплекции. Он резко повернулся и схватил, левой рукой Каллагана за воротник. Правой рукой он нанес короткий удар в живот и прижал Каллагана к ограде.

— Ты вшивый гад!

Каллаган, прислонившись к ограде, пытался перевести дыхание. Толстяк начал собирать все, что вывалилось из сумочки. Потом он протянул сумочку женщине.

Она села в машину. Каллаган увидел ее стройные ножки и смертельно усталое лицо.

— Я надеюсь, ты простишь меня, дорогая, — уныло сказал толстяк. — Я не могу проводить тебя, пока не разделаюсь с этой крысой. Не беспокойся, я проучу его хорошенько… Езжай домой… До встречи.

Машина уехала. Толстяк подошел к Каллагану, который все еще опирался на ограду. Он схватил его за правую руку и потащил за собой.

— Так ты хочешь позабавиться, парень? — спросил он. — Ну, пошли за угол, и мы там поиграем… Сюда, приятель.

Свернув за угол, где было темно, он отпустил руку Каллагана.

— Черт тебя возьми, Монти, — сказал Каллаган, — ты слишком сильно ударил меня. Он достал портсигар.

— Ты получил что-нибудь? Келлс улыбнулся.

— Не знаю. Я схватил визитные карточки и несколько бумажек, которые были в сумочке. Но она наблюдала за мной, и я не мог много взять.

— Пойдем посмотрим, что ты прихватил, — сказал Каллаган.

Они вскоре свернули на Кондуит-стрит и направились к конторе.

Каллаган уселся за свой стол и стал рассматривать то, что нашел Келлс у Азельды в сумочке. Там было два или три счета от магазинов Йест-Энда, расписка на какие-то деньги, реклама новой прически, несколько чистых листков и обратный железнодорожный билет первого класса.

Он открыл нижний ящик стола и достал бутылку виски. Отпив пару глотков, он протянул ее Келлсу.

— Расскажи мне все, что знаешь об Азельде, Монти, — попросил Каллаган.

Келлс тяжело пошевелился в кресле. Он достал сигарету и закурил.

— Мне просто повезло, — сказал он. — Утром я был в баре Уилли на Ркджент-стрит с одной девицей. Мне сказали, что она может кое-что знать. Я купил своей девице коктейль или два, и у нас завязался разговор. Потом пришла Азельда и сама купила себе выпивку. Она уселась на высокий стул у стойки, а я сказал своей партнерше, что Азельда лакомый кусочек и я видал фигуры и похуже. Ну, моей беби это не понравилось, и она начала чернить Азельду. Она наговорила мне кучу дряни, но сказала, что видела Азельду с молодым «красавчиком» — мальчиком, у которого много башлей… Я насторожился, поняв, что речь идет о Ривертоне. Келлс затянулся сигаретой и снова продолжал:

— Я подумал немного, потом потащил свою девицу погулять. На улице я отделался от нее и вернулся в бар Уилли. Азельда все еще была там. Она была одна, и я подсел к ней. Я сказал, что несколько раз видел ее, а она не стала спорить. Мы вместе позавтракали, а вечером отправились к Перруччи. Я надеялся, что там она разговорится после выпивки.

Келлс отхлебнул виски.

— После сегодняшней сцены, Слим, от Азельды уже ничего не добиться. Каллаган кивнул.

— Послушай, Монти. Надо сделать быстро одну работу, и я не хочу, чтобы произошла хоть малейшая ошибка. — Он выпустил струю дыма, — Я получил один намек, — продолжал он. — Я слышал, что у Рафано где-то в предместье есть яхта. Он устроил на ней игорный дом.

Он кинул билет на стол.

— Это обратный билет из Малиндона, и он датирован сегодняшним числом. Я только что смотрел на карту и увидел, что Малиндон — это станция возле Саутинг-Виллидж. А Саутинг-Виллидж — это местность, где находится поместье Ривертонов. Понимаешь?

Келлс свистнул.

— Что ты имеешь в виду, Слим? — спросил он.

— Ничего особенного, — сказал Каллаган. — Но мне кажется, что Азельда могла уехать в Малиндон после того, как вы расстались утром. Возможно, она знала, что ты работаешь на меня. Она могла после ленча договориться с тобой о вечерней встрече, а сама поехала предупредить Рафано.

Он сделал большую затяжку и закашлялся, потом сказал:

— Она не использовала этот обратный билет. Наверное, кто-либо привез ее на машине. Может быть, это был Рафано.

— Если она одна из дам Рафано, тогда она знает, кто ты, — сказал Келлс… — И поймет, что мы действовали сегодня сообща. Нам никогда не удастся ее подловить теперь.

— Меня это не волнует, Монти, — сказал Каллаган. — А теперь смотри вот сюда.

Он достал из письменного стола большую карту и расстелил ее.

— Вот здесь Малиндон, а здесь Саутинг-Виллидж. Здесь Пинмилл, — продолжал он. — А Пинмилл — отличное место для яхты. Было бы странно, если бы Джейк Рафано держал яхту не здесь. От Харвича до открытого моря рукой подать, и он в любой момент может удрать отсюда.

— Мы сделаем вот что, — сказал Каллаган. — Семья Ривертонов начала волноваться за щенка. Я уже повидал мачеху. Она из тех, кто может причинить большие неприятности, если захочет..

Келлс улыбнулся.

— Скажи, Слим, я не говорил тебе, что одной из причин, заставивших меня удрать из Штатов, было то, что мой старик решил преподнести мне мачеху?.. Да, да, он хотел жениться на какой-то даме, содержательнице ночного клуба. Когда я ее увидел, я собрал шмотки и смылся. К черту мачех!

— Иди домой и поспи, — сказал Каллаган. — Ты выедешь утром в шесть часов. Найми машину. Приедешь в Малиндон, оставь машину и поброди по окрестностям. Осмотри все места, погуляй вокруг Фаллтона, Лейтинга и так далее. Попробуй найти яхту, она должна быть большой, чтобы на ней можно было устроить игорный дом. Яхту снял американец на пять или шесть месяцев. Сделай это побыстрее, Монти.

— Хорошо, босс, — ответил Монти. Он встал.

— Я позвоню, если найду что-нибудь, — он взял шляпу. — Пока, Слим.