Труд для ребенка 8–9 лет не то же самое, что труд для взрослого человека. У взрослого человека и даже у подростка труд имеет определенное целевое назначение, а у ребенка цель труда — это познание окружающего. Поэтому труд у него очень изменчив. Детский труд — характерный труд. Ребенок часто не замечает всех сторон труда. Начнет что-нибудь делать, увлечется чем-нибудь, заметит что-нибудь, и он. забудет о труде. Вот попадет в руки бабочка, он начнет рассматривать крылышки, а что хотел сделать — он уж забыл, его поглотило это наблюдение.

Вот особенности детского возраста. Эти особенности нужно учитывать и давать ребятам 8–9 лет такой труд, на котором они могли бы учиться и расти. А этим ребятам часто дают чисто механический труд: смотри за курами, за бахчами и т. д.

Теперь посмотрим третью и четвертую группы. Они совершенно иначе рисуют. Они схватывают все целое.

Но их интересуют некоторые стороны, которые они желают охватить в целом. И вот это желание охватить в целом, которое начинает сказываться с 9 до 12 лет, показывает, что тут особенно важно наладить политехнический, разносторонний труд, чтобы показать, как труд между собой увязан во всех частях.

Возьмем рисунок подростка. Он рисует не так, как 10-летний ребенок, он рисует уже не так, что голова получается больше туловища. Его интересуют подробности и детали. Ему хочется, чтобы каждая частица была нарисована как следует. Это особенность переходного возраста — внимание к мелочам, желание внимательно на них сосредоточиться. Это характерно для этого возраста.

Для того чтобы правильно подойти к этому моменту, надо, чтобы предыдущий период дал правильный закал.

Говоря о труде, надо иметь в виду утомляемость ребят, которая гораздо больше, чем у взрослых. Поэтому надо бережно относиться и учитывать силы ребят разных возрастов. Если мы на ребят навалим непосильный труд, то мы будем воспитывать лодырей, людей, которые халатно будут относиться к труду. Надо сделать так, чтобы труд был и интересный и посильный и в то же время чтобы это был творческий труд, а не только механический.

Я хочу еще остановиться па выборе труда. Есть такая отрасль науки — психотехника, которая показывает, что не каждый может быть летчиком, трактористом или даже организатором и т. д. У каждого есть свои особенности, связанные с его организмом. Один может сразу охватить все, другой по-особому подходит к этому. Один легче учится со слуха, другой легче усваивает в процессе делания, третьему нужно видеть глазами, чтобы запомнить, и т. д. Все эти разные свойства организма очень важны. Труд только тогда может быть производительным, когда на каждой должности будут стоять соответствующие люди. Это хорошо знает буржуазия. Мы знаем, как заботливо для каждой должности буржуазия выбирает соответствующего человека. В Германии, в Америке при школах есть советчики труда, там широко развита психотехника.

Но если мы посмотрим на этих советчиков, то что мы увидим? Мы увидим, что для каждого общественного класса они дают различные советы. Если это дети рабочих, то они их посылают на одну работу, ребенку рабочего они рекомендуют быть исполнителем, а детям буржуазных классов они говорят, что они могут быть инженерами, агрономами, врачами и т. д. Советчик не смотрит на то, что у ребенка рабочего могут быть громадные организаторские способности, — ему не полагается быть руководителем, и он должен быть исполнителем. И ему советуют идти на исполнительскую работу. Для каждого общественного слоя дается особый совет в отношении выбора профессии.

Мы к этому вопросу подходим не так. Кроме того, буржуазия не смотрит на то, как та или иная работа отзывается на организме, а смотрит, насколько она прибыльна капиталисту. Наши же советчики, когда они будут, будут обращать внимание не только на то, как эта работа важна для производства, но и на то, как эта работа сможет человека воспитать и поднять на высшую ступень развития.

В своем докладе я хотела показать громадную воспитывающую роль политехнического труда. Сейчас, когда ослабляется влияние семьи и общественное воспитание выступает на первый план, этот момент приобретает особое значение.

Нам нужно перестроить наши детские дома. Сеть детских домов сейчас никуда не годна. Это надо прямо сказать. Особенно это относится к последним годам. Может быть, есть отдельные и неплохие детские дома, но в целом жизнь ребят не красочна, это не та жизнь, на которую они рассчитывают. Мы слышим разговоры о том, что дети бегут из детских домов. Это происходит, между прочим, потому, что ребенка детский дом не удовлетворяет в смысле труда. Нам нужно подумать о том, как бы всем воспитательным учреждениям придать трудовой характер, придать им гораздо более широкий размах, потому что они все более и более будут заменять собой то трудовое воспитание, которое получалось в семье.

Как поставить это трудовое воспитание? Это — колоссальная задача. Нам нужен целый ряд учреждений, и не только детских домов. Нам нужно поставить и мастерские, и технические станции, и детские артели, нам нужно до конца организовать детский труд. Это основное звено. Это то, что поможет нам всю воспитательную работу поднять на высшую ступень.

Почему происходят всякие недоразумения в детдомах? Потому, что там или нет труда, или он поставлен неправильно. Вокруг этого вопроса нет правильной организации детей и т. д.

Мне кажется, что на этой конференции к этим вопросам надо отнестись с большим вниманием. Надо помнить, что без полоши рабочих и работниц мы ничего не сделаем. В отношении ликвидации неграмотности есть так называемые культармейцы, т. е. масса, которая идет на помощь специалистам. Так вот без таких широких кадров культармейцев из среды рабочих и колхозников мы настоящего коммунистического воспитания дать не сможем.

Отразить все это было целью моего доклада. Позвольте на этом закончить и пожелать, чтобы конференция на эти вопросы обратила свое сугубое внимание.

1930 г.

РАЗНИЦА МЕЖДУ ПРОФЕССИОНАЛЬНЫМ И ПОЛИТЕХНИЧЕСКИМ ОБРАЗОВАНИЕМ

Лучше всего понять разницу между профессиональным и политехническим образованием на примере. Возьмем текстильное дело. В текстильном деле много профессий: ткач, прядильщик, красильщик и пр. Для того чтобы быть хорошим ткачом, надо уметь обращаться с современным станком, знать его в совершенстве, хорошо знать свойства сырья, иметь навык в работе. Когда текстильные предприятия работали на ручных станках, нужна была длительная профессиональная подготовка. Надо было годы работать, чтобы приобрести необходимую ловкость.

Как приобреталась эта ловкость?

Ученик, прикрепленный к взрослому рабочему, «присматривался» месяцами к его работе, помогал ему сначала в том, что подготовлял пряжу, был на побегушках, а потом рабочий подпускал ученика к работе на станке, и ученик постепенно приобретал навыки ручного ткача. Взрослым рабочим такой прикрепленный к ним ученик значительно помогал в работе. Поэтому старые ткачи и ткачихи, работавшие вручную, стоят за индивидуальное ученичество.

С течением времени машинное производство стало вытеснять ручное. Изменился самый характер работы. Но до сих пор навык требуется большой — только навык этот другого рода. Надо теперь ткачу хорошо знать свой станок, сразу следить за несколькими станками и быстро выполнять ту часть работы, которая еще не механизирована: передвигать рычажки, надавливать кнопки и пр.

Индивидуальное ученичество теперь стало другим.

Побегушечная и ручная работа отмерли. Работа ткача стала более ответственной, и перепоручать работу подростку уже нельзя. Индивидуальное ученичество отживает свой век. Профшкола теперь заменяет ученичество.

Если профшкола хорошо оборудована, она знакомит ученика основательно с машиной, постепенно прививает навык работать с машиной. Чтобы выполнять свое назначение, современная профшкола должна быть хорошо оборудована, что стоит очень дорого. Таких профшкол очень мало. Правильно поставленные, они дают хорошую квалификацию.