Я с облегчением вздохнула, и нас позвали в не большую комнату, для тайного совета.

- Меня одного пригласили, - быстро шептал мне Градимир, - наш род весь под подозрением за их тягу к могуществу.

Мы спокойно расселись по местам, и я оказалась рядом с Анатолием, а за ним сидел Евгений. Они уважительно приветствовали меня, а гладиатор, даже поцеловал в щеку, и попросил, позже поговорить с ним. Люся оказалась напротив, вместе с Михаилом и Инессой. С каждого рода пришло по одному, или два воина, мы Острожские явились все. Властитель находился в кругу Жрецов и первым взял слово.

- Нам всем известно, какие события заставили нас собраться на большой, тайный Совет, и вступить с темными в битву. Они нарушили все законы равновесия Света и Тьмы, поэтому мы вправе ответить им битвой. Сварог одобрил наши действия, и я сейчас озвучу нашу стратегию боя.

Тишина стояла в зале напряженная, но чувствовалось полное согласие с Властителем. Все ждали, чтобы, наконец, сразиться с темными, и указать им место на этой Планете. Оно глубоко под землей, и только с грешными душами. За светлые отвечает Бог Сварог, и не позволит Сатанаилу вылавливать их во Вселенной.

- Я с помощью Жрецов смог достать Ключ Бездны, - сделал Янислав, не большую паузу, и мы все с восторгом отнеслись к этому сообщению.

- Ключ поможет открыть все три прохода в Преисподнюю, - продолжал он, - и даст нам доступ, проникнуть во все тайные зоны Подземного Царства.

- Нет, - невольно вырвалось у меня, и все взоры обратились ко мне, - это очень опасно, - уже тихо проговорила, смутившись, - очень многие погибнут.

- Дарья права, - громко продолжал Властитель, и разговоры затихли, - это будет опасно, если мы сами спустимся под землю. Я и воины Света только откроем туда врата, а наши Жрецы запустят в них весь Свет добра, который существует в нашем Мире. Он будет жечь темных, вызывая такие жуткие боли от раскаяния, за все, что они натворили, что им придется покинуть свое Царство, и честно сразиться с нами.

- Это гениально, - воскликнул Валерий, и все дружно засмеялись, даже Янислав улыбнулся.

- Тогда пусть каждый выскажет свое мнение, или задаст вопросы. Мы ответим на все, - проговорил Властитель, сел на место, внимательно осматривая собравшихся.

- В битву пойдут только Воины Света? - первой тихо спросила Люся, и я удивилась ее смелости.

- Да, только Воины Света первыми начнут бой, но дело каждого Колдуна присоединиться к нам, или стоять в стороне, - быстро взглянул он на Градимира, и тот понурил голову, стыдясь за свой род.

- Тогда хочу дать клятву верности Ордену, - встала подруга и торжественно произнесла, - я долго принимала это решение, поэтому очень хочу быть воином Света и сражаться с Тьмой. Еще человеком мне нравилось помогать людям в горести, лечить их и выручать при неудачах. Теперь у меня больше возможностей, потому что могу помогать всему человечеству. Прошу, примите простую девушку Люсю, в свой Орден, и я честное слово, не подведу вас, - уже чуть не плакала она, и мое сердце сжалось от бескрайней любви к моей подружке. Янислав, как и другие Колдуны, был взволнован словами отчаянной девчонки, и встал, чтобы ответить ей.

- Людмила, - обратился он официально, при полной тишине зала, - мы давно следим за вашими действиями и жизненными устоями. Вы достойны, быть защитником добра и света, даже больше, чем некоторые из нас. После Совета, мы примем вас в большом зале, и Жрецы благословят нового воина, - вопросительно взглянул Властитель на Старцев, и те дали свое согласие.

- Значит, этот вопрос решен положительно, - весело посмотрел он на Люсю, а она, ну, просто детский сад, радостно подбежала к Яниславу и звонко чмокнула в щеку. Вот получит от меня дома взбучку, как чмокаться с чужими мужчинами.

Конечно, все засмеялись и напряженная, военная обстановка стала более сердечной и теплой. Каждый хотел высказать свое мнение, задать вопрос, выслушать подробности битвы, и дать слово чести за весь свой род, что будут сражаться достойно.

- Кто эта девушка? - тихо спросил Евгений Анатолия, про мою Люську.

- Это подруга Дарьи, твоей спасительницы, - усмехнулся тот, - она недавно получила силу Ведьмы. Но ты друг на ее взаимность не рассчитывай, она мыслит еще, как человек, и верит в любовь. Глазки строит и флиртует, а потом сбегает домой.

- Я и не думал ничего такого, - быстро проговорил гладиатор, но все время не сводил глаз со счастливой подружки. Она заметила это внимание, и, краснея, украдкой, поглядывала на него.

- Вот тебе и зарок на пятьдесят лет, - смеясь, подумала я, - но может это очередная мимолетная симпатия голубоглазой девчонки к сильному мужчине.

Мы подробно изучили тактику боя, и закончили наш совет поздно вечером. Властитель на прощание, угостил всю многочисленную компанию вкусным обедом, или уже можно было сказать ужином, который голодные гости съели с большим аппетитом. Битва была назначена на послезавтра утром, когда у Тьмы время отдыха, и все, не охотно прощаясь, стали расходиться по домам.

- Дарья, - подошел ко мне взволнованный Янислав, - ты же не сбежишь сегодня от меня? Твоей подруге я выделил комнату, она буде там отдыхать с Шахраной. Перед битвой все воины соберутся в поселении, вот вы и подождете их тут пару дней.

- Согласна, - счастливо рассмеялась я, - не думайте Властитель, что вы одни соскучились, мне тоже было очень плохо все эти дни без вас.

Он с трудом сдержался, чтобы не схватить меня в охапку, и не умчаться в спальню, на что я, в общем, была согласна. Но мы ожидали Люсю, пока Жрицы и Совет принимали ее в воины в большом зале, и она давала клятву верности. Потом проводили взволнованную девушку до комнаты, где, как я наивно надеялась, она не будет скучать в обществе моей охраны. А на прощанье погрозила пальцем, издевательски улыбаясь.

- Что это означает? - усмехнулся Янислав.

- Она дала зарок воздержания на пятьдесят лет, вот пусть и исполнит свои обещания, и станет, наконец, взрослой, тем более теперь, когда стала Воином Света.

- Не будь такой эгоисткой, моя любовь, - все же схватил он меня на руки, и мы мгновенно оказались в спальне. Больше мне вообще разговаривать не хотелось, не то, что спорить. Пусть всему Миру будет хорошо, я согласна.

От страсти, мерцавшей в его потемневших глазах, у меня перехватило дыхание. Хорошо, что мы сразу упали на кровать, потому что ноги ослабли, и совсем не держали меня. Одежду срывали одновременно и быстро. У Янислава, она вообще трещала по швам, но мы не обращали на это внимания. Он овладел моими разгоряченными губами, гладил талию, бедра, спину, и целовал, целовал, целовал..... Я со всей силой прижималась к нему, тяжело дыша, и мы ощутили пробежавшую дрожь наслаждения.

- О, дорогая, ты так прекрасна, - простонал Янислав, сдерживая себя, чтобы продлить любовную игру.

- Да, да, да, у меня тоже нет больше, сил терпеть эту сладостную пытку, - тихо прошептала я, и он, кивнув, резко вошел в меня, а через минуту, нас поглотила вечность. По нашим тела прошла судорога, я громко вскрикнула, испытывая удивительное наслаждение, которое нельзя сравнить не с чем, потому что оно даровано нам Богами.

Мы расслабились, и, не разжимая объятий, улыбались, глядя в счастливые глаза, друг друга.

- Прости, родная моя девочка, что все так быстро получилось, уж очень соскучился, - нежно целовал меня мой мужчина.

- Ну, я сама тебя поторопила, мы так давно не виделись, - провела рукой по его припухшим губам, и, не закрывая глаз, поцеловала.

- Тогда, принесу вина, и можно будет повторить все без спешки, - ласково смотрели на меня счастливые шоколадные глаза.

- Ты расскажешь мне, как нашел Ключ Бездны, - отпивая по маленькому глотку пьянящего напитка, тихо спросила у Янислава, - мы читали с Люсей, что его очень трудно найти.

- Мне так было паршиво и горько, когда тебя утащил Сатанаил, что готов был взорвать не только всю Землю, но и Вселенную, ощущая гнев и свое бессилие перед Тьмой. Ни один проход не возможно было открыть, а Сварог не выходил на связь. Отчаяние и безумие охватило меня. Твои друзья, Вихрь и Люся, тоже пылали злобой, и хотели идти за тобой, даже рискуя жизнями, но мы не могли прорваться в Преисподнюю, - пытался спокойно рассказывать мой мужчина, но темные глаза выдавали его настоящие чувства. Он крепко сжимал бокал, и мне становилось, боязно, что стекло врежется ему в руку.