-- Машину подняли?

-- Разумеется. Глубина всего четыре метра. Но Золотарев даже не сделал попытки выбраться. Судя по всему, при вхождении автомобиля в воду его сильно ударило головой о лобовое стекло, и он потерял сознание. Когда машину подняли, кроме трупа Золотарева, в салоне никого не было. Все дверцы оказались закрыты. Было приспущено стекло рядом с водителем, и теоретически выбраться через него наружу можно. Но на практике... едва ли. На всякий случай дно вокруг пробагрили вдоль и поперек. Результата никакого, конечно. Версия о самоубийстве тоже -- под большим сомнением.

-- Может заклинило рулевую колонку?

-- Машина в исправности. Проверили первым делом. Течения нет... пруд.

Хлыбов поднялся, давая знать, что разговор окончен. Протянул руку.

-- Четвертый этаж. Квартира 180 не забыл?

Алексей кивнул.

-- Вчера сделали уборку, сняли печати. Так что все в лучшем виде.

-- Квартира была опечатана?

-- Ах да! -- Хлыбов усмехнулся.-- Я уже начал забывать, что ты приезжий. Это хорошо... хорошее качество. В одной из комнат, Алексей Иванович, проживал покойный Шуляк. Там его и нашли, с заточкой в спине. Соседняя комната числилась за одним придурком из агропрома, но он появлялся редко. Пригрела какая-то бабенка, как оказалось. Теперь находится под следствием. Вот так. Завтра, в девять ноль-ноль, быть на службе.

Хлыбов круто повернулся и, не оглядываясь, двинулся прочь. Алексей глубоко вздохнул, передернул плечами. Общение с Хлыбовым явно действовало на психику.

Он взбежал на четвертый этаж. Дважды провернул ключ.

Обычная двухкомнатная квартира с гостиничным набором стандартной мебели в обеих комнатах. Алексей вдруг остро почувствовал, что не хотел бы поселиться в комнате, где был убит следователь Шуляк. На мгновение он ярко до деталей представил себе, как бы сам проводил осмотр места происшествия, мысленно определил положение трупа -- почему-то оказавшегося под кроватью. Опрокинутую на истертый палас пепельницу. Даже сладковатый трупный запах почудился в воздухе... И пожалел, что не догадался спросить у Хлыбова, в какой комнате проживал Шуляк. Хотя не исключено, что Хлыбов сам, вполне намеренно, пустил ему под череп этого ежа.

Алексей включил трехпрограммник и открыл окна. Затем отправился в ванную.

...После дороги и освежающего душа он уснул быстро, хотя и прежде на бессонницу никогда не жаловался. Но ближе к утру стали сниться кошмары. Он увидел себя на пожаре, сквозь пламя. Потом языки пламени вдруг ужались в светящуюся точку -- огонек сигареты в темном окне мансарды... Чуть отодвинутая штора. Они с Хлыбовым бегом спускаются с веранды. Он оглянулся на окно, но вместо светящейся точки ему в спину глядел темный зрачок ствола, испугаться он не успел -- зрачок потух, прикрывшись тяжелым веком, и из тьмы надвинулось малоподвижное лицо Хлыбова. Затем голос Анны с Хлыбовскими грубыми интонациями произнес отчетливо: "Каналья..". И все исчезло...

На стуле возле своей кровати Алексей с удивлением обнаружил широкоплечего, крутолобого блондина в темном блузоне е золотистой шерстью на толстых запястьях. Тот что-то говорил ему, напряженно двигая бескровными губами, но Алексей сквозь сон ничего не мог разобрать.

И вдруг проснулся.

На стуле у изголовья никого не было. Алексей сел, провел по лицу ладонью. Услышал, как в прихожей хлопнула входная дверь. На часах было около пяти утра. Он встал и вышел в прихожую, проверить дверь,-- она оказалась на замке.

"Наверное, сосед... из агропрома,-- лениво подумал Алексей. И, заглянув на всякий случай в пустующую комнату, отправился досыпать.

На полу возле его стула остались сырые грязные потеки с обуви. Он посмотрел в окно -- мелкий дождь стучал звонкими каплями по жестяному карнизу. День обещался быть пасмурным.

5

В 9.00 Алексей вошел в здание районной прокуратуры. Огляделся. Просторный коридор буквой П, вдоль стен несколько стульев, стол в углу с обсохшей чернильницей, выкрашенные зеленой масляной краской стены и одинаковые дерматиновые двери с безликой нумерацией -- типичное присутственное место, при необходмиости годное также под склад, под следственный изолятор, музыкальную школу, стоматалогическую поликлинику и т.п.

Алексей остановился перед открытой дверью в приемную. За электрической машинкой сидела миловидная женщина в строгой пиджачной паре и бойко выстукивала на клавиатуре.

-- Здравствуйте, Людмила Васильевна.

Секретарша вскинула на мгновение глаза на посетителя и продолжала печатать.

-- Мне к Хлыбову, пожалуйста, моя фамилия Валяев. Алексей Иванович.

Ответа не последовало. Алексей помедлил и сел на стул напротив, с добродушной улыбкой уставился на неприступную Людмилу Васильевну. Хлыбовский хамоватый стиль, кажется, вполне укоренился в стенах руководимого им учреждения. Правда, лишенный напрочь обаяния личности самого Хлыбова. Поведение посетителя показалось хозяйке приемной явно бесцеремонным. Она сердито кивнула на дверь.

-- Подождите в коридоре.

-- Вениамин Гаврилович занят? Или отсутствует? -- мягко спросил Алексей, не замечая раздражения, но и не двигаясь с места. Вместо ответа прозвучала пулеметная очередь на машинке. Вторая, третья. Наконец Людмила Васильевна освободила закладку, и Алексей внутренне приготовился к атаке.

-- Я же сказала вам: подождите в коридоре. Вы русский язык понимаете?

Обаятельная, белозубая улыбка и добродушнее молчание ставили раздраженную женщину в очень неловкое положение. Алексей видел, что ее уже понесло. Поднявшись со стула, она вонзила в посетителя испепеляющий взгляд.

-- Немедленно выйдите. Если не хотите для себя неприятностей!

-- Людмила Васильевна, уважаемая, давайте попробуем для начала познакомиться.

-- Вас вызвали повесткой? -- непримиримо официальным тоном перебила женщина и протянула руку. Алексей-сокрушенно пожал плечами.

-- Увы. У меня даже повестки нет,-- он поднялся.-- Хорошо, я подожду в коридоре, с вашего позволения.

В дверях еще раз обернулся.

-- Извините. Это надолго?

Ответа, конечно, не последовало. Он сел в коридоре на один из стульев. Сердитая Людмила Васильевна теперь не казалась ему даже миловидной, минут через пять из кабинета Хлыбова в приемную отворилась дверь, и Алексей увидел на пороге знакомого следователя из областной прокуратуры Игоря Бортникова. Поднялся навстречу.

-- Валяев... Леша! И ты здесь?

-- И я.

-- В командировку?

-- Определяюсь на службу.

-- Ну да? К Хлыбову... в этот гадюшник?! За какие грехи, помилуй?

Сказано было намеренно громко, в расчете, что вышедший следом хозяин кабинета тоже услышит. И Хлыбов услышал.

-- Наш гадюшник, молодой человек, производное от вашего. И далее, по восходящей, чем выше, тем гаже.

-- Старый кадр,-- иронически подмигнул Игорь, обращаясь к Алексею.-- Винтик! Ни за что не отвечает. Исполнял приказ, и точка. Все концы в воду.

Он повернулся к Хлыбову спиной, отвел Алексея в сторону.

-- Я тут, в гостинице торчу. Забегай ближе к вечеру. Поболтаем.

Хлыбов сидел у себя в кабинете за длинным, полированным столом. Дверь к нему была распахнута настежь. Алексей остановился возле сосредоточенно уткнувшейся в бумаги Людмилы Васильевны, мягко спросил:

-- Вы позволите?

-- Теперь, пожалуйста,-- отчеканила Людмила Васильевна, и в мимолетном взгляде, брошенном на него, Алексей разглядел вдва скрытую неприязнь.

-- Извините,-- он вошел в кабинет и закрыл за собою дверь.

-- Не поладили? -- усмехнулся Хлыбов.-- Она это умеет. Заградотряд. Ладно... к делу. Сейчас познакомлю тебя с коллективом, кто на месте. А с остальными сам, в рабочем порядке.

Он порылся в столе, достал тощую папку.

-- Это тебе для начала. Изучи и приступай. На все про все -- недели сроку. Ублюдка надо найти.

-- Розыскное?

Хлыбов уловил нотку разочарования в голосе следователя. усмехнулся.