Отец. У тебя тоже.

Сосед. Энергичные у нас жены. (Пауза. Взрывы, удары в дверь. Входит Немец.)

Немец (близорукий, в очках, ружье на перевязи). Скажите, если вы местные: ребята, которые там высаживаются, — американцы?

Отец. Где?

Немец. Там. (Показывает пальцем.)

Отец. Понятно, американцы. А кто вы думали? Итальянцы?

Немец. Большое спасибо. (Закрывает за собой дверь.)

Мари. А этот ничего был.

Сосед. Да ты его толком и не разглядела. Он тоже в очках.

Мари. Зато сложен неплохо.

Отец. Знаешь, что я тебе скажу? Ты просто сестре завидуешь. Она счастлива, невеста почти, замуж собирается выходить, вот ты и ревнуешь. Да... некрасиво... Однако, в известном смысле, в такой день, как сегодняшний, это можно объяснить.

Сосед. А что в сегодняшнем дне особенного?

Отец. Слушай, все-таки не каждый день принимаешь решение выдать замуж дочку, или сестру своей дочки, или еще кого-то. Вишь, я даже про работу забыл. (Подходит к верстаку и берет рубанок.) Надо бы спуститься маленько попотрошить. У меня там четыре скотины залежались, надо бы подвеской заняться.

Сосед. А может, лучше вывеской?

Отец. Зануда ты. Все тебе технические термины объясни. Подвеска, ошкуривание, выскабливание... В механике тоже есть разные подвески: индивидуальная, потолочная.

Сосед (поеживаясь). Это же страсть какая-то.

Отец. Это ты болван. Потолочная подвеска — не дыба, так что... У тебя, как у всех, сплошные предрассудки. Тебе, небось, странно видеть меня здесь.

Сосед. С твоими плечищами и твоим ростом на фронте тебе место.

Отец. Знаю, так все думают. А если по правде, то они про меня забыли.

Сосед. Ты никаких уведомлений не получал? Повестку тебе не присылали? Вызов какой-нибудь?

Отец. Присылали. Только я его не вскрыл. Я сказал: «Они про меня забыли». И они про меня на самом деле забыли.

Сосед. И за тобой не приходили?

Отец (рассеянно). Пришел однажды какой-то тип, да случайно в яму свалился. С тех пор я никого не видел.

Сосед. И что ты с ним сделал?

Отец (с полным безразличием). С типом? А что мне с ним прикажешь делать? Распотрошил и всё тут. Одним больше, одним меньше...

Сосед. Все-таки это безобразие. Особенно когда видишь таких щупленьких фрицев. А потом с твоей тушей и физиономией...

Отец. Знаешь, не такая уж у меня цветущая физиономия. (Кашляет.) Слышишь, кашляю.

Сосед. И я тоже. (Кашляет.)

Отец. Для тебя это нормально. Здесь все кашляют.

Сосед. Все из-за твоей ямы треклятой. Думаешь, можно сберечь легкие, вдыхая такую вонь каждый божий день?

Отец. Пять минут не можешь сдержаться, чтобы про это не напомнить. Мужлан неотесанный! Дня не прошло, чтобы ты надо мной не поиздевался.

Сосед. Почему же, а в прошлое воскресенье.

Отец. Здорово придумал... не пришел и все.

Сосед. Не пришел, а все равно кашлял. (Кашляет.)

Отец. Куда Андре запропастился? Нашел он ее или нет? (Все это время Мари ходит туда-сюда и подбирает самые невероятные предметы.)

Мари. За Мари трудно подглядывать... Надо бы дырку в стене сделать.

Отец. С меня хватит!.. Я каждый день доску меняю, а там опять новая дырка!..

Мари. Так ты ее вообще убери. (Пауза, затем удары в дверь, пулеметные очереди, топот и ругань.)

Отец. Войдите!

Отец. Здравствуйте.

Американец. Здравствуйте. Походно-полевые жены здесь размещаются?

Отец. Какие жены?

Американец. Походно-полевые. Я ищу походно-полевую жену.

Отец. А вам зачем?

Американец (краснеет). Ммм...

Мари. Папа, не вгоняй его в краску. Нехорошо с твоей стороны.

Отец. Это с моей-то стороны нехорошо? Что ни скажи, сразу все с упреками.

Американец. Так есть они у вас или нет?

Отец. Что-что? Да что вы тут говорите! Сразу видать, только высадились. Вы знаете, что фрицы тут уже четыре года? Или вы круглый идиот?

Американец. Мне девятнадцать лет. Меня зовут Владимир Кросовский.

Мари. А вы какую походно-полевую жену хотите?

Американец. Вроде вас.

Мари. Любопытно. А вы мне вот это отдадите?

Американец. Что? (Мари подходит к нему и показывает на эмблемы войск на лацканах.)

Мари. Вот эти нашлепочки.

Американец. Не могу, меня накажут.

Мари (подходит к нему и ласкается). Ну пожалуйста, подарите, ну я очень прошу.

Отец. Если мы мешаем, мы можем уйти...

Мари. Вот-вот. Ты бы вышел. Минут на пять, не больше. (Отец и Сосед выходят.)

Мари. Так, значит, у вас нет походно-полевой жены?

Американец. В Америке есть, но это очень далеко.

Мари. Вы очень хорошо одеты. Может, снимете?

Американец (отступает к столу). Что?

Мари (ласково). Эти ваши нашлепочки. Если вы мне их подарите, я буду вашей походно-полевой женой. А правда, зачем вам походно-полевая жена?

Американец. Чтобы отправлять ей посылки. Есть вещи, которые все равно некуда девать.

Мари. А вам самим не надо?

Американец. О нет! Это очень невкусно. Куча консервов, шоколадки. Честное слово, этого добра столько, что и не унесешь. Иногда его танками давят, но времени на это жалко.

Мари. А вы выкиньте.

Американец. Я думал, вам пригодится.

Мари. А на что мне это? Здесь только конину едят.

Американец. Немцам продайте.

Мари. Они сумасшедшие. Зачем им платить, когда можно и так взять.

Американец. Тогда придется им силой всучить.

Мари. Это, пожалуй, мудрое решение. И это все, что вы хотели сделать с походно-полевой женой?

Американец. М-м-м... да... Куда же мне консервы девать?

Мари (подталкивает его, он взбирается на стол, она за ним). Я не про консервы, а про жен. Я хорошенькая?

Американец. Видите ли, я не могу подарить вам эти нашлепки...

Мари. Неважно. (Пауза.) А в Америке вы что с женой делаете?

Американец. В гости хожу. В кино.

Мари. Вы ее целуете?

Американец. Вы мне противны.

Мари. Так вы с ней целуетесь?

Американец (спускается с другого конца стола). Я не могу вам ответить. Об этом не говорят. (Пауза.) Кому мне отдать консервы?

Мари (недовольно). Можете здесь положить, если они так уж вам мешают.

Американец (с облегчением). Очень мило с вашей стороны. Пойду за ними схожу. (Встает, чтобы уйти, Мари удерживает его за рукав.)

Мари. Вы с ней целуетесь?

Американец. Никогда не думал, что местные девицы такие бесстыжие.

Мари. Лицемер. Я знаю, что вы с ней целуетесь и с ней спите.

Американец (в шоке). Вы... вы... Да как вы смеете!..

Мари. Идите за своими дрянными консервами. А ваши дурацкие нашлепки можете себе оставить!.. (Американец понуро уходит. Мари поворачивается к двери и кричит.) Папа! Папа! Можешь входить!