Закурив сигарету, медвежатник растянулся на скале. После продолжительной прогулки, да еще с тяжелой сумкой, он чувствовал себя усталым и поэтому вздремнул. Кен тем временем продолжал вести наблюдение. Некоторое время спустя Феннел привстал, закурил сигарету и, зевая, поинтересовался:

– А что ты станешь делать с деньгами, когда их получишь?

– Один мой приятель организует бюро путешествий в Йоханнесбурге, – отозвался Кен. – Ему не хватает денег. Хочу войти с ним в пай.

– Бюро путешествий? А что, это выгодное дело?

– Надежное. Мы собираемся предложить обслуживание на самом высоком уровне. Сами станем сопровождать группы туристов, желающих поохотиться в заказниках. Это пахнет большими деньгами. Американцы готовы раскошелиться, если их обслуживают как следует. Я много лет работаю с ними. Знаю, что им нужно, и готов им это дать.

– Вижу, работка не из легких, – пробурчал Лю. – Это не по мне. Дураков работа любит.

– А ты как распорядишься своей долей?

– Истрачу ее. Для того и деньги, чтобы их тратить. Не люблю крохоборов, которые трясутся над каждым центом. А зачем, спрашивается? Откинешь копыта, а деньги твои кто-нибудь приберет к рукам.

– Может быть, им это и нужно.

– Да ну их к бесу! Деньги – дело наживное. Как только истрачу деньги, которые получу у Шейлика, найду другую халтуру. У меня много знакомых. Они знают мои способности, так что без работы не останусь.

Подняв, руку, Кен оборвал медвежатника. Услышав треск в динамике, он приложил к нему ухо.

– Кен, – произнес он. – Привет, Гарри… Слышу тебя хорошо… Перехожу на прием. – Он внимательно слушал собеседника. В это время за его лицом внимательно наблюдал Феннел. – Понял. Желаю удачи. Конец связи. – С этими словами он выключил рацию.

– Ну как?

– Они остаются ночевать, – отвечал Кен. – Похоже на то, что Каленберг рад их приезду. Должен признаться, это меня удивляет. Во всяком случае, они встречаются с ним в двадцать один ноль-ноль. Гарри сказал, что выйдет с нами на связь в двадцать три часа, и велел ожидать сеанса.

Феннел недовольно буркнул. Посмотрел на часы. Было начало первого.

– Выходит, придется торчать на этом стебучем камне целых двенадцать часов?

– Пожалуй, да. Встреча с каким-нибудь охранником нам ни к чему. Думаю, здесь самое безопасное место. Давай перекусим. – Кен достал все те же бобы.

– Да ну их! Неужели ничего, кроме бобов, у нас нет?

– Паштет. Хочешь?

– Да уж лучше, чем бобы. – Пока Кен шарил в рюкзаке, медвежатник размышлял вслух:

– Бьюсь об заклад, та парочка устроилась хорошо. – Феннел не переставал думать о Гее, и по телу его пробежала дрожь. Только бы закончить это дело, а уж он до нее доберется.

– Что с тобой стряслось? – удивился Кен, увидев злобное выражение на лице Лю.

– Да ничего. Долго ты будешь копаться с этой банкой?

– Хотел бы я быть уверен, что нам никто не помешает, – произнес Гарри. Они с Геей сидели на террасе, покончив с превосходным завтраком, который им подали два официанта-зулуса.

Держа в руках сигарету. Гея сидела в шезлонге, откинувшись назад. В алом с золотом сари она выглядела очень красивой. Эта одежда была ей очень к лицу.

– Почему? – спросила его молодая женщина.

– Причина очевидна, – улыбнулся в ответ Гарри. – Хотел бы затащить тебя к себе в спальню.

– Тогда и я хочу, чтобы нам не мешали, – засмеялась Гея.

– Получилось бы неловко, если бы мистер Так появился не вовремя.

– Вполне. Займемся лучше делом. – Она выпрямилась в кресле, тиская в руке сигарету. – Ты думал о том, как проникнуть в дом Феннелу?

– Он войдет вот здесь. – Гарри махнул рукой в сторону просторной гостиной. – Поскольку мы здесь остановились, ему это не составит никакого труда.

– Неужели так просто?

– Думаю, да. Возможно, ночью дом охраняют сторожа. Но сейчас я никого из них не вижу.

– Может быть, Каленберг настолько уверен в том, что никому не удастся преодолеть джунгли, что дом вообще не охраняется?

– Ты не хочешь взглянуть на сад?

– Не сейчас. Там будет страшно жарко.

– Тогда вздремни. А я пойду прогуляюсь, – сказал Гарри, поднимаясь с кресла.

– У тебя больше энергии, чем у меня. Смотри не поджарься.

– Ну, пока. – Взмахнув рукой, Гарри пошагал по зеленой бетонной дорожке. Проводив его взглядом, Гея закрыла глаза и начала думать о нем. Когда операция будет завершена, все они разъедутся кто куда. Любопытно, чем он займется. Гее хотелось провести с ним несколько дней в Париже, а затем распрощаться. Ей двадцать шесть. Наверняка Шейлик по крайней мере еще лет пять будет держать ее у себя на службе, а затем подыщет себе кого-нибудь помоложе. Никаких иллюзий в отношении Шейлика у нее не было. За эти пять лет она скопит достаточно денег для того, чтобы стать совершенно независимой в финансовом отношении, а это для нее было важнее всего. Иметь деньги, чтобы жить в достатке, путешествовать и, возможно, выйти замуж.

Гея подумывала о том, чтобы выйти замуж за Гарри, но пришла к выводу, что из этого ничего не получится. Хотя она и испытывала к нему физическое влечение, но знала, что не любит его. Кроме того, он не разделял ее стремление к роскоши. Он хорош в постели, но только и всего. Если она выйдет замуж, то только за состоятельного, умного, воспитанного мужчину, склонного к жизни в роскоши. Гея понимала, что это несбыточная мечта. В своей жизни она встречала многих мужчин, предлагавших ей руку и сердце, но всякий раз она находила в них какой-то изъян. А может быть, она слишком ценила свою свободу?

Во всяком случае, хорошо мечтать, когда сидишь, развалясь в кресле, в тени, окруженная подобной роскошью.

С этими мыслями она и задремала. Час с лишком спустя ее разбудил Гарри, вернувшийся с прогулки.

– Выпить хочешь, лентяйка? – спросил он, направляясь к бару.

Молодая женщина кивнула. Потянувшись, она села прямо.

– Узнал что-нибудь интересное?

– И да и нет. В дальний конец здания попасть невозможно. – Принеся два коктейля, Гарри опустился в кресло. – Дорожка, которая туда ведет, охраняется зулусом, словно сошедшим с экрана кино. На нем – шкура леопарда, страусовые перья, в руках щит и копье. Он прогнал меня довольно бесцеремонным образом.

– Там, наверное, покои Каленберга.

– Да. И вот еще что. В дальнем конце сада выкопан большой бассейн, в котором полно огромных крокодилов. А на соседних деревьях сидит с десяток довольно упитанных на вид стервятников. При виде такого зрелища у меня по спине пробежали мурашки.

– Отчего же? – засмеялась молодая женщина.

– Я подумал, что это превосходное место для того, чтобы избавиться от трупа.

Посмотрев на своего собеседника. Гея поняла, что он не шутит.

– Зачем же Каленбергу необходимо избавиться от трупа? – спросила она.

Отхлебнув из бокала, Гарри взял его в ладонь и покачал. Кубики льда зазвенели. Пожав плечами, он продолжал:

– На эту мысль меня навела атмосфера, царящая в доме. Все это мне не по душе. Гея. Мне кажется, мы слишком легко попали сюда. Внешность Така мне не нравится. Раз или два, когда ты разговаривала с ним, я поймал себя на мысли, что он над тобой издевается. Особенно когда ты спросила его, не ему ли принадлежит этот особняк. По-моему, ему известно о том, что ты знаешь, кто его настоящий хозяин.

– Думаешь, он нас подозревает?

– Вполне возможно.

– Неужели он догадывается, что мы охотимся за перстнем?

– Не знаю. Но я совершенно уверен: он знает, что мы выдаем себя не за тех, кто мы такие на самом деле.

– Что же нам делать?

Словно в ответ на этот вопрос, по бетонной дорожке к ним направлялся Джулио Так.

– Легок на помине, – произнес пилот, поднимаясь с кресла.

– Прошу прощения за беспокойство, – приблизившись к гостям, проговорил секретарь Каленберга. На губах его играла слабая улыбка. Переведя взгляд с Гарри на Гею, он поинтересовался:

– Вам понравился завтрак?