— Ага. Понятно. — Хулио опускает руку на свой огромный живот, удерживая на нем пиво. — Этот твой приятель. У него есть имя?

Я смотрю на него недоуменным взглядом.

— Да, его имя Рик. А что?

— Потому что вчера мы схватили парня, который фотографировал девушек снаружи борделя. Он отказывается называть свое имя, или откуда он. Вот мы и подумали, может, это и есть твой друг

Бл*дь. Парень, фотографировавший девушек снаружи борделя. Этот точно человек, которого я знаю, но это не может быть Рик. Это Майкл. Я качаю головой, сочувственно улыбаясь.

— Прости, мужик. Даже не представляю, кто это мог бы быть. Возможно, какой-то извращенец, который просто хотел подрочить?

Оскаливаясь, охранник, который стоит за спиной Хулио, издает гортанный звук, демонстрирующий его недоверие.

— Босс, вы серьезно слушаете эту х*йню? Парень полон дерьма.

— Закрой свой долбаный рот, Андреас! — рявкает Хулио. Его обвисшие щеки покачиваются из-за внезапного взрыва ярости. Его лицо практически приобретает бордовый окрас, Хулио бросает на меня такой взгляд, который бы заставил подавляющее большинство мужчин бежать от него, поджав хвост. Но только не меня. Я имел дело и с худшим дерьмом и выходил всегда победителем. Парни, с которыми у меня обычно бывают конфликты истекают потом и мочатся в штаны. Хулио прекрасно знает это

— Я ни в чем не обвиняю тебя, Зет, — заверяет он меня. — Я просто хотел убедиться, что этот парень не твой друг, прежде чем я позволю Андреасу и его друзьям сильнее надавить на него. А я, в свою очередь, буду чувствовать себя неуютно, если причиню вред одному из твоих парней.

Если Майкл находится где-то в борделе, то я уверен, что он будет держать свой рот на замке — это одна из самых главных причин, почему я нанял его. А также я прекрасно знаю, что у Хулио нет ни оной долбаной причины подозревать, что он работает на меня. По гневной, настойчивой реакции Андреаса в том вопросе, у меня складывается впечатление, что именно он был тем, кто нашептал свои предположения Хулио.

— Прости мужик. Как я уже и сказал. Я не могу помочь тебе. Так или иначе, это не имеет никакого смыла. Нахрена мне какой-то чувак, чтобы тот наблюдал за борделем снаружи, если я сам нахожусь внутри него.

Потому что он может фотографировать вас, придурки, когда меня не будет тут. Потому что он может видеть место, отведенное для девочек оттуда, где он прятался. Потому что мне нужно вести себя незаинтересованным, пока я нахожусь здесь, и не быть разоблаченным, пока я стараюсь вынюхать все, как гребаный шпион. Есть еще причины, но это наиболее важные. Темные глаза Хулио сверлят меня, возможно, пытаясь отделить правду из моего предыдущего комментария, и затем он соглашается с моими доводами

— Я думаю так же, hombre. Но ты же знаешь, как у нас обстоят дела с Чарли, ведь так? Мы хорошие друзья, но так было не всегда. Я очень осторожный мужчина, Зет. И мне всегда импонировало быть таковым.

— Как и я.

Хулио небрежно переворачивает лист бумаги на столе, на мгновение задерживаясь своим взглядом на нем. Когда он вновь опускает его, на этот раз изображением вверх, я могу видеть, какой вред они уже причинили моей правой руке. Обычной безупречной внешности Майкла, как ни бывало, на ее смену пришли джинсы, полностью покрытые пылью и пропитанные кровью. Мышцы на его руках выглядят напряженными, вывернутыми под странным углом, в то время, как его руки связаны за его спиной. Кровь виднеется на его лбу, висках, его плече, также она стекает тонкой струйкой из его рта. Я вижу, что над ним уже прилично поработали.

Я позволяю осознанию произошедшего проникнуть в мой разум. Сейчас не время для того, чтобы волноваться за этого человека. Это не первый раз, когда мы попадаем в переплет. Он всегда умел позаботиться о себе. Я это прекрасно знаю по своему опыту. Хотя это понимание не останавливает меня от ощущения чистого ярости, которую я ощущаю. Которую я буквально сдерживаю в руках. Я разберусь с этим позже. Я усмехаюсь, приподнимая бровь, смотря на Андреаса, который все еще стоит с пальцем, подрагивающим на курке.

— No se te puso dura, Andreas. Знаешь, так говорят о парне, у которого не стоит, и он пытается за счет других долбаных вещей ощутить себя мужиком.

— На что это ты намекаешь, puto[12]? — рявкает он в ответ, делая резкий шаг вперед. Хулио поднимает вверх руку, останавливая его на месте.

— Мне очень бы хотелось, чтобы вы, парни, вели себя прилично, — говорит он устало. — Андреас, иди посмотри, готов ли парень рассказать нам, что он тут делает. Зет, я знаю, что ты сказал, что собираешься забрать свою подругу, но возможно ты мне окажешь честь и проведешь со мной день? Я думал, может, девочки смогут немного развлечь нас, мы могли бы выпить по паре бутылочек пива при свете дня?

Ради всего святого. Он хочет, чтоб я оставался рядом с ним. Он может, не верит Андреасу сейчас, но он не обязан верить и мне. Я изображаю на лице самое лучшее выражение сожаления.

— Прости Хулио. Мне на самом деле нужно поехать и забрать девушку. Может, зав...

— Ты же не оставишь меня выпивать в одиночестве, не так ли? — прерывает меня он. Хулио кладет тяжелую руку на мое плечо, заставляя меня вновь опуститься на шезлонг. — Нет, Зет, я не пью в одиночестве. Мне жаль, но я, правда, должен настоять, чтобы ты остался.

Когда я просыпаюсь, Лейси больше нет в комнате мотеля. Комнатка выглядит неопрятной и обветшалой, в ней царит аура запущенности, от которой у меня буквально мурашки по всему телу. Кажется, что я нахожусь здесь в одиночестве уже в течение долгого времени. Внезапно, меня накрывает чувство панического страха, и я задаюсь вопросом, в какие неприятности себя впутала девчонка на этот раз. Я поднимаюсь с кровати и торопливо направляюсь босиком по покрытому всевозможными пятнами, липкому ковру, резко дергаю дверь ванной, ожидая увидеть там тело Лейси, плавающее в темно-красной ванне полной ее собственной крови. Верхнее освещение в ванной настолько сильное, что отражается от белой плитки и желтой раковины, но я не вижу здесь никакого красного цвета. Никакой крови. Мое заходящееся сердце немного успокаивается. Но только до того момента, пока я не осознаю, что мотель находится с краю оживленной дороги и здесь существует больше, чем один способ покончить с собой, кроме как перерезать себе вены в ванне с теплой водой.

— Лейси? Лейс? — Я выбегаю из комнаты, пребывая в полном удивлении, видя великолепное бледно-голубое небо над головой вместо мрачного и затянутого тучами. Блондинка стоит в тридцати шагах от меня, спиной ко мне, у таксофона, который намертво прикреплен к стене парковки, с телефонной трубкой, прижатой к ее уху. Я стараюсь сделать так, чтобы она услышала о моем приближении.

— ... ночью. Было двое парней. — Ее огромные темные глаза распахиваются, когда она замечает, что я стою слева от нее. — Ага, — отвечает она в телефонную трубку. — Я знаю, я обещаю. Но прямо сейчас мне нужен адрес места, где он находится.— Она прикусывает губу, все ее тело напрягается в ожидании ответа. Напряженная поза исчезает мгновением позже, она прикрывает глаза на краткий миг, пронзительно выдыхая, и затем роется в кармане в поисках кусочка бумаги. Она быстро записывает что-то на визитке с номерами телефонов мотеля Rest Eezy, которую, вероятно, нашла в комнате. — Спасибо Джорджо. Я обязательно навещу тебя, обещаю. — Она вешает телефонную трубку, держа помятый листок бумаги в своей ладони. — Я узнала его. Я достала адрес борделя, где находится Зет прямо сейчас.

Я смотрю с сомнением на кусочек бумаги, которым Лейси в данный момент размахивает перед моим лицом.

— Это же просто цифры Лейси. — Но в голове я неистово кричу. Бордель? Долбаный, мать его, бордель? Звучит опасно и чертовски пугающе. И какого хрена Лейси знает, куда он отправился, а я нет? Раздражающе глупо злиться на то, что она знает, тем более учитывая то, что они прожили уже шесть месяцев вместе, и определенно точно между ними есть крепкая связь, но все же. Я не могу ничего поделать с собой. Это хреново, а я точно больная идиотка. Я отодвигаю в сторону эти мысли, стараясь из-за всех сил сосредоточиться на клочке бумаги в ее руке.