Скучная проза зазвучала новыми тонами. Стиль изменился. Это Кайен учила его. Учила свой жизнью, всем своим существом. И Дэйв знал: он пишет от чистого сердца. Это не могли не заметить читатели.

  Он лишь удивлялся свободному нраву Спайс — она не слушалась его воли писателя и на страницах романа жила своей собственной жизнью. Ему не надо было ничего выдумывать. Он больше не мучался над каждым словом. Выверить стиль можно будет и позже.

  Проект шел так хорошо, что иногда становилось страшно. Конечно, приходилось каждый раз закрывать заветный файл, чтобы Кайен, не дай бог, не увидела. Ему претила сама мысль о том, что он что-то скрывает от любимой. Но это была вынужденная мера. В свое время он все ей расскажет — когда получит премию и гонорар. Правда, наградой ему уже были их отношения и тот огонь, который она внесла в его жизнь. Ему, книжному червю по натуре, ничего не стоило погрести себя в рутине одиночества. Возможно, у него была неосознанная тяга к нему, поэтому он и выбрал этот отдаленный от цивилизации штат, где никто не мог ему помешать. Где-то внутри него еще издавна гвоздем засела мысль, что великие вещи могут родиться только из мук одиночества.

  Именно поэтому он тайно хранил бутылочку виски в ящике стола. Просто так, на всякий случай. Если вдохновение покинет его, тогда он сможет воспользоваться ею. Остальные бутылки были отправлены в мусорное ведро, несмотря на протесты Кайен.

  — Тебе не обязательно это делать ради меня, — твердила она ему. — Я уже умею себя контролировать. Не надо за меня волноваться.

  Дэйв в этом сильно сомневался.

  — Я, может, хочу начать трезвую жизнь за компанию с тобой. Не против? А то привяжусь к бутылке еще пуще твоего.

  Недоверчивая улыбка на лице Кайен была красноречивее любого ответа. Вряд ли он станет законченным алкоголиком. Зато у него была другая беда: ревность, которая постепенно змеей заползала в сердце и снедала его своим ненасытным жаром. Дэйв изо всех сил старался не думать о прошлом Кайен, отодвигая и задвигая на задворки сознания беспокойные мысли и сомнения. Он избегал расспрашивать подробно о ее прошлом, довольствуясь тем, что она рассказала ему... И все же... Он не мог не думать о тех, кто был с ней до него. Но все чаще и чаще его посещал страх, что в один миг она может бросить его ради какого-нибудь гламурного парня.

  Забудь, твердил он сам себе. Ты сводишь себя с ума. Прошлое не имеет власти над настоящим и будущим.

  Кайен не была похожа на тех женщин, которых ему доводилось приводить домой до сих пор. Огненная и страстная, она была одновременно чувствительной натурой. Ее непросто было рассмешить, но когда это удавалось, наградой был волнующий поток томного смеха, звучащего как дивная музыка с небес. Все чаще и чаще он желал, чтобы этот смех присутствовал у него дома всегда.

  Хотя Кайен считала, что уже давно победила в себе страсть к спиртному, она упорно ездила на еженедельные групповые сеансы психотерапии в Центр анонимных алкоголиков. Дэйв постоянно ее поддерживал, и она была ему благодарна.

  Роуз иногда по привычке навещала Дэйва. И каждый раз укоряла Кайен за то, что та украла мужчину ее мечты. Кайен очень переживала по этому поводу и старалась найти для Роуз приятеля.

  В свободное от работы время Кайен занималась своим новым проектом — дизайном линии одежды для пожилых людей. Дэйв был просто потрясен ее вкусом и творческими планами.

  — Я хочу, чтобы ты оставила свою работу в доме престарелых и полностью занялась дизайном одежды, — сказал ей как-то Дэйв. — Ты найдешь новых друзей и сможешь на полную мощь использовать свои таланты. Ты непременно добьешься успеха.

  Кайен устало улыбнулась.

  — Я ценю твою поддержку, но я не могу этого сделать. Я же должна на что-то жить.

  — Хорошие новости, — заявил однажды с порога Дэйв. — Мне кажется, я нашел парня, который станет хорошим другом для Роуз.

  Кайен с надеждой воззрилась на него. Она уже и не чаяла дождаться такой радости. В их городке было не особенно много интересных мужчин нужного возраста.

  — Он еще может сам ходить? — нескромно пошутила Кайен.

  — Это Джо Хансен. Он работает зазывалой в местном парке развлечений. Выйдя на пенсию, он решил подыскать себе занятие, чтобы не бездельничать. Просто отличный парень!

  Кайен вдохновила эта новость, и она подлетела расцеловать Дэйва. Неожиданно он обнаружил, что она расстегивает его рубашку.

  — Это еще что за безобразие среди бела дня? — фальшиво разозлился он. Но не возражал, конечно.

  И хотя в этот раз Дэйв снова владел ее телом целиком и полностью, он догадывался, что в ней есть потаенные уголки души, куда вход ему запрещен. Туда вторгаться он и не намерен, если хочет видеть улыбку на ее лице, а не слезы.

  Кайен наконец-то получила доступ к произведениям Дэйва. За один день она проглотила его первую книгу, но не стала высказывать вслух свое мнение. Конечно, его фразы были напоены возвышенной поэзией, но сюжет — боже, сюжет! — никуда не годился. Да и написано было из рук вон плохо. Скучно просто до зевоты. И красивые слова пустым звоном бренчали на ухо читателю.

  Кайен вдруг заинтересовалась: возможно, теперь, когда в его жизни произошло столько изменений, он стал писать иначе? Более интересно? С искристым сюжетом и живой, настоящей героиней, с радостной концовкой вместо депрессивных рассуждений о смысле жизни?

  Она влезла в его компьютер без разрешения. Одним грехом больше. Но ведь он ее простит. И особенно, если его новый роман станет бестселлером.

  Кайен быстро пролистывала страницы «мышкой».

  Неожиданно она замерла: главная героиня как две капли напоминала ее. Начиная от имени (Спайс — все равно что Кайен) и заканчивая длиной волос! Она резко контрастировала с бесцветной молью Джасмин.

  Ее хватило только, чтобы добраться до сцены убийства Джасмин. В отвращении она закрыла файл и выключила ноутбук.

  Так вот оно что! Он нагло ее использовал, как и все остальные!

  Кайен плакала над будущим творением и клялась себе, что это последний раз, когда она плачет из-за мужчин. Дэйв никогда не увидит ее слез!

  В ее старом мире, где обитали циничные существа наподобие Девинтера и Форрестера, все было просто: одни хотели секса, другие денег и славы. Правила игры не отличались особой сложностью. А Дэйв обманывал ее. Вынул из нее душу, чтобы вложить в свою героиню. Сама мысль о том, что вот они занимались любовью, а Дэйв в это время только и делал, что думал о Спайс, была способна свести с ума! Да он разобрал ее по косточкам, поганец!

  Никогда еще за всю свою бурную жизнь Кайен не была настолько оскорблена и разбита.

  Украл, он просто украл ее образ. И заляпал грязью. Вот что он сделал. В ярости она пнула ногой кофейный столик и закричала. А когда первая вспышка гнева утихла, девушка почувствовала себя странно опустошенной. В душе не осталось ни обиды, ни любви.

  Что ей делать дальше? Выпалить все ему в лицо, когда заявится? Или разжечь на его ноутбуке костер и зажарить на нем только что собранные грибы? Чтоб запомнил навсегда.

  Возбудить против него дело в суде?

  Неразумно. Глупости какие-то лезут в голову. Тогда Кайен на негнущихся ногах добралась до единственной бутылки виски, которую хранила в шкафу.

  — Кто-нибудь дома?

  Голос Дэйва эхом прокатился по пустым комнатам. Хотя Дэйв так жил всю свою сознательную жизнь, он ненавидел возвращаться в пустой дом. Быстро привык к красавице, которая встречала его блеском зеленых глаз прямо с порога. Вдыхая аромат домашних блюд, он вновь и вновь изумлялся тому рвению, с которым Кайен готовит еду. Ничто не могло сравниться со сценой готовки. А как она ухаживала за цветами, которые чуть не завяли в его саду!

  — Милая, я пришел, — проговорил Дэйв, заглядывая по очереди во все комнаты.