– т. е. «свет», с помощью которого человек видит путь своей жизни (будь то свет рационального познания или интуиции), у беззаконного потухает: он начинает блуждать во тьме, оказывается в ловушках и тенетах, захватывается сетью собственных грехов и таким образом погибает. В то же время человек, следующий истине, верный правде, видит над своими путями свет и во свете ходит. Еще более ясно это высказано далее:

– так говорит Вилдад о нечестивом. То есть «собственный замысел» грешника, осуществив который, он надеялся возрасти, стать более славным и могущественным, – этот самый замысел оказывается причиной гибели. Бог готовит падение грешнику на его же путях, и орудием для такого крушения избирает его собственные замыслы. Вспомним, что в Священном Писании подобные сюжеты встречаются неоднократно. Яркий пример тому – история Амана в Книге Есфирь, который замышляет погубить всех иудеев в персидском царстве, а в результате, сам того не сознавая, каждым своим шагом, каждым своим делом готовит себе гибель. Итак, нечестивого губят собственные замыслы.

Вилдад утверждает, что грехи ведут к смерти того, кто их замышляет и творит. Но в чем же заключается сама сущность греха? Главный грех, по Вилдаду, – это забвение Всевышнего, отказ от Богопознания. «Познание» означает в данном случае «единение»: библейский глагол «познавать», ??? <йада?> (родственный санскритскому «ве?да», древнерусскому «ве?дати»), указывает на тесное внутреннее единение познающего и познаваемого. По отношению к Богу и человеку этот глагол означает следование человеческой воли воле Создателя. Итак, отказ «познавать» Бога, отказ осуществлять действие по глаголу ??? <йада?> по отношению ко Всевышнему – это отказ от следования Его воле, нежелание шествовать Его путями. О забвении Бога у Вилдада говорится:

И вновь о том, что сущность всякого греха есть нежелание познать Бога, говорится в другом месте:

– точнее, «не познавшего Бога»: ?????? ?? <ло-йада? Эль>. При недостаточно вдумчивом чтении этого стиха может показаться, что вина человека в том, что он просто «не знает»; но как следует из всего Писания, с незнающего взыскивается гораздо меньше, чем с познавшего. В Евангелии как бы суммируется всё, что сказано на данную тему в Ветхом Завете:

Значит, под караемым беззаконником, который «не знал» Бога, понимается не хотящий Его познать, не желающий углубляться в истину и действовать в соответствии с ней. Но в чем же истина заключается, каким образом она проявляется на земле и как можно познать Бога?

Истина, по учению Вилдада, заключена только и исключительно в традиции, в предании. Главное, а возможно, и единственное средство познания Бога – это традиция, поэтому следование ей – порука благословения свыше на всех путях. Вот как излагает свое учение «философ-традиционалист» Вилдад:

Об истине, о правильном пути нужно спросить у прежние родов, у давних поколений – и «они научат тебя». В Синодальном переводе здесь стоит множественное число («у прежних родов»); в оригинале – единственное число: ?? ????? <дор ришо?н> – буквально «первое поколение». Что же такое «первый род», или «первое поколение»? Это поколение детей Адама и Евы, потому что Адам и Ева сами не являются «поколением», так как они сотворены Богом; а вот родившиеся у них дети представляют собой уже первое поколение. И буквально стих 8 переводится с оригинала так: «Ибо спроси у первого поколения и уразумей увиденное отцами их.» Таким образом, речь идет, в собирательном смысле, о самых первых жителях земли – поколениях, непосредственно следующих за Адамом.

Следовательно, истина на земле, по Вилдаду Савхеянину, передается преемственно от Адама и его детей – и до настоящего времени. Никакого небесного, нового или вновь открывающегося источника познания этот философ не признает, он почитает только традицию. Здесь мы должны подчеркнуть, что согласно древнейшему библейскому воззрению сами Адам и Ева пережили некое духовное помрачение и, будучи изгнаны за грехопадение из Едемского сада, не могли донести до своих потомков предание, дарованное им в раю, в совершенно чистом виде: оно уже было отчасти затемнено самим их состоянием. Но Вилдад о грехопадении не вспоминает, для него оно как бы не существует. И тем более отсутствует в его мировоззрении то положение, которое развивает Елифаз: о том, что душа предсуществовала телу, будучи ангелом по естеству, а затем ниспала свыше, отказавшись воздать славу Богу, и теперь здесь, на земле, за это наказана. Хотя падение, нисхождение души Вилдад и признает, но рассматривает совсем иначе: оно носит, как и у Елифаза, индивидуальный характер, однако ниспадает человек не из ангельского состояния в человеческое, а из человеческого – в животное. Вот слова Вилдада:

Разберемся в сказанном подробнее. Когда человек становится похожим на животное, т. е. ведет скотский образ жизни, то он унижается в собственных глазах. Чем же возвышается человек над животным? «... Обдумайте – и потом будем говорить. Зачем считаться нам за животных?..» Животные не мыслят. Значит, именно разум («обдумайте»), выражающийся в речи («потом будем говорить»), притом держащийся живой, святой, чистой традиции, переданной от Адама и других праотцев, отличает человека от животного. Таким образом, падение имеет духовный характер, оно есть низведение жизни с человеческого уровня на животный, и человек наказывается свыше уже самим этим падением, а также дополнительно – за него.

Непосредственно истина была сообщена, по учению Вилдада Савхеянина, только первому поколению. Потом она преемственно передавалась из рода в род до настоящего времени, и те, кто держится ее, – благословенны. Единственная возможность спастись на земле, избегнув всех кар и наказаний, а после смерти удостоиться блаженного бытия – это держаться названной святой традиции, дошедшей до наших дней: она одна истинна и никогда не искажалась; отступающие от нее уничтожаются, а держащиеся ее пребывают в мире и покое.

Правда, в интерпретируемых нами словах Вилдада содержится возможность и иного понимания. Ведь о тех самых отцах, к которым следует обратиться за разъяснением предания, сказано как о живых собеседниках:

Не правда ли, странно? Ведь предки жили много поколений назад; как они могут произнести слова «от сердца», обращаясь к потомку, который их вопрошает? Скорее всего, они оставили свои поучения в каких-то писаниях – в книгах, применительно же к древневосточной реальности, о которой мы говорим, – на глиняных табличках или в надписях на камне; а может быть, позаботились о том, чтобы обеспечить передачу учения в устном виде. Но ведь здесь говорится о вопрошании как о непосредственном, личном общении с ними! «Вот, они научат тебя, скажут тебе...» – скажут не вообще потомкам, а тебе лично, притом «... и от сердца своего.» – а это уже чисто эмоциональное общение! – «... произнесут слова.». Следовательно, в учении Вилдада можно усмотреть начатки учения об прямом общении потомков со своими предками: духи предков могут явиться и «произнести слова» с целью «научить тебя».