А вот известия из восточной оконечности России. Их собрал еще в конце прошлого века известный писатель, этнограф и народоволец-революционер Владимир Германович (Натан Менделевич) Богораз-Тан (1865-1936), сосланный на десят лет на Чукотку, где он плодотворно изучал быт, обычаи и предания местного населения, занимаясь одновременно и просветительской работой. Результаты этой воистину подвижнической деятельности получили впоследствии отражение в многочисленных статьях и 2-томной монографии "Чукчи" наиболее полного и непредвзято-объективного свода сведений об этом палеоазиатском народе. Богораз разделяет духов (келет), о которых рассказывается в сказках и легендах, на три класса:

"К первому классу относятся злые духи. Невидимо витая в пространстве, они охотятся за человеческими душами и телами. Вторую категорию составляют кровожадные каннибалы, которые жили или до сих пор живут где-то на отдаленном берегу. Они вечно враждуют с чукчами. К третьему классу относятся "духи", которые прилетают на зов шамана и помогают ему в его колдовстве и врачевании. "..." Чукчи рассказывают также о существовании племени великанов, которые в отличие от келет не трогали людей. Они называются лолглый. Сказки о них во многом похожи на такие же сказки эскимосов. Один из рисунков, иллюстрирующих эти сказки, изображает великана по имени "Моржовым мясом одетый". Этот великан пришел из-за моря в страну коряков. Он был так тяжел, что везде оставлял следы... Однажды он лег спать на открытом месте. Три человека увидели его и поймали, привязав канатами к кольям, вбитым в землю. Потом они убили его своими копьями..."

Другой чукотский рисунок изображает двух волосатых каннибалов, пожирающих человеческого ребенка. Богораз пишет, что на подлинном рисунке вверху показаны родители, которые с ужасом наблюдают за этой сценой. Перед нами важные документальные свидетельства, беспристрастно подтверждающие то, что хорошо известно из фольклора и мифологии, а также по многим архаичным рисункам и изваяниям. Особенно впечатляют гигантские геоглифы (так называемые "земляные рисунки", хотя материал и способ, с помощью которых они создавались, могли быть какими угодно). Они встречаются на всех континентах земного шара и настолько озадачивают ученых своей необычностью и даже неправдоподобностью, что те обычно вообще предпочитают не давать никаких объяснений по поводу странных рукотворных феноменов, объявляя их "яко не бывшими". Наиболее известна из подобных "художеств" галерея гигантских контурных рисунков в южноамериканской пустыне Наска, где в недоступной и безводной пустыни начертаны десятки изображений животных и других объектов, полностью различимых лишь с самолета (рис.19). В Северной Америке (США, штат Висконсин, близ г. Медисона) хорошо известны (предположительно индейские) гигантские земляные изображения летящих птиц с размахом крыльев 62 м (рис.20). Циклопические рисунки распространены и на Европейском Севере. Так, на Британских островах одним из самых известных и популярных в Англии и во всем мире памятников является гигантская примитивная фигура с эрегированным фаллосом, вырезанная в туфе на меловом склоне холма; однако фотографии ее и даже прорисовки публикуются крайне редко, поскольку считаются "непристойными" (рис.21). В Русской Лапландии, в самом центре Кольского полуострова на склонах гор вокруг священного саамского Сейдозера и на дне его обнаружены гигантские контуры антропоподобных и символических изображений, наиболее известное из которых так называемый стометровый великан Куйва (рис.22; фото А.Гурвица). Одно из самых поразительных открытий такого рода было сделано совсем недавно в труднодоступной и безлюдной местности на юге Австралии в шестидесяти километрах от городишка Марри. Пролетая над пустынным плато, пилот частного самолета неожиданно для себя увидал с высоты 3 000 м фигуру гигантского существа с явственно выраженными мужскими гениталиями (рис.23). Отчего перехватило дыхание у видавшего виды "воздушного волка" нетрудно понять из сухих и бесстрастных строк протокола, составленного через некоторое время учеными: "Рисунок имеет 4 километра в длину (!!!) и изображает аборигена с палкой неизвестного назначения в левой руке. Волосы аборигена забраны на затылке в узел. Линии в нижней части головы образуют бороду. Абориген имеет волосы на груди и пенис, длина которого составляет около двухсот метров (!!). Ширина борозд, формирующих рисунок, равняется десяти метрам(!). Происхождение рисунка неизвестно". Добавим, что ни один эксперт оказался не в состоянии объяснить, каким образом без помощи компьютера можно было рассчитать и пропорционально воспроизвести подобный контур, окрещенный "маррийским человеком", не говоря уже о невероятных сложностях его технического исполнения. В целом австралийский (впрочем, и британский тоже) феномен можно трактовать, как символ победившего патриархата, но подобное утверждение не снимает более конкретного вопроса: кто, когда, с какой целью и каким способом мог подобное сотворить. И в самом деле, где найти такую зацепку, которая помогла бы продвинуться в направлении правильного решения подобных загадок. И есть ли такие зацепки вообще? К счастью, есть! И они доступны каждому. Существует сложившаяся система закодированной информации, распространяющаяся в том числе и на древнейшую историю. Это фольклор запечатленная в виде устойчивых образов, сюжетов, архетипов и мифологем родовая коллективная память народа. Утерян лишь ключ, с помощью которого открывается этот волшебный ларец с бесценными сокровищами. Но не беда существуют и другие способы проникнуть в сокровенные тайны человеческого духа. Один из них уже был обозначен выше: археология и реконструкция смысла.

ТАЙНЫ ФОЛЬКЛОРА - ЗАГАДКИ ИСТОРИИ

И кажется: в мире, как прежде, есть страны, Куда не ступала людская нога, Где в солнечных рощах живут великаны И светят в прозрачной воде жемчуга.

.................................................... И карлики с птицами спорят за гнезда, И нежен у девушек профиль лица... Как будто не все пересчитаны звезды, Как будто наш мир не открыт до конца!

Николай ГУМИЛЕВ

В научной и учебной литературе преобладает мнение о фольклоре как преимущественно об устном народно-поэтическом творчестве, к тому же оторванном от реальной действительности. На самом же деле фольклористика как базисный пласт мировой культуры - явление не просто ёмкое, но в полном смысле необъятное и неисчерпаемое. Будучи простым и удобным каналом аккумуляции и передачи накопленного за многие тысячелетия опыта и знаний, фольклор (дословно "народная мудрость") вобрал в себя в специфически компактной символическо-образной форме многообразные факты истории, этногенеза, а также связанные с ними бытовые традиции, мировоззренческие представления, культовые ритуалы, обряды, поверья, пережитки и т.п. Рене Генон так расценивал действительное значение фольклора (в его соотношении с мифологией) для познания истории и предыстории:

"Народ сохраняет, сам того не понимая, останки древних традиций, восходящие порою к такому отдаленному прошлому, которое было бы затруднительно определить и которое поэтому мы вынуждены относить к темной области "предыстории"; он выполняет в некотором роде функцию более или менее "подсознательной" коллективной памяти, содержание которой, совершенно очевидно, пришло откуда-то еще".

Отсюда и фольклористика как наука призвана в полном объеме собирать и изучать различные проявления жизни народа как элемента исторически сложившейся цивилизации. Ни в коей мере не является она исключительно филологической наукой (или частью таковой). Напротив, она становится абстрактной и непонятной в отрыве от этнографии, религиоведения, археологии, социологии и философии истории. Попытка представить русскую сказку, былину, песню, заговор и т.д. вне их обусловленности народным бытием во всех нюансах его исторического развития оборачивается искаженным истолкованием этих ценнейших памятников русской культуры, отразивших все основные вехи ее становления. У нас ведь как принято относится к фольклорным произведениям? К сказке, например? Как к чисто развлекательному жанру. А сказке той, быть может, десятки тысяч лет и донесла она до нынешних дней дыхание наших далеких прапредков, осколки их тотемного мышления, наивно-целостного миросозерцания. Или так называемый обрядовый фольклор, связанный в том числе и с древнейшими народными празднествами: Коляда, Масленица, Кострома, Иван Купала и др. Здесь соединено все - и остатки языческого мировоззрения, и сакральный символизм, и первобытный ритуал, и песни, и танцы, и карнавал. Традиции, возникшие в глубинах веков и тысячелетий, передавались из поколения в поколение, закреплялись в слове и обрядовой символике, демонстрируя нераздельность человека и высших космических сил, проявлявшихся в смене времен года, дня и ночи, закономерностях движения на небосводе (иллюзорного, как известно) Солнца, Луны, других светил и звезд. На первый взгляд нет ничего на свете более несхожего, чем наука и фольклор. Но если вдуматься - есть между ними одна несомненно общая черта. Это - способ описания и воспроизведения действительности. И наука и фольклор пользуются одним и тем же универсальным языком символов. Символическую форму имеют и логические абстракции, и философские категории, и художественные образы, и мифологические сюжеты, и фольклорные мотивы (все они облачены в словесно-знаковую, а следовательно символическую оболочку). Естественные науки предпочитают излагать добытое позитивное знание на символическом языке математики или иным способом как это имеет место в химических формулах. Может быть, такова вообще природа человека - отражать мир в символической форме? А может быть, сам человек и есть главный символ Мироздания и источник всех прочих символов? И античный мудрец, и ведийский жрец, и славянский волхв, и современный ученый говорят примерно об одном и том же, пытаясь описать одну и ту же объективную реальность, но используя при этом различные системы символов и построенных на их основе языков. Здесь, кстати, лишний раз подтверждается известный тезис Алексея Федоровича Лосева (1893-1988), сформулированный в его классическом труде "Диалектика мифа": всякая наука сопровождается и питается мифологией, черпая из нее свои исходные интуиции. Наука (по гносеологической сути своей) - та же мифология, только облаченная не в образы, а в абстракции. С точки зрения единых закономерностей выражения действительности через символы и постижения действительности через символы современная наука столь же мифологична, сколь научна всякая мифология. Современные естественно-математические науки ничто без упорядоченных математических символов. Посредством этих символов создается научная картина мира, с их помощью она и прочитывается. Убрать символы - и останется одна пустота, ничто. Следовательно, и тайна теретического мышления кроется в символах. Познай их - и ты познаешь все. А историческая наука как теория? Разве так называемые концепции мировой истории или общественного прогресса, разработанные выдающимися историками или социологами, представляют из себя что-либо иное, кроме логически упорядоченных абстракций и спекулятивных конструкций, весьма далеких от реальности и существующих лишь в головах людей? Приятно это кому бы то ни было или неприятно, но следует набраться мужества и признать: человек, познавая действительность, практически никогда не имеет дел непосредственно с этой действительностью, но лишь с набором некоторых символов и кодов, включая собственные ощущения, более чем опосредованно данную действительность отражающими. И безразлично, в какой именно форме искажается объективная действительность, представая в мозгу то в виде мифологических картин и сцен, то в виде поэтических или фантастических образов, то в виде метафизических схем, то в виде математических формул. Всякие там классицизмы, романтизмы, смволизмы, импрессионизмы, эмпиризмы, рационализмы, релятивизмы и прчие "-измы" (коим нет числа) отражают действительность с той же степенью точности или искажения, что и фольклорные жанры - с той разницей, что степень символизации и алгоритмы кодировки глубинного смысла бытия и его закономерностей различны для науки или для мифологии. Типичны и возможные искажения при обоих способах осмысления действительности. В результате свободного оперирования символами, знаками, образами, словесными догмами, математическими формулами и теоретическими моделями сплошь и рядом возникают некоторые спекулятивные конструкции, настолько далеко отступающие от отображенной в них реальности, что превращаются в прямую противоположность объективной истине. Гете называл это "ложным светом знаний". "Я проклял знаний ложный свет", - так перевел соответствующую строку из "Фауста" Пушкин. У Байрона в "Манфреде" есть еще более резкое и откровенно-безжалостное высказывание: в свободном переводе оно звучит так: "Наука - это передача незнания от одного неуча к другому". Столь же безапелляционно высказался о сути псевдонаучного теоретизирования и Максимилиан Волошин: "Я призрак истин сплавил в стройный бред". Другими словами, то, что в общественном мнении считается наукой, на самом деле представляет собой сумму более или менее верных взглядов на определенный фрагмент действительности, событие или проблему. Группа интерпретаторов объявляет собственное видение вопроса истиной в последней инстанции и, обладая монополией на владение и распространение информации, всеми доступными средствами старается утвердить в общественном мнении только свою (а не какую-то другую) точку зрения. Однако в процессе естественной смены поколений (в том числе и ученых) ранее господствовавшая парадигма (то есть некоторая теоретическая модель, объявленная эталоном), как правило, претерпевает существенные изменения, а то и отбрасывается вообще. Это хорошо видно на примере разного рода учебников и справочников: казалось бы, именно в них сосредоточена квинтэссенция последнего слова науки. Но нет - сегодня никто не учится по учебникам, написанным несколько десятилетий назад и тем более - в прошлом или позапрошлом веке. Точно так же спустя некоторое время и на лучшие нынешние учебники (а равно энциклопедии и справочники) будут глядеть, как на допотопный анахронизм. Человек вообще не может жить без мифологии. По самой сути своей, по устроению, так сказать, сознания и механизму познавательного процесса он существо мифологичное: Homo mythicus - Человек мифологичный. В духовной сфере его жизни мифологично всё - мораль, любовь, политика, идеология (последняя к тому же еще и утопична). Всякая идея мифологична по своей природе, сути и направленности. В этих своих ипостасях она и помогает человеку выжить, приспособиться, создать иллюзию комфортности. То же и в науке: нередко принимаемое за истину оказывается мифологией чистейшей воды. Оглянитесь еще раз назад и взгляните на теоретическую науку прошлых веков с точки зрения современных догм. По большей части ничего, кроме руин не оправдавших себя идей там не обнаружится. Точно также будет расцениваться и современная наука с позиций 111 тысячелетия и всех последующих. Безусловно, как существуют научные факты и истины, так были, есть и всегда будут их правильные истолкования, а также новые эпохальные открытия - все, что составляет гордость человеческой цивилизации и обеспечивает ее непрерывный социальный и научно-технический прогресс. Тем не менее общее количество незыблемых истин, отвоеванных человеком у бесконечно-неведомой природы, более чем ограничено, и обретение их никогда не завершится. В этом, собственно, и состоит суть и смысл научного познания. Все остальное - мифы, беллетристика и околонаучные легенды. Таким образом, всякий миф, фольклорный образ, имеют под собой такое же реальное основание, как и научный факт. И заложенный в обычных мифах первоначальный смысл поддается строго научному анализу и реконструкции. Итальянский фольклорист Джузеппе Питре (1843-1916) проницательно напутствовал всех, кто прикасается к неисчерпаемой сокровищнице народного творчества и народной памяти: