* *

* Мокошь - типичная Богиня-пряха. Ее отличительная черта - прядет по ночам (чем занимается днем - неизвестно). В народе повсеместно было распространено поверие: нельзя на ночь оставлять в избе кудель, а то "Мокошь отпрядет". Но прядение Мокоши - далеко не бытовое и не будничное занятие. В мировой культуре прядение - главная функция Богинь Судьбы. По древнейшим представлениям индоевропейцев, человеческое существование - не что иное, как нить жизни, которую прядет Богиня (Богини) или Дева Судьбы (рис.84). У многих народов их три, например, мойры - у эллинов. Сохранились подробные сведения об их воистину космической деятельности. По представлениям древних греков, лучи света соединяют небесный свод и землю. Здесь висит сияющее веретено Ананки-Необходимости - первооснова всего Мироздания. Его вращают три дочери Ананки - Богини Судьбы - мойры: Лахесис (Дающая жребий) воспевает прошлое, Клото (Прядущая) - настоящее, Атропос (Неотвратимая) - будущее. Они-то и распоряжаются участью людей как при жизни, так и после смерти, вручая им заранее уготовленный жребий:

О беспредельные Мойры, о чада любимые Ночи! Вам, о имущие много имен, я молюсь, о жилицы Области мрачного моря, где теплые волны ночные Полным ключом пробиваются в гроте из дивного камня. К области смертных слетаете вы, над землей беспредельной, Мчитесь к кровавому роду людскому со тщетной надеждой, В тонких багряных своих плащаницах выходите в поле Смертных судеб - а там колесницу свою всеземную Гонит тщеславие вечно, и мчится она постоянно Мимо меты, что поставил уклад, упованье, тревога, Издревле данный закон или власть беспредельно благая. "..." Дщери благого отца - о Лахесис, Клото, Атропа! Неотвратимые, неумолимые вы, о ночные, О вседарящие, о избавители смертных в несчастьях... L1X. Мойрам (орфический гимн)

"Ночное" обличие мойр, то, что они - "чада любимые Ночи" прямо роднит их с русской Мокошью: ведь она также является сугубо ночным Божеством, прядущим исключительно по ночам. (Интересно, не воспоминания о долгой полярной и приполярной ночи содержатся в данном архетипе). Аналогичным образом представлялись и древнеримские парки, и древнескандинавские провидицы-норны. Последних тоже три: старуха Урд, зрелая волшебница Верданди и юная Скульд. Все три - вершительницы судеб всего мира и каждого отдельно взятого человека. "Старшая Эдда" рисует эту картину торжественно и поэтично:

Ночь была в доме, норны явились судьбу предрекать властителю юному; судили, что он будет прославлен, лучшим из конунгов прозван будет.

Так нить судьбы пряли усердно, что содрогались в Бралюнде стены; нить золотую свили и к небу к палатам луны ее привязали.

На восток и на запад концы протянули, конунга земли нитью отметили; к северу бросила Нери сестра нить, во владенье север отдав ему.

Правда, в другой песни Эдды уже говорится о множестве норн-прорицательниц. Но этому удивляться не приходится: у Богинь Судьбы было множество ипостасей, со временем они приобретали вполне самостоятельное значение и даже материализовывались в виде отдельных особей. Русские мифологи (И.П.Боричевский, А.Н.Афанасьев) проиллюстрировали это на примере языческих верований литовцев. По их представлениям главная Богиня Судьбы - Верпея (переводится "Пряха") восседает на небесном своде и прядет нить человеческой жизни, привязав ее конец к звезде. Когда же приходит смертный час, Верпея перерезает нитку, и звезда гаснет. По убеждениям многих индоевропейских народов, у каждого из нас на небе своя звезда. Она нарождается, когда человек появляется на свет и исчезает (или "падает"), когда обрывается нить жизни и индивид умирает. На Русском Севере вообще полагали: на небе ровно столько звезд, сколько людей на земле. Однако у литовцев в старину насчитывалось не одна, а семь судьботкущих Богинь. Первая - Верпея - прядет нить жизни из кудели; другая мотает выпряденные нити и делает из них основу; третья ткет холст; четвертая поддерживает своих сестер песнями и байками, а когда те очаровываются, портит их работу (отчего на человека обрушиваются беды, болезни и неудачи); пятая, напротив, противодействует четвертой и направляет жизнь человека к лучшему; шестая обрезает холст, когда человек умирает; седьмая стирает изготовленную ткань и вручает ее Верховному Судье. Из сотканного холста изготовляется рубашка, на которой написана вся история жизни умершего, и его душа облачается в нее навечно. Похожие представления бытовали и у народов иных культур и традиций. Так, на Африканском континенте из дагомейской мифологии известна Великая богиня Минона - покровительница, женщин, занимающихся прядением, и ее божественная дочь отвечающая за судьбу людей. На севере Евразии эвенки представляли Судьбу - Маин - как невидимую нить, идущую от головы каждого человека к Небу. У тех же эвенков, а также долган разрыв такой нити означает смерть. У нганасан нить жизни отождествляется с солнечным лучом, а ее разрыв (и соответственно - смерть человека) осуществляется Луной. Архаичные представления о прядущей Богине сохранились и у саамов, - быть может, единственного коренного народа Севера, у которого по сей день существуют четко выраженные матриархальные отношения. В саамской семье женщина всегда занимала главенствующее положение, а мужчине отводилась более скромная роль - работника и добытчика. Для сравнения степени сохранности матриархальных пережитков у народов Севера достаточно обратиться к традициям ненцев, в корне отличающихся от саамских. Здесь женщина играет не доминирующую, а явно подчиненную роль. На нее распространяется невероятно большое число запретов. Считается, что их малейшее нарушение грозит бедой не только ей одной но и всему роду. По свидетельству этнографов прошлого и начала нынешнего века, во время трапезы, когда целиком съедался забитый или добытый охотниками олень, женщинам доставалась одна требуха. Как рассказала автору уже упомянутая саамская писательница и собирательница народных преданий - Надежда Большакова, культ Матери-земли в древней саамской мифологии был неотделим от культа огня. Верховная Богиня так и величалась - Мать-Огонь. Поскольку покровительницей очага у лопарей всегда была женщина, соответственно и огонь приобрел женское и материнское начало, Великая Богиня Мать-Огонь считалась покровительницей лопарской семьи и в особенности женщин: она предупреждала хозяйку о надвигающейся беде или опасности и помогала при родах. Из истории мировой культуры хорошо известны Богини, наделенные теми же функциями. В греческой мифологии и религии это Гестия (римская Веста) - олимпийская Богиня домашнего очага, хранительница негасимого огня и живое олицетворение огненного начала Космоса, которое, по представлениям эллинов, объединял мир Богов и людей. В главном храме древнего Рима служительницы Весты целомудренные жрицы-весталки - поддерживали вечный огонь - символ государственного могущества и стабильности власти. У саамской Матери-Земли Мадероакки было три дочери. Младшая Уксахкка (Дверная Женщина) защищала вход в землянку-вежу и следила за первыми шагами ребенка. Средняя Юксахкка (Лук-женщина) - что-то вроде северной Артемиды-Дианы: она покровительствовала охоте, но, главное, являлась хранительницей постели и брачного ложа. Наконец, самая почитаемая старшая Сарахкка (Прядущая Женщина) - объединяла в одном лице и Богиню Любви и Богиню Судьбы: она считалась и Божеством соития и оплодотворения, а также повитухой, помогающей родам и у людей, и у животных, и у растений. Именно ей приносилась в жертву первая чашка супа или чая, которая выливалась в огонь. Ей же приносились жертвы и во время родов и после рождения ребенка. Характерно, что в жертву приносились животные только женского пола, а во время жертвоприношения позволялось присутствовать только женщинам и жертвенное мясо также разрешалось есть только женщинам. Богиня-Пряха не забыта и сегодня: ее имя "Сарахкка" носит международное объединение саамских женщин России, Норвегии, Финляндии и Швеции. Кроме того, вполне возможно, что от имени Богини происходит и древнее название Лапландии - Сариола: в "Калевале" вдохновенно описывается такая Небесная Пряха, которая прядет золотую нить, сидя на радуге: ее-то и повстречал вещий Вянямёйнен в далекой северной Похъёле.