Выдма взял графин и протянул ему стакан воды.

- На этом сегодня закончим. Завтра допрос продолжим, прошу обдумать создавшуюся ситуацию. Правдивые признания могут облегчить вашу участь. Завтра в десять прошу вас быть здесь.

Но в десять Урбаняк не явился, на работу он тоже пе вышел, было установлено, что он не ночевал дома. И, как вытекало из рапорта, между девятью и десятью часами вечера ему удалось скрыться от сотрудника милиции, ведшего за ним наблюдение.

Двери в квартиру я обнаружил без труда. Я уже поднял было руку к звонку, но тут с удивлением заметил, что дверь не закрыта, сквозь узкую щель в коридор проникал тусклый свет. Квартира была не заперта. Меня охватило предчувствие, что произошло что-то страшное. Я вспомнил неоконченную фразу там, в бараке, и видел, как эти двое, выйдя из дома, ничего не несли в руках. Что же случилось с девушкой? Может, действительнв, как сказал один из них, она украла деньги? Где же красная сумка? Если она прихватила вещи Терезы, от нее всего можно ожидать.

Я перешагнул порог и оказался в небольшой прихожей, дверь в комнату тоже была приоткрыта, именно из-под нее пробивался свет, который я заметил на лестнице.

Я вошел в довольно просто обставленную комнату. Но мне было не до разглядывания мебели, так как я увидел лежащего на полу человека. Это был знакомый мне брюнет с черными усиками. Он лежал в луже крови и не подавал признаков жизни.

Я с трудом поборол чувство страха и свое желание как ложно скорее уйти из квартиры. Осмотревшись, я увидел стоявшую на столике возле тахты фотографию. Я знал, что рано пли поздно тут появится милиция, поэтому, обойдя труп, я подошел к столику, вынул носовой платок и, обернув руку, взял рамку. Лицо, которое я увидел, было очень выразительным. Надо лбом вздымалась волна светлых волос, полные чувственные губы хитро улыбались.

Подцепив фотографию ногтем, я вытащил ее из рамки. При этом оторвался уголок, но в целом фотография не пострадала. С интересом я перевернул ее, ища подпись, надеясь, что найду там имя владелицы. К сожалению, оборотная сторона была пуста. Любой ценой я должен узнать се имя. Может, здесь есть какой-нибудь конверт с обратным адресом или записки? Я начал поиски. Просмотрел гардероб, потом по очереди все находившиеся в комнате ящики. Единственной добычей, которую мне удалось получить, была цветная открытка, на ней пляж в Сопоте. На открытке всего несколько слов и под ними уже известное мне имя - Анка. Она писала Виктору Яхме: «Мне удалось достать комнату в «Белой чайке» - привет». И под этим дата: «19 июля с. г.»

Открытку и фотографию я аккуратно положил в бумажник. Погасил свет, пользуясь платком, закрыл одну и вторую дверь п быстро оказался в машине. Для одной ночи впечатлений было более чем достаточно. Вставляя ключ в замок своей квартиры, я услышал настойчивый телефонный звонок. Однако я не успел подойти к аппарату, звонки прекратились. Я посмотрел на часы. Было около трех, значит, это мог быть только Кароль, который этой ночью дежурил в редакции и, конечно, не думал считаться с тем, что я, возможно, сплю. Телефон зазвонил снова, когда я уже в пижаме вышел из ванной и собирался разложить постель на тахте. Конечно, это был Кароль.

- Ну, чего? - набросился я не слишком вежливо, узнав его голос. Но это не помогло.

- Где тебя до сих пор носило?! - Кретин, у него еще были претензии! - Я звоню каждые полчаса, наверное, уже десятый раз.

- Странный вопрос. Я был там, куда ты меня послал.

- До сих пор?

- До сих пор? До сих пор? - передразнил я его.- И если б ты знал, в какую историю ты меня впутал, то разговаривал бы со мной стоя на коленях.

- И что, ты нашел ее?

- Что я нашел, это не по телефону. Сейчас я должен выспаться, приходи утром, поговорим.

- О каком сне ты говоришь! - решительно заявил Кароль.- Приготовь кофе, я буду у тебя через четверть часа!

Я уже понял, что о сне и думать нечего, и только заметил предостерегающе:

- Если приедешь хоть чуть позже, я спущу тебя с лестницы! - и положил трубку.

Упоминание о кофе смирило меня с мыслью, что я не скоро окажусь под одеялом. Был у меня и другой рецепт для улучшения самочувствия. Включив кофемолку, я вытащил бутылку водки и две рюмки.

Вода как раз закипала, когда раздался звонок в дверь.

- Ну, рассказывай,- крикнул Кароль с порога, стаскивая пальто и бросая его небрежно на тахту,- какие новости?

- Новостей предостаточно, только не те, которые меня интересовали. Я расскажу тебе все, но при условии, что ты никому ничего не скажешь. Дай слово!

- Ты что? - возмутился он.- По твоему вступлению вижу, что дело идет о сенсации! И я, журналист, должен дать тебе такую клятву?!

- Именно ты! Я знаю, с кем имею дело! Можешь выпить кофе и даже рюмку водки, а потом выкатывайся, вторую ты уже не получишь.

- Ого! Неужели это так серьезно?

- И даже очень.

- Ты все еще боишься вмешательства милиции?

- Теперь еще больше.

- Тем более не требуй от меня такого обещания. Я удивляюсь, как ты можешь на этом настаивать.

- Только без проповедей! - Я старался придерживаться принятой линии поведения.- Дело оказалось куда сложнее, и теперь я тем паче не хочу быть замешанным в

него. Тереза никогда мне этого не простит.

- Я это слышу не впервой.- Он одним глотком выпил водку и отставил рюмку.- Ты хотя бы знаешь фамилию девушки? Знаешь, где ее искать? Для меня это более важно, чем ты думаешь.

- Не знаю ни того, ни другого. У меня есть след, и я надеюсь, что ее заполучу. Интересно, чего это тебя так интересует? Неужели мучают угрызения совести?

Он махнул рукой:

- Конечно, мне неприятно, что я впутал тебя в историю, но у меня нет намерения посыпать себе голову пеплом. Просто она меня очень заинтересовала. Я не могу ее забыть. До чего же она хороша!

Я уже в какой-то степени имел о ней представление, ибо в кармане у меня лежала ее фотография, но я не выдержал и засмеялся.

- Красивая воровка!

- Многие вещи делаются для того, чтобы усилить остроту переживаний ради приключения или просто шутки ради. Однако не это главное, важно, что у тебя внутри.

- Ведь ты ее совсем не знаешь. А ее образ жизни, говоря деликатно, оставляет желать лучшего.

- Ах ты, святоша! Тоже мне судья!

- Кароль, ты случаем не втрескался!

- Черт его знает! Во всяком случае, я надеюсь, что ты сообщишь мне ее фамилию и адрес.

- Если сочту это целесообразным. Одно могу тебе сказать: я ввязался в такое дело, рядом с которым мой вопрос просто пустячок. И поэтому я требую сохранения тайны.

- Ну, хорошо. Обещаю молчать до. тех пор, пока нарушение слова будет наименьшим злом.

- Это не обещание. В этом вопросе только я могу решать.

- Идем на компромисс. Решим это вместе. Я ничего не открою, не договорившись с тобой.

В сущности, я сам хотел поделиться с Каролем впе-чатленнями этой ночи. Надеялся такпм способом сброспть с себя тяжесть событии, свидетелем которых я стал, и услышать его соображения.

Мы выпили еще по одной, и я рассказал ему подробно, что со мной произошло. Он слушал молча, потягивая трубку, и, когда я закончил, заговорил:

- Я догадываюсь, в чем дело. Ты, очевидно, не читал вечерних газет и не знаешь об ограблении кассы комбината. Воры похитили около трех миллионов злотых. Ты как раз и столкнулся с этим делом. Теперь подумай, можешь ли ты молчать о том, что тебе известно?

- Милиция и без меня обойдется, а Тереза для меня слишком много значит.

- Ты все про свое! А девушка? Разве похоже, что она сбежала с этими шестьюстами тысячами! Они ведь не позволят обобрать себя на такую сумму! Из-за этих денег они убили своего товарища. Следовательно, ей грозит смертельная опасность. Это вторая причина, тоже серьезная, чтобы не молчать. Милиция быстро пресечет их преследование…