Джой вздохнула и подняла взгляд на Брайана.

— Большое спасибо за предложенную помощь.

Несколько секунд оба смотрели друг другу в глаза. Не надо было быть особо прозорливой, чтобы догадаться, насколько сильно она ранила Брайана, задев его гордость и самолюбие. Джой унизила его перед бывшим мужем. Стала предъявлять претензии к тому, чем довольствовалась целый год. Нет, Брайан не заслужил подобного к себе отношения.

— Ребенку не пойдет на пользу, если ты заболеешь, — сурово произнес он, безо всякого намека на доброту.

Уверившись, что Джой останется сидеть там, где сидит, Брайан зашагал обратно к козлам, по дороге подобрав разбросанные горшки. Потом внимательно оглядел те, что уже были наполнены землей.

— Я правильно понимаю, что в них ровно столько земли, сколько надо? — спросил он.

— Да, насыпь в остальные примерно столько же, — ответила Джой самым деловым тоном, пытаясь смотреть куда-нибудь в сторону и решив ограничиться отвлеченными темами для разговора.

Должно быть, это Дэвид его впустил, решила она. И наверняка шеф-повар думает, что доставил ей удовольствие и преподнес приятный сюрприз: ведь он не знает, что они поссорились. Однако, глядя на Брайана, Джой мысленно согласилась с Дэвидом: да, это приятный сюрприз.

Джой действительно была рада Брайану. Может, на сей раз им удастся договориться до чего-нибудь разумного… В глубине души она не переставала мечтать о новой встрече, ведь Брайан все-таки отец ее ребенка. Не говоря уже о том, что он самый лучший любовник на свете.

Выглядел Брайан великолепно: облегающие джинсы и широкая черная рубаха подчеркивали его атлетическое телосложение. Джой ощутила, как мышцы сокращаются сами по себе, будто бы от чувственного напряжения. Да уж, сексуальная привлекательность ничего общего со здравым смыслом не имеет, подумала она. Притяжение было настолько сильным, что грозило изгнать из ее головы все разумные мысли.

Джой смотрела, как Брайан погружает совок в мешок с землей, стараясь набрать зараз ровно столько питательной смеси, сколько надо на один горшок, и демонстрирует врожденную склонность все делать на совесть, не допуская никакого беспорядка. При этом Брайан явно не получал от работы того удовольствия, которое получила бы Джой.

Тем более это ценно, возразила она себе. Ведь он занимается тем, что ни к сексу, ни к еде не имеет никакого отношения. Ну, или, возможно, он беспокоится о своем ребенке, о его безопасности. Словом, как ни крути, а эгоизмом со стороны Брайана тут и не пахнет. Джой воспрянула духом.

Даже смотреть, как он работает, уже удовольствие. Каштановые волосы Брайана были не так аккуратно, как обычно, причесаны и слегка завивались над воротником, отсвечивая золотом в лучах послеполуденного солнца. Раньше он стригся короче. Интересно, подумала Джой, у него просто не нашлось времени или ему было не до того?

Она прикоснулась к собственным волосам: да, ей тоже не мешало бы подстричься. Однако Джой никак не могла собраться с силами навестить подругу-парикмахершу, самую настоящую балаболку.

— Как их рассаживать? — спросил Брайан, указывая на коробку с маленькими росточками.

— Берешь и сажаешь каждый в отдельный горшок, — ответила молодая женщина с благодарностью в голосе. — Только старайся как можно меньше повредить корни.

Брайан иронически покосился на нее.

— Я, может, и не цветовод, но на это у меня ума хватит.

— Извини. Но ты сам же говорил о следовании инструкциям.

Брайан повернулся к цветам, никак не отреагировав на это замечание.

Джой вздохнула, а ей так хорошо было в его присутствии. Она следила за ловкими движениями его рук — рук умелых, нежных, ласковых… Как ей недоставало этих прикосновений!

Интересно, Брайан пришел потому, что соскучился, или в самом деле решил проверить, как поживает мать его будущего ребенка, его сына?

Тут Джой одернула себя: незачем растравлять злость. Ведь она же не знает, что на уме у Брайана. Зачем же тогда предполагать самое плохое? Рано или поздно он сам расскажет, чего именно хочет. Тогда Джой и будет принимать решения, причем не под влиянием враждебности или мелочной обидчивости.

Может, он решил, что дочь — это не так уж и плохо. В тот раз Джой даже не дала ему сообразить, что к чему, просто огорошила новостью. А потом взорвалась как шутиха, осыпав колкостями.

Наверное, у нее проблемы с гормональным балансом — во время беременности такое бывает. И хотя в тот день Джой пыталась вести себя благоразумно, она была вся на нервах с того момента, как врач сообщил ей результаты анализов.

— Как ты поживала, Джой?

Молодая женщина вздрогнула, оторвав взгляд от рук Брайана.

— О, не так плохо, — ответила она, твердо вознамерившись не сосредотачиваться на грустных мыслях.

Брайан нахмурился.

— Не тошнит?

— Тошнит. Немножко. Обычно по утрам.

— Просто тошнит или рвет?

Джой состроила ироническую гримасу.

— Обычно когда тошнит, тогда и рвет.

— Ты что-нибудь принимаешь от этого?

— Нет, лекарств я не принимаю, если ты об этом. — Вспомнив, как Брайан вспылил насчет химикатов в садовой земле, Джой решила, что его беспокоит именно это. — А что касается питательной смеси, то я про нее ничего плохого не слышала, иначе ни за что бы не купила. Я же не дурочка, — добавила она.

— Не слышала ничего плохого? — Брайан снова нахмурился. — Разве ты не читала про то, что тебе можно, а чего — нельзя?

Джой нервно покусала губы и перевела взгляд на тень, которую ветви яблони отбрасывали на брусчатку дворика. По правде говоря, она мало что читала про свое положение, действуя по принципу: чем меньше думаешь про волнующие тебя вещи, тем лучше… если не с кем ими поделиться.

Джой рассказала про ребенка только Бену, заставив того поклясться, что он ничего никому не скажет. Молодая женщина не видела никакого смысла извещать своих родных, пока не возникнет насущная необходимость. Наверняка им не понравится, что она собирается стать матерью-одиночкой.

— Джой! Что-то не так? — В голосе Брайана звучала искренняя обеспокоенность.

Она кривовато улыбнулась в ответ и слабо пожала плечами.

— Я подумала, что беременность — самая естественная вещь на свете. Женщина ведь предназначена для этого. Вот я и решила, что пусть все идет, как идет…

— Неужели ты совершенно не заботишься о нашем ребенке?

Не заботится? Это уж слишком! Как несправедливо — говорить ей подобные вещи!

— Конечно, забочусь, — с жаром возразила Джой. — Но у меня нет времени сходить с ума по поводу моей беременности, — продолжила она. — Я рано встаю, чтобы съездить на рынок, и все время, пока готовлю, мне приходится бороться с тошнотой. Когда дневные посетители расходятся, я так устаю, что буквально валюсь с ног. Поэтому ложусь вздремнуть немного — до вечернего наплыва. А когда закрываюсь на ночь, то сразу иду спать.

Джой сделала паузу — перевести дух — и сердито посмотрела на Брайана. Ему хорошо, он просто-таки светится бодростью и здоровьем. Его тело не меняется, и никакие побочные эффекты оттого, что он ее… обрюхатил, ему не угрожают. Все тяготы достались ей, Джой, а он еще имеет наглость ее укорять!

— Так когда мне книжки читать, а? — продолжила она пылко. — Ты, наверное, скажешь, что именно этим сейчас мне и следует заняться, вместо того чтобы греться на солнышке и делать то, что мне нравится!

— Нет, — спокойно ответил Брайан. — Отдыхать тебе совершенно необходимо.

Джой следовало бы утихнуть. Однако почему-то спокойствие Брайана еще сильнее разозлило ее.

— Премного благодарна! — огрызнулась она. — Вот если бы ты носил нашего ребенка, посмотрела бы я на тебя на третьем месяце. Весь лоск бы с тебя сошел.

Лицо Брайана потемнело. Губы сжались. Глаза блеснули гневом.

Джой закрыла глаза, ее сердце упало. Опять она повела себя как непроходимая дура. Несмотря на все благие намерения, опять обошлась с Брайаном как с мальчиком для битья, вымещая на нем свою боль. А что он плохого делает? Всего лишь заботится о благе их ребенка. Откуда Брайану знать, что Джой смертельно нуждается в помощи и поддержке, что она безумно сожалеет об их размолвке — помня о его обещании стать ее опорой?