С ближайшего стола сбросили всю посуду. Стекло хрустело под ногами в луже пива. Что-то крикнул издалека бармен, но его возглас проигнорировали.

— Раздевайся, — рявкнул какой-то мужик.

Она молча помотала головой. На глазах выступили слезы. В голове начало постепенно проясняться. Она попыталась найти взглядом Кристен или Нэйт, но натыкалась только на ухмыляющиеся физиономии.

— Раздевайся, неженка!

— Снимай свои гребаные шорты!

— Покажи свою киску!

Ее начало колотить, она прижала руки к груди и по-прежнему не решалась что-нибудь сказать или сделать. Когда ее снова схватили, она попыталась вырваться, но это было бесполезно.

Ее затащили на стол и поставили на колени. Кто-то дернул вниз ширинку ее шорт, другая пара рук стащила их вниз. Потом точно так же стащили нижнее белье. Футболка была задрана куда-то на шею вместе с бюстгальтером.

После первых двоих было еще двое. Во второй раз она уже ничего не чувствовала. Никакой боли. Сил сопротивляться не было. Она безвольно висела между ними, поддерживаемая в вертикальном положении двумя мужскими торсами.

Когда все закончилось, ее оставили лежать на столе, и первые минут десять она просто не могла пошевелиться. Потом просунула руку между ног. Крови не было. На пол упала кожанка, которой кто-то заботливо прикрыл ее обнаженные бедра.

Она медленно сползла на пол, прямо в лужу. Осколок пивной кружки впился в ладонь, но боли она не почувствовала. В янтарной луже на полу появились красные кровавые разводы. Миранда одернула руку и вытерла ее о бедро. Потом встала. Натянула шорты, поправила футболку. Теперь на нее никто не смотрел, и она даже почувствовала какое-то облегчение.

Она добралась до туалета, и ее вырвало. Потом еще раз. И еще. Желудок скручивало каждый раз, когда она вспоминала грязные руки на своем теле. Ей надо было домой. В душ. И чтобы родители и Кевин ничего не узнали.

Кое-как приведя себя в порядок, она с трудом выскользнула из туалета, чтобы сквозь разгоряченную толпу прорваться к выходу. На свежий воздух. На свободу.

Когда ее похлопали по плечу, она невольно вздрогнула и отстранилась. Это оказался какой-то парень ее возраста, в клетчатой рубашке и с красивыми голубыми глазами.

— Эй, ты идешь танцевать? Ты же в тусовке!

Неужели после этого кто-то был способен танцевать? Неужели кому-то было от этого весело? Она с трудом передвигала ноги. Между бедер тянуло и саднило.

Она с трудом выбралась на улицу. Ей предложили закурить, и она не раздумывая согласилась. Глубоко затянулась, выпустила дым в небо стального цвета. На улице было прохладно и почти тихо после шумного, гогочущего от потолка до пола бара.

— Хреново пришлось? — услышала она женский голос. Говорила высокая блондинка. Она тоже держала между пальцами сигарету и самозабвенно курила. Вид у нее был потрепанный, но совершенно равнодушный.

— Ты кто? — нахмурилась Миранда.

— Меня зовут Люсиль, — отозвалась девушка. — Не помнишь меня на гонках? Я давала «старт».

— О, точно, — Миранда кивнула.

— Я в тусовке уже семь лет.

— И ты тоже вступала в нее… так?

Люсиль усмехнулась:

— Ну конечно. Иначе никак.

— И сколько точек выпало тебе?

— Шесть.

— О боже.

— Да, это был не самый приятный сексуальный опыт в моей жизни, — хмыкнула девушка. — Но в нашем мире это не считается изнасилованием или унижением. Ты ведь идешь на это сознательно.

— Я не знала об этом, — задохнулась Миранда. — Я была тут в первый раз. И я была пьяна.

Люсиль задумчиво кивнула:

— Я тоже не была здесь постоянной гостьей до того, как решила попробовать. Но я хотя бы знала, что со мной произойдет. Это довольно жестокое испытание.

— Жестокое?! — вспыхнула Миранда. — Да это зверство! Это противозаконно! Это… это… это просто бесчеловечно!

— Это меньшее зло, на которое способны эти ребята.

— Ты их оправдываешь? — удивилась Миранда.

— Самую малость. И потом, обещания свои они выполняют. Если тебя приняли в тусовку — отныне за тобой будут присматривать. Тебя не дадут в обиду.

— В обиду не дадут, но сами затрахают? — сморщилась Миранда. — И что значит — присматривать? За мной будут следить? Даже когда я отсюда уеду обратно в Сакраменто?

— Ты вернешься.

— Ни за что.

— Ты вернешься, — повторила Люсиль. — Так или иначе.

Она не знала, как добраться домой. У нее не было денег на такси. Где здесь автобусная остановка, она не знала, — да и какие автобусы посреди ночи? Оставалось одно — попросить кого-нибудь подбросить ее до города.

Миранда отошла от бара метров на триста. Здесь была парковка для автомобилей и мотоциклов. Она попыталась отыскать глазами кого-нибудь, кто будет внушать ей доверие. Но сейчас любой мужчина казался ей насильником и садистом. Она присела у заброшенной сарайки, спустилась спиной по стене, почти смирившаяся со своим положением и готовая ждать до утра, когда все эти ублюдки разъедутся, и она сможет найти автобус.

— Ты же тут замерзнешь, — раздалось откуда-то сверху, и она вздрогнула и подняла голову.

На нее смотрели голубые глаза парня в клетчатой рубашке.

— Я в п-порядке, — пробормотала она, подтягивая к груди перепачканные песком ноги.

— Я в-вижу, — передразнил он ее, а потом протянул ей руку широким, добродушным жестом: — Меня Габи зовут. И я как раз собираюсь уезжать отсюда. Тебе же в Сакраменто надо?

Миранда медленно кивнула, пытаясь понять, исходит ли от этого парня угроза. Голубые глаза смотрели прямо.

— Тебе нужно согреться. У меня в машине есть плед. Я сейчас принесу.

Парень исчез и через две минуты действительно вернулся с пледом.

— Спасибо, — пробормотала Миранда, с трудом вставая на ноги и кутаясь в мягкую кашемировую ткань.

— В холле есть кофейный автомат.

— У меня нет денег.

— Я куплю. Это всего лишь кофе. Идем.

Миранда поплелась за парнем.

В хостеле было тихо и прохладно. За администраторской стойкой сидела симпатичная девушка, настолько чистенькая и аккуратная, словно рядом с хостелом были не гоночный трек и байкерский бар, а приличная контора с офисными служащими.

Вот только картину портило лежащее слева от стойки тело, закрытое пледом. Миранда обошла тело по дуге и села в противоположном конце холла. Габи тем временем пошел за кофе.

Он наполнил пластмассовый стаканчик ароматным американо, а потом осторожно высыпал в кофе белый порошок. Перемешал. Отнес стаканчик Миранде.

— Спасибо, — она кивнула и принялась поглощать горячий напиток. Тепло блаженно растеклось по венам, и ей стало гораздо лучше. Потом неожиданно захотелось спать. Глаза стали закрываться.

— Мне кажется, я засыпаю, — пожаловалась она Габи.

— Хорошо, — он кивнул.

— В смысле? — не поняла Миранда. — Ничего хорошего… Надо сначала добраться до дома…

— Идем, — отрезал мужчина, подхватывая ее расслабленное, мягкое тело и направляясь вместе с ней к выходу.

— Эй! Она в порядке? — крикнула вслед девушка-администратор.

— В полном, — заверил ее Габи.

На парковке было тихо и безлюдно. Никто не видел, как молодой мужчина тащил безвольное женское тело. А если бы кто и увидел — всем было наплевать.

— Она уже в отключке, — сообщил мужчина, когда добрался до нужного ему автомобиля. В нем уже сидело двое других парней.

— Эй, Габи, мы не поклонники некрофилии! — раздался смех.

— Ну так нам и не обязательно ее трахать. Просто посмотри на это кольцо… Оно стоит не меньше трех тысяч долларов.

— Как ты вообще его заметил?

— Мы столкнулись в баре.

— Здорово. Окей, стаскивайте кольцо, а заодно посмотрите сумочку… Вдруг там тоже есть что-нибудь толковое…

Девушку затащили на заднее сидение автомобиля. С нее сняли кольцо, а заодно сережки-гвоздики (хотя за них вряд ли можно было выручить больше двадцати долларов). В сумке ничего ценного не нашлось — всего пять долларов наличкой.

— Оставим ее здесь.

— Ты только посмотри, Габи… Какие ножки…