Понятно, нельзя сбрасывать со счетов возможность случайного заноса на Землю жизни или сознания.

3. По мере сокращения длительности циклов полного развития снижается вероятность угроз катастроф, воздействий деструктивных факторов, исходящих из непознаваемых сфер простых материальных форм. Процессы, протекающие в низкоорганизованной материи, оказываются все более медленными в сравнении с ускоряющимся формированием все более высоких сфер, способных познавать ее глубины и покорять ее стихийные силы. Отсюда следует вывод о том, что по мере продолжения эволюционного процесса нарастает его устойчивость не только к внутренним, но и к внешним угрозам прогрессу. Данное обстоятельство, в частности, можно рассматривать как аргумент в пользу возможности его бесконечного продолжения.

В итоге рассуждений о возможной бесконечности прогресса логично следует рассмотреть такое обстоятельство. Во всех предшествующих рассуждениях сферы материального мира фигурировали как предельно большие его части, а материальный мир в целом, называемый также мирозданием, соответственно как предельно большой объект реальной действительности. Но в масштабах всего материального мира появление все новых его сфер есть не что иное, как его количественные изменения, благодаря чему сам материальный мир в целом может перейти в какое-то новое качество, в котором будет происходить дальнейшее развертывание прогресса (хотя в рамках материального мира градация его сфер при этом будет ограниченной).

При таком возможном ходе дальнейшего прогресса наш материальный мир может быть не единственным предельно большим объектом, вбирающим всю окружающую действительность, а являться частью чего-то еще более масштабного, имеющего в своем составе и другие части, эквивалентные по размерам своего эволюционного пути и диапазону свойств своих объектов. Таким образом возникает вопрос, все ли объекты и явления окружающей действительности принадлежат материальному миру?

Изложенные представления о материальном мироздании как о сверхсистеме грандиозных (или даже бесконечных) размеров с объективными и закономерными принципами построения и взаимосвязями различных сфер, с продолжительной (или бесконечной) градацией их как «вниз», так и «вверх» вовсе не исключают тезис о существовании тех или иных нематериальных объектов, как-то противопоставленных материальному миру. Нет фактов, исключающих такое предположение.

Вопрос о нематериальном во многих философских системах традиционно ассоциируется с представлением о некоем высшем начале или божестве, первичном по отношению к материальному миру, творящем его и в той или иной степени управляющем нашим миром. Из традиционно оформленных предположений о существовании некоего высшего начала, однако вовсе не следует, что этот объект должен быть нематериальным. В традиционных понятиях материальный мир представляется в виде системы лишь трех известных его сфер. Но ведь в качестве высшего начала по отношению к нам, к известным сферам материального мира может выступать вполне материальный объект — совокупность более высоких сфер мироздания или даже одна только 4-я его сфера.

Тезис о том, что объект, называемый нами Богом или Всевышним материален и представляет собой какие-то высшие сферы материального мира, на первый взгляд, может показаться нелепым, сводящим на нет понятия об идеальном. Но, как было показано выше, стоящие над ноосферой более высокие сферы мироздания должны обладать всеми свойствами, которые согласно теологическим теориям присущи Всевышнему. Это возможность выступать в качестве творца нижерасположенных сфер, сверхестественные, по нашим представлениям, познавательные способности, власть над нашим миром (известной частью мироздания) и т. д.

Таким образом, само по себе предположение о подчиненности нас и всей известной части окружающей действительности некоему высшему началу не противоречит тезису о том, что весь мир материален. Однако наличие высших материальных сфер и их творческая деятельность не исключает и то, что может существовать также и какое-то нематериальное высшее начало, стоящее не только над тремя известными сферами, а над всем материальным мирозданием.

Вопросы о возможности существования Всевышнего, о его сущности, безусловно, являются важнейшими проблемами философии. Однако они выражают лишь часть вопроса о том, весь ли мир материален. Противопоставление материальному миру может выражаться не только в виде указанного комплекса сверхестественных свойств. Вполне можно допустить существование объектов, не обладающих признаками высшего начала, но противопоставленных материальному миру каким-то иным образом, никак не входящих в его систему. Такие объекты также нужно отнести к нематериальному.

Логично следует вопрос о возможных признаках этого противопоставления и соответственно о критериях разграничения материального и нематериального. Объективное и четкое выделение основных признаков материальных объектов, с одной стороны, а с другой — выработка представлений о таких признаках предполагаемого нематериального, которые никак не могут относиться к системе свойств объектов материального мира, может в некоторой степени прояснить правомерность предположения о существовании нематериального. Первая часть решения сформулированной задачи есть не что иное, как конкретизация понятия о материи.

Стержнем практически всех основных подходов к выработке понятия о материи, начиная от самых первых шагов наук о природе, является поиск общих признаков материальных объектов. На протяжении длительного времени, однако, материалистические подходы в описании и изучении окружающей действительности явно или неявно базировались на мысли о доступности наблюдению основной части ее объектов. То есть так или иначе утверждалось или подразумевалось, что неживая и живая природа (а позднее — плюс еще человеческое общество) — это и есть весь материальный мир. Ограниченность представлений о фундаментальных свойствах материального, таким образом, была вызвана не только поверхностным знанием сущности доступных наблюдению трех систем мироздания и их объектов, а прежде всего упрощенностью представлений о мироздании в целом.

Такое положение обусловило, в частности, глубину известного кризиса материализма на рубеже двадцатого века, когда обнаружилось множество неизвестных ранее необычных объектов и явлений микромира, были конкретизированы представления о поле как особой форме материи. Относительно нашей темы данное событие примечательно в том плане, что от этого момента, в общем-то, берут начало основательные предположения о возможном существовании более простых, чем вещество, форм организации материи и соответствующих сфер материального мира.

То обстоятельство, что по ходу дальнейшего познания материального мира «вглубь» возможна встреча с новыми проявлениями и свойствами материи, совершенно не похожими на уже известные, обусловило изменение общих принципов обозначения материального и нематериального. В этой связи как образец безосновательного подхода следует упомянуть позицию ортодоксального материализма. Голословно требуя отрицания предположений о существовании нематериального в каком бы то ни было виде, формальный материализм заранее объявил материальными абсолютно все объекты и явления, которые когда-либо могут быть обнаружены в окружающей действительности.

Недопустимость такого подхода очевидна даже на уровне чисто теоретических рассуждений. Мироздание, материальный мир, имея очень большие или даже бесконечные размеры и также большую или бесконечную протяженность «вглубь» и «вверх», представляет собой не формальную совокупность всего существующего объективно, а определенную закономерную сверхсистему. Соответственно проявления, свойства ее объектов также должны укладываться в некую систему. Обнаружение по ходу развития познания новых явлений, объектов и их свойств, с одной стороны, может потребовать расширения, корректировки и даже перестройки наших представлений об этой системе свойств, о принципах ее построения. Но, с другой стороны, могут обнаружиться такие объекты и их проявления, которые никаким образом невозможно будет вписать в эту систему. Правильно ли будет причислить их к системе материального? Известны ли на сегодняшний день случаи таких явлений?