Ханна не могла сдержать смех.

— Его возрасту?

— В конце концов, ему за тридцать.

— Он зрелый мужчина, — признала Ханна. — А также уверен в себе, умен, и, ко всему прочему, в полном расцвете сил.

— Тогда почему он не поцеловал меня?

— Потому что он относится к тебе уважительно? — предположила Ханна.

— Я предпочитаю, чтобы ко мне испытывали страсть, а не уважение.

— Ну, тогда, — скривилась Ханна, — должна сказать тебе, что мистер Боумен — твой тип мужчины.

Упоминание о Боумене восстановило хорошее настроение Натали.

— Возможно и так. А сейчас, Ханна, пойди и поведай маме и папе, что мистер Боумен вел себя, как истинный джентльмен. Впрочем, нет, этому они, конечно, не поверят, ведь он — американец. Скажи им, что он был весьма презентабелен. И не единого намека на поцелуй под лестницей.

Гемпшир

Стоуни–Кросс–Парк

Ханна никак не ожидала, что когда–либо у нее появится возможность увидеть Стоуни–Кросс–Парк. Получить приглашение в знаменитое на всю страну поместье лорда Уэстклифа было не так–то просто. Считалось, что Стоуни–Кросс–Парк, находившийся в южном графстве Гемпшир, занимал самые лучшие земли Англии. Многообразие цветущих полей, плодородных пойменных лугов, топей и вековых лесов делало его привлекательным и популярным местом для посещений. Поколения одних и тех же семей приглашались на одни и те же ежегодные празднования и званые вечера. И отсутствие имени в списке гостей вызвало бы самое, что ни на есть, безутешное отчаяние.

— Ты только подумай, — размышляла в карете Натали во время долгой поездки из Лондона — Если я выйду замуж за шурина лорда Уэстклифа, я смогу бывать в Стоуни–Кросс–Парке, когда пожелаю!

— Ради чего тебе придется терпеть мистера Боумена в качестве мужа, — сухо заметила Ханна. Хотя она не рассказала лорду и леди Блэндфорд о поцелуе мистера Боумена, она ясно дала понять, что не считает его подходящей партией для Натали. Блэндфорды, однако, посоветовали ей воздержаться от поспешных суждений до тех пор, пока они не познакомятся с ним поближе.

Леди Блэндфорд, такая же белокурая, прекрасная и взволнованная, как и ее дочь, затаила дыхание, когда вдалеке показался Стоуни–Кросс–Мэнор. Дом был построен в европейском стиле из камня медового цвета. Четыре изящные башни были такими высокими, что казалось, пронзали раннее вечернее небо, омытое оранжевым и бледно–лиловым светом заходящего солнца.

Стоуни–Кросс–Мэнор, расположенный на отвесной скале над рекой Итчен, окружали парк и фруктовые сады, а также великолепные дорожки для прогулок и верховой езды, проложенные через лесные массивы и парковые насаждения. Благодаря удачному расположению Гемпшира на юге страны, климат здесь был мягче, чем в остальной части Англии.

— О, Натали, — воскликнула леди Блэндфорд, — подумать только, ты можешь войти в такую семью! И как член семьи Боуменов ты сможешь иметь свое поместье, и дом в Лондоне, и виллу на континенте, не говоря уже о собственной карете и великолепной четверке лошадей, самых красивых платьях и драгоценностях…

— Святые небеса, неужели Боумены настолько богаты? — спросила Натали немного удивленно. — И мистер Боумен унаследует бóльшую часть семейного бизнеса?

— Значительную часть, это точно, — ответил лорд Блэндфорд, улыбаясь интересу, загоревшемуся в глазах дочери. — У него есть собственное состояние, а в будущем ожидает еще большее. Боумен–старший намекнул, что после вашего обручения, вас ждут щедрые подарки.

— Надо думать, — практично сказала Натали, — так как мне придется выйти замуж за человека незнатного происхождения, тогда как я могу с легкостью заполучить и лорда. — В ее заявлении не было никакого высокомерия или пренебрежения. Это была констатация простого факта, что некоторые двери, открытые для жены пэра, будут всегда закрыты для жены американского промышленника.

Когда карета остановилась перед въездом в поместье, Ханна отметила, что оно было разбито во французском стиле. Конюшни располагались перед домом, а не были скрыты где–то в стороне или позади него. Они находились в здании с огромными арочными проемами, образовывавшем одну из стен внутреннего двора, вымощенного камнем.

Лакеи помогли им выйти из кареты, а конюхи Уэстклифа подошли позаботиться о лошадях. Другие слуги немедленно взялись за дорожные сундуки и чемоданы. Пожилой дворецкий провел их в огромный холл, где сновало туда–сюда множество людей: горничные с корзинами белья, лакеи с ящиками и коробками и временно нанятые слуги для мытья, полировки и уборки.

— Лорд и леди Блэндфорд! — к ним вышла Лилиан, выглядевшая просто блестяще в темно–красном платье, ее соболиные волосы были аккуратно забраны в сетку для волос, украшенную драгоценными камнями. Сверкающая улыбка и мягкая доброжелательность делали ее столь очаровательной, что Ханна поняла, почему благородный граф Уэстклиф женился на ней. Лилиан поклонилась им, и они поклонились в ответ. — Добро пожаловать в Стоуни–Кросс–Парк, — сказала Лилиан. — Надеюсь, ваша поездка была приятной. Пожалуйста, извините за шум и суматоху, мы отчаянно стараемся подготовиться к нашествию гостей, которые начнут прибывать уже завтра. После того, как вы приведете себя в порядок, спускайтесь в главную гостиную. Мои родители и, конечно, мой брат, уже там, и… — Она внезапно замолчала, увидев Натали. — Моя дорогая леди Натали. — Ее голос стал мягче. — Я с таким нетерпением ждала встречи с вами. Мы сделаем все возможное, чтобы обеспечить вам прекрасный праздник.

— Спасибо, миледи, — скромно ответила Натали. — Я не сомневаюсь, что это будет великолепно. — Она улыбнулась Лилиан. — Моя компаньонка сказала мне, что будет елка.

— Высотой в четырнадцать футов, — восторженно воскликнула Лилиан. — Ее чертовски… то есть, очень трудно нарядить, поскольку до ветвей на верхушке тяжело добраться. Но у нас есть длинные лестницы и много высоких лакеев, поэтому победа будет за нами. — Она повернулась к Ханне. — Мисс Эплтон, рада снова вас видеть.

— Спасибо, я… — Ханна сделала паузу, так как поняла, что Лилиан протянула ей руку. Ошеломленная Ханна протянула свою и удивленно посмотрела на Лилиан.

Графиня подмигнула ей, и Ханна поняла, что ее дразнят. Она рассмеялась над шуткой, предназначенной ей, и ответила на теплое рукопожатие.

— В свете вашей поразительной терпимости к Боуменам, — сказала ей Лилиан, — вы тоже должны присутствовать в гостиной.

— Да, миледи.

Экономка проводила их в отведенные им комнаты, путь к которым, казалось, был просто бесконечным.

— Ханна, почему леди Уэстклиф пожала тебе руку? — Шепотом спросила Натали. — И почему вы с ней нашли это таким забавным?

***

Натали и Ханне предстояло делить одни покои, в которых Натали заняла главную кровать, а Ханне досталась уютная смежная комнатка. Стены комнаты были оклеены красивыми обоями с цветочным узором, здесь стояла мебель красного дерева и кровать с кружевным балдахином.

Пока Натали умывалась, Ханна достала для нее чистое дневное платье и встряхнула его. Платье синего цвета, отороченное кружевом, с длинными узкими рукавами и заниженной линией плеча очень шло Натали. Улыбаясь в предвкушении встречи с Боуменами, Натали сидела за туалетным столиком, пока Ханна поправляла ее прическу. Только убедившись, что Натали выглядит безупречно, ее носик припудрен, а губки смазаны розовым бальзамом, Ханна открыла свой чемодан и начала в нем копаться.

Леди Блэндфорд, посвежевшая и умиротворенная, появилась в дверном проеме.

— Ну, девочки, — безмятежно сказала она. — Нам пора присоединиться к компании внизу.

— Еще несколько минут, мама, — попросила Натали. — Ханна не успела переодеться и причесаться.

— Мы не должны заставлять всех ждать, — настаивала леди Блэндфорд. — Ханна, иди так. Никто и не заметит.

— Да, мадам, — скрывая смятение, покорно ответила Ханна. Ее дорожное платье было в пыли, шпильки грозили выпасть из волос. Ей очень не хотелось в таком неприглядном виде показаться перед Боуменами и Уэстклифами. — Я предпочла бы остаться здесь и помочь горничным распаковывать чемоданы…