Богота явился с котелком. Поставил его на ветки и протянул ложку:

- Рубайте!

Мысли сами собой прервались. Приготовленная разведчиками перловка с тушенкой отдавала дымком и была необыкновенно вкусной. Ваня отправился за чаем для меня. Вернулся с кружкой. Быстро поставил ее рядом с котелком и подул на пальцы:

- Горячая! Мы по твоей методике трав насобирали, да с шиповника молодых веточек нащипали. Чай что надо получился! Мужикам нравится.

Климук с разведчиками прибыли через час. Богота за это время успел "свернуть" лагерь. Я пыталась помочь, но одной рукой мало что сумела сделать. Слава Богу, что хоть свои вещи смогла забить в рюкзак и даже застегнуть его при помощи зубов. Когда разведчики прибыли, мы были готовы к переходу. Не смотря на слабость, я застегнула на себе бронежилет и попробовала закинуть рюкзак на спину одной рукой. Ничего не получилось. Климук подошел и отобрал рюкзак:

- Идите. Я сам донесу ваши вещи.

Рядом никого не было и я тихо сказала:

- По-моему, на том обрыве мы перешли на "ты". Я понесу сама, у тебя и так не легкий груз. Не настаивай. Когда решу упасть, скажу.

Олег не стал спорить, лишь пристально посмотрел в глаза. Я впервые увидела в них сочувствие. Помог мне надеть рюкзак и шагнул к мужикам. Что-то тихо и быстро сказал им. Я не расслышала слов, но, думаю, - речь шла обо мне. Отряд отправился дальше. Вначале пути мне было трудно. В голове кружилось, но я упрямо шагала вперед. Потом все наладилось, лишь слегка постукивало в висках. Через час Климук объявил привал. Знала, что он сделал это из-за меня и была искренне благодарна за заботу. Остальные тоже знали, но никто не высказал недовольства, никто не подшутил надо мной, хотя мы безбожно опаздывали.

Прапорщик Бобр помог сбросить рюкзак и бронежилет. Заметил явное облегчение на моем лице, когда скинула бронежилет. Тихо сказал:

- Броник отдай мне, я донесу.

- Стас, я дотащу его и сама, только не на теле. Ты можешь его сложить и ремнями присобачить спереди к лямкам рюкзака?

- Тогда зачем снимать?

Я наконец-то призналась:

- Да он мне спину натер до крови!

- Санинструктор посмотрит, я сейчас скажу.

- Фигушки! Обойдусь как-нибудь.

Прапорщик засмеялся, поняв, в чем дело:

- Он же медик! Сейчас жарко, всякое может случиться, так что показывай свою болячку. Сергей, подойди сюда!

Рыжий санинструктор с закатанными по локоть рукавами, подошел и передвинул на живот сумку с красным крестом. Помаргивая светлыми ресницами, тревожно спросил:

- Швы разошлись?

До этой минуты я даже и не знала, что он мне сшивал разрывы на ладони. Бобр ответил:

- Да нет. Ева спину натерла бронежилетом, посмотри.

Обернулся ко мне и его темные круглые глазки стали еще круглее от дружеской усмешки:

- Давай-давай, задирай тенниску!

Я взмолилась:

- Ну, не при всех же!

Стас посуровел и скомандовал:

- Отвернуться всем!

Мужики дружно повернулись спиной. Я приподняла одежду. Санинструктор, не сдерживаясь, ахнул:

- Да как же вы это терпели!

Ясно расслышала шорох, но обернуться не дал медик:

- Стой спокойно. Сейчас промою, мазь наложу и перевязку сделаю. Чего раньше не сказала?

- Майор отчислит из группы. Боялась.

За спиной прошелестел тяжелый вздох. Санинструктор за пару минут справился с задачей. Поправил мне тенниску и куртку. Строго сказал:

- На спине ничего нельзя носить по меньшей мере дней пять. Вечером перевязку по новой сделаю, у тебя уже загнаиваться начало по краям. Раньше надо было сказать...

Я перебила его разглагольствования:

- Эластичный бинт есть?

- Имеется.

- Тогда перетяни спину им по обычному бинту и я понесу груз сама.

Медик понял, что лучше не спорить и сделал, как просила. Помог забросить рюкзак за спину, а Бобр привязал спереди сложенный бронежилет, внимательно разглядел его и направился к майору. О чем они говорили, я не знаю, но майор помрачнел и пару раз взглянул в мою сторону.

К четырем часам пополудни мы преодолели лесополосу и вышли на альпийский луг с кустарником. Вскоре впереди идущие разведчики привели наш отряд к покинутой кошаре. Хибара была старой, но прочной, так как была сложена из валунов. К тому же и стояла на открытом месте. Никто не сможет подобраться неожиданно. Из гранатомета ее тоже было не пробить ни с которой стороны. Толстенная земляная крыша не пропустила бы даже мину. Это мне сказали довольные разведчики. Они мигом натаскали еловых лап для постелей и валежника для костра. Меня от работы освободили, но я уговорила Боготу пойти и насобирать трав. Майор не возражал, хотя предупредил:

- Внимательно смотрите под ноги. Здесь могут оказаться мины. Ева, заметишь что-то подозрительное, замри и зови Ивана.

Но все обошлось благополучно. За полчаса мы с Ваней насобирали охапку травы для чая, в огромном количестве накопали ножами луковичек дикого чеснока и нащипали молодых листочков щавеля. Богота унес травы и корешки в лагерь. Взамен притащил из кошары два котелка. Вскоре мы наполнили их крупной земляникой, в большом количестве алевшей в траве. Ягоды ели после ужина с чаем. Морщились, когда попадались кислые. Климук вдруг подскочил и бросился к своему рюкзаку:

- Мужики, а у меня есть несколько банок сгущенки! Совсем забыл про них! Давайте, перемешаем? Не так кисло будет.

Довольные разведчики пытались накормить меня этим лакомством. Но ничего не получилось. Поужинала я плохо и вообще чувствовала себя неважно. Рука разболелась и к вечеру поднялась температура. Не выдержав, прилегла на край приготовленной постели. По приказу майора, который внимательно наблюдал за всеми перемещениями, ко мне сразу же подошел санинструктор. Осмотрел обе раны, промыл и снова забинтовал. Когда он осматривал спину при ребятах, мне было уже все равно. Медик дал какую-то таблетку, Богота принес воды, чтобы запить. Санинструктор вздохнул и ушел, сказав, что такое больное состояние вполне возможно.

Олег, заметив, что я вот-вот засну, подошел и попросил передвинуться чуть дальше. Я выполнила его просьбу. Немного полежала с закрытыми глазами, чувствуя, как в висках пульсирует кровь. Разведчики перебрасывались короткими фразами. Мое болезненное состояние действовало на всех. Жар заполнил тело до краев и я уснула.

Проснулась в темноте от холода. Меня буквально трясло. Подбородок дрожал, озноб волнами пробегал по спине. Олег тихо спал рядом. Не особо вдаваясь в рассуждения на тему морали, подползла к нему и крепко прижалась всем телом. Он мгновенно проснулся, замер и удивленно прошептал:

- Ева, ты что?..

Стуча зубами, прошипела:

- Холодно, так холодно. Извини, я замерзаю.

Его ладонь дотронулась до моего лба:

- Да ты вся горишь! Разбудить медика?

- Не надо, ведь это в порядке вещей.

- Иди сюда. Повернись спиной ко мне...

Его руки плотно обхватили меня под грудью и притиснули к себе. Лицом он уткнулся в мои волосы. Я слышала прерывистое дыхание. Несколько раз его губы дотрагивались до моей макушки. Олег думал, что я в забытьи, но я все чувствовала. Понемногу согрелась и незаметно заснула под стук его сердца. Он согревал меня собственным телом целую ночь. Спал он сам или нет, не знаю. Кто проверял посты, тоже неизвестно. К утру температура спала. Встала я уже вполне здоровой. И что мне больше помогло, таблетка или неожиданное тепло сурового майора, трудно сказать.

Эта кошара оказалась конечной целью нашего отряда. Утром ребята разбрелись по предгорью. Целый день провели где-то наверху, наблюдали, вносили изменения в карты, сверяли ранее полученные данные с новыми. Я оставалась во временном лагере с двумя разведчиками. Помогала готовить, собирала травы и землянику. К вечеру все вернулись во временный лагерь. Утром собирались отправиться в обратный путь.

Ночь прошла спокойно, если не считать тот факт, что я спала в объятиях майора, уткнувшись лицом в его шею. В кромешной тьме хижины впервые решилась дотронуться до его колючей щеки губами. Он не отстранился, хотя сам не пошевелился. Пальцами слегка перебирал мои волосы и молчал. И откуда я взяла, что его пальцы жесткие? Они были такими нежными!