Когда они приблизились к школе, им сразу бросились в глаза небольшие группки девчонок, стоявших тесными кружками, как футболисты, которые проводят тайное совещание. Казалось, даже воздух пропитан напряжением и тревожным ожиданием. Не успела Элизабет оглянуться, как стайка претенденток в команду болельщиц подхватила ее сестричку и разъединила с ней и Норой.

Вопросы летели со всех сторон, и Джессика не знала, что делать. Все хотели узнать сразу все и про команду, и про конкурс: какие упражнения, какая у них форма…

Джессика собиралась подробно ответить им, потому что тоже была взволнована не меньше других. Но тут она заметила, что Джанет, Лила и другие Единороги ждут ее у входа в школу. Она небрежно бросила всем: «Желаю успеха» – и устремилась к своим подружкам.

Элизабет наблюдала за сестрой. Лицо у нее было грустное.

– До чего же Джессика любит быть в центре внимания, – сказала она.

– Ну и что? А тебе это разве не понравилось бы? По-моему, быть в центре внимания всегда приятно, – ответила Нора.

– Да, я знаю, но тебе не кажется, что все это похоже на розыгрыш? Не понимаешь? Ведь все девчонки думают, что они смогут пройти в команду болельщиц, хотя на самом деле Единороги будут выбирать только из своих подружек. Остальных засыплют на конкурсе.

Нора посмотрела на подругу удивленно:

– Оставь, Элизабет. Все это выеденного яйца не стоит.

Элизабет смутилась: а вдруг Нора подумает, что она просто ревнует свою сестру.

– Понимаешь, я думаю, что не очень-то честно устраивать испытания людям, которых вовсе не собираются брать в команду.

Она смотрела, как Джессика в окружении подружек входила в школу. Толпа потенциальных болельщиц следовала за ними.

Нора вздохнула:

– Ладно, пора в «домашнюю комнату».[1]

Весь день школа бурлила. Девочки и в классе, и на переменах обсуждали конкурс в команду болельщиц, а мальчики – соревнования по баскетболу.

Элизабет одинаково хотелось избежать и того, и другого зрелища. Но она решила написать об этом в газету, и понятно было, что придется смотреть.

Когда она, толкнув тяжелые двери, вошла в спортзал, он был уже переполнен. В одном углу зала сгрудились взволнованные, но самоуверенные девочки в гимнастических костюмах. Окинув взглядом толпу, Элизабет тут же увидела Эми, одиноко стоявшую около трибун. Она поспешила, чтобы еще раз поговорить с подружкой.

Эми попыталась улыбнуться:

– Вот это конкурс!

Элизабет пыталась заглянуть подружке в глаза. Ей так хотелось отговорить ее от участия в этом глупом конкурсе.

– Эми, ну зачем тебе все это нужно?

– Элизабет, брось, пожалуйста. Сколько раз повторять тебе. Я действительно хочу стать членом команды болельщиц, и я буду участвовать в этом конкурсе, – Эми упрямо вскинула голову и с грустной улыбкой добавила: – Знаю, о чем ты думаешь. Только я в себе уверена. Они обязательно выберут меня, когда увидят, что я умею. Но все равно спасибо тебе. Я же понимаю, ты добра мне желаешь. – И она отошла в сторону.

Усевшись на скамейку, Элизабет следила за Эми взглядом, все еще надеясь, что та поймет, какая это ерунда и откажется от этой пустой затеи. И тем самым спасет себя от той ловушки, в которую ее хотят заманить Единороги, да и не только ее одну…

Пока Элизабет сидела и размышляла, ее сестра, Лила, Эллен и Джанет вышли из раздевалки, одетые в одинаковые фиолетовые трико и белые лосины. И выражение лиц у них было одинаковое – царственно-скучающее.

– Привет всем. Встаньте в ряд или еще как-нибудь, что ли. Готовы? – Лила Фаулер, с блокнотом в одной руке и карандашом в другой, была наготове.

Выставив вперед ногу и вперив в замерших в ожидании девчонок холодный взгляд, Лила впечатляла и устрашала одновременно.

Небрежно откидывая назад свои роскошные светло-каштановые волосы, она оглядывала девочек с головы до пят, а затем что-то помечала в своем блокноте. Ее испытующий ледяной взгляд сделал свое дело, и несколько девчонок кротко вышли из ряда и, бормоча извинения, убежали в раздевалку. Наконец Лила заговорила:

– Сегодня мы научим вас произносить речевку, и вы должны выучить ее для финальных соревнований на следующей неделе. Кто не сможет – вылетит. Договорились? Джессика, начинай!

Та выступила вперед. Элизабет с интересом следила за сестрой, чье выражение лица и повадка сейчас казались совсем чужими. Было трудно поверить, что ее сестра-близнец – такая превосходная актриса.

– Ну а теперь, – начала Джессика, уперев руки в бедpa, – давайте возьмем имя мальчика… ну, к примеру, Том. А вот вам и первое задание:

Том, Том, – наш герой!

Ты для нас! Мы с тобой!

И она начала повторять. Ее голос звенел на весь спортзал. Длинные, стройные ноги и тонкие руки двигались в такт стишку, а завершила она все это великолепным прыжком.

Элизабет видела по выражению лиц некоторых девчонок, что сестра вдохновила их. Еще бы! Плавные, грациозные движения, звонкий, чистый голосок… Да, Джессика любила и умела быть центром внимания.

– Так, теперь я еще раз покажу, как это надо делать. А вы повторяйте за мной.

С новой энергией Джессика стала скандировать сначала, но теперь медленнее. Поредевшая шеренга старалась повторять движения ее рук и ног. Но лишь немногим удавалось скоординировать слова с движениями. Смущенное хихиканье и сердитая критика в свой адрес, мол, ну и нескладные же мы! слышались то тут, то там, и Джессика тайно злорадствовала, уверенная, что большинство девчонок «отвалится» из простой стеснительности.

Наконец Лила выступила вперед и заявила своим высокомерным тоном:

– Ну вот что, разбейтесь на группы по пять человек. Первая группа – шаг вперед, Эллен поучит вас крутить жезл, пока остальные упражняются со стишком.

Они с Джессикой обменялись улыбками. Никто не посмеет обвинить их в нечестной игре, раз все девчонки неуклюжие, словно носороги.

Эми и еще четыре девочки робко отделились от других.

– Мы попробуем первыми, – сказала одна из них.

– Прекрасно, вот вам пять жезлов, – тряхнула темными кудрями Эллен, передавая им жезлы. – Я покажу вам, как их надо вертеть. Поверьте мне, это не так легко…

Ее темно-голубые глаза сузились от напряжения, когда она искусно вертела свой жезл между пальцами правой руки. И наконец с видом победителя она подкинула его вверх, поймала и наклонилась с очаровательной улыбкой, как бы осветившей ее глаза изнутри.

– А сейчас я повторю медленно, и вы делайте вместе со мной.

Как раз в это время Элизабет оторвалась от заметок, которые набрасывала для статьи, и вздрогнула от изумления, увидев свою подружку в середине группы, вертящей жезлы. Что с ней случилось? Эми так вертела жезл, как будто первый раз в жизни держала его в руках – медленно и неуклюже. О Господи, что же это?

Элизабет старалась разгадать затею своей подруги. Почему она не хочет продемонстрировать то, что умеет делать очень хорошо? Если Эми хочет войти в команду болельщиц, она должна показать товар лицом.

«Или она изменила свои планы? – подумала Элизабет. – Может, она просто ждет, чтобы тихо уйти, как другие девочки, которые поочередно выбывают из строя?» – Элизабет с облегчением закрыла глаза.

В стороне от Эллен и ее учениц стояли Джессика, Лила и Джанет и с весьма критическим видом наблюдали за ними.

– Ну что за гусыни неповоротливые! – прошептала Джессика Лиле.

При этом она взглянула на Эми Саттон, которая, точь-в-точь как и другие, неуклюже пыталась выполнить упражнение с жезлом. Будто почувствовав на себе взгляд Джессики, Эми посмотрела на нее поверх своего жезла. Тот со стуком упал, и Эми, покраснев, нагнулась, чтобы поднять его. Волосы закрыли ее лицо. Со вздохом облегчения Джессика покачала головой.

«Ну вот так, – сказала она себе. – Эми Саттон такая нескладеха, что даже Элизабет не станет думать, что мы поступили нечестно, прогнав ее отсюда».