– А где Ролан? – спросила бабушка Анжелика.

– Ммм… пошел принести нам немного вина… и мороженого.

Она почувствовала, как краска опять прилила к щекам. Кажется, бабушка поняла больше, чем Жанна ей сказала. Старушка всегда была очень проницательна, и еще в детстве внучке казалось, что та читает ее мысли.

– Надо же, как забавно, – как ни в чем не бывало продолжала бабушка. – Всего неделю назад этот молодой человек ходил в черном костюме и держался очень скованно. А сегодня веселится вовсю, участвует в состязаниях… Да, люди быстро меняются! Кстати, говоря о переменах, как тебе понравился кавалер твоей сестренки?

– Кавалер? – Жанна недоуменно подняла брови, не сразу догадавшись о ком идет речь. – Ах, этот белокурый Ален Лоран! Кажется, славный мальчик. Только он очень молод… Они оба еще очень молоды.

Бабушка засмеялась.

– Я была на три года младше Режин, когда познакомилась с твоим дедом. Он только что приехал в Лавеланет из Каркассона и по осени пришел в нашу школу. Мама как раз подарила мне розовое платьице с оборками, а волосы у меня были светлые и кудрявые. Не седые – просто светлые.

Она улыбнулась воспоминаниям, и Жанна словно увидела ту кудрявую девочку сквозь тени прошедших лет.

День клонился к вечеру, время шумных забав подходило к концу, и люди разбредались по окрестностям, уединяясь, тихо беседуя. Неподалеку на берегу сидел, свесив ноги с обрыва, смуглый подросток и задумчиво бросал в воду камешки, глядя, как по озерной глади разбегаются круги. На Жанну снизошло умиротворение. Девушка задумчиво смотрела на свою бабушку, на ее седые волосы и на морщинки, почти скрывшие, но не убившие прелестный образ юной красавицы в розовом платье с оборками.

– Жерар потом утверждал, что я впорхнула в класс, как ангел, – продолжала старушка рассказывать историю, которую Жанна могла слушать сколько угодно раз. – Я уж не знаю, правда ли я впорхнула, как ангел, или просто вошла, но твой дед всегда говорил именно так. Еще он говорил, что меня недаром назвали Анжеликой. Когда он увидел меня в этом розовом платьице, с белой лентой в волосах, он сразу понял, что женится на мне… Так оно и случилось.

Арно возился с Принцем, который валялся на траве брюхом вверх и махал в воздухе лапами. Жанна смотрела на сына, и ей почему-то хотелось плакать. Вот оно, ее хрупкое счастье, мимолетное, как тени уходящего дня, и кто поможет ей сохранить его неприкосновенным?

Пес вскочил, отбежал, виляя хвостом, на несколько шагов. Арно устремился за ним, восклицая: «Плинс! Плинс!»

Жанна взяла бабушку за руку и заметила, что пальцы у старушки уже не такие гладкие, как прежде. Они стали узловатыми и не разгибались до конца.

– Всего лишь легкий артрит, – отозвалась бабушка, угадав ее мысли. – Обычное дело в моем возрасте.

– Поэтому теперь тебе трудно печь пироги?

– Нет, конечно же, нет! Просто, иногда трудно держать иголку или спицы.

Перемены. Вот они, перемены. От них не отмахнуться, от них не спрятаться…

Принц лаял где-то на самом берегу. Потом послышался громкий всплеск, как будто что-то большое упало с берега в воду. Жанна решила, что это, должно быть, пес бросился с обрыва в воду за палкой, которую кинул в озеро кто-то из детей. Но в следующий миг она услышала крик' Ролана:

– Арно! Стой!

Она вскочила, в ужасе обернулась – как раз вовремя, чтобы увидеть, как ее сын бежит за собакой к обрыву и падает вниз, в одно из самых глубоких мест на всем озере.

Ролан бросил на землю свою ношу – два стаканчика с вином и рожок мороженого – и устремился вперед так быстро, как только мог. Воздух словно бы стал густым и расступался перед ним неохотно, как это бывает в ночных кошмарах, когда ты бежишь, а на самом деле не двигаешься с места.

Он первым увидел, как собака прыгнула в воду за брошенной палкой. И слишком поздно понял, что сейчас малыш последует за псом.

Еще подбегая к берегу, Ролан попытался определить по расходящимся кругам то место на воде, куда упал Арно. Сердце его билось, как паровой молот, страх сковывал движения, но Ролан усилием воли заставил себя успокоиться. Что-что, а контролировать свои чувства он умел. Особенно сейчас, когда от его хладнокровия зависела жизнь ребенка. Сейчас нужно было оставаться совершенно спокойным, отключить все эмоции, оставив в действии только расчетливый разум.

Когда он бросился в воду, то заметил краем глаза, что за ним плывет еще кто-то, однако отвлекаться не было времени. Ролан нырнул, широко раскрывая глаза, силясь рассмотреть, где же ребенок, но мутная вода затрудняла обзор. Ролан начал задыхаться и вынырнул, чтобы глотнуть воздуха и снова уйти в глубину.

Когда он вынырнул во второй раз, то увидел еще одного спасателя, который раз за разом уходил вместе с ним под воду. Это был Принц, лохматый и рыжий, одно ухо его было вывернуто. Он тяжело дышал, но явно собирался положить жизнь на то, чтобы спасти маленького хозяина. Жанна оказалась права, давая псу имя, – тот, в самом деле, был по-королевски благороден. Пес глотнул воздуха и нырнул. И Ролан на этот раз последовал за ним.

Что-то маленькое и темное, слабо шевелясь, уходило в воду чуть впереди там, куда плыл Принц. Ролан вложил в бросок все свои силы. Должно быть, он плыл к Арно не долее секунды, но за этот краткий миг успел перечувствовать безумно много. Движения маленького тельца, наискось уходящего в глубину, становились все медленней, и ураган эмоций – страх, отчаяние, безумная надежда – охватил Ролана. Господи, нет! Нет, пусть я не опоздаю! – молился он, сильными гребками прорываясь сквозь толщу воды.

Он не мог и помыслить, что потеряет Арно… Но ни о чем другом думать тоже не мог. Только сейчас Ролан остро осознал, сколь много для него значит этот малыш. Утратить его было равносильно тому, чтобы еще раз пережить смерть Анри.

Он подхватил хрупкое, кажущееся безжизненным тело и рванулся к поверхности. С шумом разорвав водную гладь, он вырвался на свет. Ролан хватал ртом воздух, стараясь держать Арно над водой, а свободной рукой выгребал к берегу. Оттуда уже протянулось множество рук, но Ролан почему-то не мог так просто отдать ребенка и продолжал прижимать его к себе.

– Я врач! – кричал один из людей на берегу, прокладывая себе путь сквозь толпу. – Пропустите меня, я врач!

Наконец Ролан отдал ему ребенка, поняв, что иначе не выберется на берег. Врач, пожилой лысый человечек, подхватил малыша на руки, приказал всем разойтись и дать его осмотреть.

– Арно!

Ролан, уже поднявшийся на берег, цепляясь за корни, обернулся на крик. Это была Жанна, бежавшая к обрыву со всех ног. Она задыхалась, черные волосы летели за ней по ветру. Кажется, она была следующей после Ролана, кто бросился бы в озеро. Он перехватил девушку на бегу, прижал к себе, невзирая на то, что был мокрый насквозь. Жанна, вся дрожа, приникла к нему. Сердце ее билось часто-часто, по щекам текли слезы. Ролан был рад, что с волос его стекает вода и струится по лицу, – никто не мог заметить, что он тоже плачет. Так они и замерли, не отрывая взглядов от бледного лица мальчугана.

Врач положил Арно на траву и сильно нажал ему на грудь. Изо рта малыша хлынула озерная вода. Еще раз… Еще…

Принц, мокрый и дрожащий, жалобно заскулил. А может, это простонала Жанна или сам Ролан. Никто из толпы не издал ни звука.

Арно захрипел и начал кашлять.

Врач нажал ему на грудь еще раз.

Арно кашлянул надрывно. Потом втянул воздух и застонал.

Жанна осела на землю, припала к ребенку.

– Слава Богу! Слава Богу! Он жив!

– Пока не трогайте его, мадам. – Врач мягко отстранил ее. – Ничего, парень, все в порядке. Сейчас я положу тебя на один из столов и как следует осмотрю… Если только эти дураки, которые тут толпятся, дадут мне пройти.

Когда врач уложил крохотного, жалобно хнычущего Арно на стол, заляпанный соусом, Жанна и Ролан стояли рядом, успокаивая малыша. Ролан, на которого навалилась безумная усталость вместе с облегчением, думал, что никогда еще не испытывал такого страха.