– Может быть, я ее не включал. Не помню.

Шелдон покачал головой.

– Верхний свет не горел, только аварийные лампы. Светло стало, лишь когда раздался взрыв.

Валери снова набросилась на Льюка:

– Вы не помните, включили ли свет, но помните, что не видели коллекцию. Чтобы это знать, надо подойти к шкафу. – Она перевела дыхание. – От двери до шкафа всего два-три шага, но надо обойти стол. Поэтому-то вас и выбросило из окна. Если бы вы сразу включили лампу, вас отшвырнуло бы к двери. Правильно? – Валери посмотрела на следователя.

Слейтер задумчиво кивнул.

– Похоже, что так.

– Так зачем вы поднялись в офис? – Вопрос был, конечно, безнадежный, потому что Льюк ничего не помнил. Или все же что-то помнил?

Полная бессмыслица, подумала Валери. Не сходится. А может быть, стоит посмотреть на случившееся под другим углом?

Валери обратилась к Слейтеру:

– Мы предполагали, что взрыв должен был произойти утром, когда Шелдон придет на работу. Но могло ведь быть и иначе.

Слейтер усмехнулся.

– Похоже, вы что-то придумали.

– Газ, – нетерпеливо сказала Валери. – К утру его было бы столько, что без кислородной маски до стола Шелдона никто бы не дошел. Люди почувствовали бы запах – такую гадость не оставишь без внимания – и позвонили бы в службу спасения.

– Если бы какая-нибудь случайная искра не вызвала взрыв раньше, – согласился с ее доводами Шелдон.

– И зачем тогда наполнять бензином лампочку, если лампу все равно никто не включит? Значит, все было рассчитано так, чтобы взрыв произошел именно вечером, когда на фабрике темно.

– Я должен был войти в кабинет, – продолжил ее мысль Шелдон, – почувствовать запах газа, включить свет, чтобы выяснить, в чем дело и...

Валери вздрогнула. Да, версия Шелдона звучала убедительно. Если бы Льюк не вошел в офис, туда вошел бы ее муж. Если бы Льюк не увидел бежавших от фабрики людей, то...

Но те, кого он якобы видел, находились в другом месте. У них есть алиби. Значит, вопрос заключается в том, кого в действительности видел Льюк.

Если он вообще кого-то видел. Потому что в противном случае картина выглядит совсем иначе.

Валери посмотрела на лежащего на кровати человека. Он не мог солгать, подумала она, потому что сам попал в западню. Если бы Льюк ее устроил, то не стал бы жертвой взрыва. Но может быть...

– Это произошло случайно... по ошибке... – прошептала она и вскинула голову.

Как ни странно, Шелдон ничуть не удивился ее предположению. Очевидно, он и сам пришел к такому же выводу еще раньше, чем Валери. Но как?

Словно прочитав ее мысли, Шелдон сказал:

– Каталог. – Он вынул из кармана буклет.

Беспорядочно разбросанные кусочки мозаики стали складываться в цельную картину. В руке Шелдона каталог «Бриггз Бразерс», который он взял с ее рабочего стола менее часа назад. Буклет отдал ей Рик Бирнхем, получивший его в пакете с неверно написанным адресом. Как раз об этой ошибке с адресом Рик и Шелдон говорили в ресторане вечером перед пожаром.

Но откуда мог взяться именно этот неверный адрес у конкурентов «Нидлз энд Пинз»? Ответ был только один: они получили его от кого-то из сотрудников фирмы Шелдона. И никак иначе.

Почти вся документация сгорела во время пожара. Значит, «Бриггз Бразерс» имели адрес до пожара.

Следователь говорил о том, что ищет то, чего не должно быть, и то, что должно быть, но по каким-то причинам отсутствует.

Шелдон первым нарушил тишину.

– Что еще ты передал, Льюк, кроме списка клиентов? Или тоже забыл?

– О чем ты, черт побери, говоришь?

– Где-то же они его взяли. Что тебе пообещали? Деньги? Работу? Когда ты в первый раз показал мне их каталог, это ведь была игра? Изображал из себя верного, преданного работника, да, Льюк? А потом устроил пожар. Не только для того, чтобы парализовать «Нидлз энд Пинз», но и для того, чтобы скрыть тот факт, что ты выкрал наши документы. Тебе нужно было сделать с них копии и передать конкурентам...

Следователь вскинул руки.

– Мистер Макинрой, вы выдвигаете против мистера Уилсби очень серьезное обвинение. Но ведь доказательств у вас никаких нет, не так ли? Или вы какими-то располагаете? Сомневаюсь.

Валери посмотрела на Льюка. Лицо его, точнее не пострадавшая от огня половина, покраснела от злости. Валери нахмурилась. Странно... одна сторона обезображена почти до неузнаваемости, другая же почти...

Стоп. Если он стоял у стола, вкручивая наполненную бензином лампочку, и она случайно взорвалась, то как могло случиться, что обгорело не все лицо?

Справедливы ли их подозрения? Да, справедливы, подсказывало ей какое-то чувство. Ответ должен быть. В мозаике не хватает лишь нескольких кусочков...

– Он не мог отвернуться, вставляя лампочку, – медленно заговорила она. – Он должен был смотреть на нее. И, когда произошел взрыв, бензин должен был выплеснуться прямо ему в лицо.

– Но этого не случилось, – сказал Слейтер. – В противном случае мы сразу заподозрили бы его. Все произошло иначе... – Он покачал головой. – Лампочка не могла взорваться, пока Уилсби ее вкручивал. Иначе ему досталось бы куда больше.

– Но почему она вообще взорвалась? Почему он не ушел, подготовив для Шелдона западню, как, вероятно, и намеревался?

– Льюк спешил. Он очень удивился, когда узнал, что я готов все бросить и приехать через несколько минут.

Валери посмотрела на Слейтера.

– Но вы говорили, что на такого рода дело необходимо время. Если только он не приготовил все заранее. Вот почему не нашли никакой емкости из-под бензина. Лампочка уже была у него с собой, когда он приехал на фабрику. Но почему она взорвалась?

Валери закрыла глаза. Ее охватило такое отчаяние, что хотелось биться головой о стену. Ну почему она такая бестолковая? Конечно, усталость... она почти не спала ночью.

– А не могла ли лампа включиться сама по себе?

– Вряд ли такое могло произойти, – мягко заметил Слейтер.

Валери вздохнула.

– Да. И вряд ли можно предположить, что в самый неподходящий момент произошло короткое замыкание... если только он не отключил лампу. Вот именно! – радостно воскликнула Валери. – Уилсби, чтобы не рисковать, вытащил штепсель из розетки. Потом вкрутил лампочку, вставил штепсель в розетку и... взрыв! Но в этот момент он уже не стоял возле лампы, а находился рядом с розеткой, может быть, даже наклонился... удар пришелся с боку. А так как он был возле окна...

Глаза Льюка блеснули яростью.

– Будь ты проклята, – прохрипел он. – А я-то жалел тебя... ты же ненавидишь его, как и я...

Валери изумленно уставилась на него.

– Что вы такое говорите? Вы хотели убить Шелдона, потому что считали, что я его ненавижу?

– Нет, – сказал Шелдон. – Дело вовсе не в том, что наш герой пытался прийти на помощь попавшей в беду даме. Льюк организовал пожар и планировал покончить со мной совсем по другой причине, более прозаической. Он рассчитывал, что в суете и неразберихе никто не заметит пропажи денег.

– Продолжайте, – попросил Слейтер, переводя взгляд с одного подозреваемого на другого.

– Да, Льюк, тебе почти удалось замести следы. Когда я обнаружил, что нашу фирму потихоньку, но систематически обворовывают, то даже не подумал, что ты имеешь к этому какое-то отношение. Ты жил тихо, не посещал казино, не бывал на скачках, не тратился на женщин. Но тебя обуяла жадность... Ты продал «Бриггз Бразерс» список наших клиентов, продал за гроши. А ведь это тебя и выдало. И вот это. – Он бросил на кровать каталог. – Где деньги, Льюк? Лежат на счету в каком-нибудь зарубежном банке? Ждешь пока их наберется побольше, чтобы сбежать в теплые края?

Слейтер откашлялся.

– Итак, мистер Уилсби? Мы ведь все равно узнаем, так что можете рассказать. Я только приглашу сюда кого-нибудь, чтобы вам зачитали ваши права, а потом мы обо всем поговорим.

– Я не скажу больше ни слова, – прорычал Льюк. – Только в присутствии адвоката.

Все в порядке, подумала Валери. Шелдону ничто не грозит. Она прильнула к мужу, почувствовав вдруг, что вместе с тревогой ушли поддерживавшие ее силы.