– Вы так добры, – проговорила Крессида, всхлипывая, – а я оставляю вас, когда вам так трудно, оставляю в беде.

– В беде? Почему в беде? – удивилась Беатрикс тер Беемстра, и, когда Крессида стала объяснять, она сказала: – Не думайте о бедах. Мы все перед вами в долгу… Все образуется…

Чарити была в детской, когда приехала Крессида. Джолли без церемоний проводил ее наверх. Чарити сидела на высоком стуле и пеленала своего новорожденного сына. Увидев Крессиду, она радостно улыбнулась ей.

– Вот и чудесно, вы как раз к кофе. – Она быстро закончила и, поцеловав редкие волосенки на головке маленького Тико, уложила его в кроватку. – Няня в другой комнате…

В это время в детскую вошла полная женщина в белом переднике, села у окна и достала вязанье. Чарити взяла Крессиду за руку. Внизу, в гостиной, она сказала:

– Вы никогда не приходили так внезапно. Что-то случилось, Кресси?

За кофе Крессида все рассказала.

– Так что я должна ехать в Темплкомб, – закончила она. – И я не уверена, что смогу вернуться обратно.

– А вы хотите вернуться? – спросила Чарити. – Наверное, есть еще какая-то причина? Впрочем, не буду допытываться. – Она налила еще кофе. – Вы виделись с Николой, когда она приезжала? Одному Богу известно, чего это ей вдруг понадобилось приезжать и поздравлять меня. Я очень удивилась, когда она сказала, что едет повидаться с супругами тер Беемстра, ведь они едва знакомы.

– Она ехала повидаться со мной, – тихо проговорила Крессида.

Чарити молча протянула ей тарелку с печеньем.

– Она собирается выйти замуж и приезжала ко мне по просьбе Алдрика.

– Но его же сейчас нет в Голландии.

– Видимо, он скоро вернется, и они сразу же поженятся. Я… я хочу уехать до его возвращения. – Крессида грустно посмотрела на свою подругу. – Она сказала, что он просил ее поговорить со мной, потому что он боится, как бы я не влюбилась в него.

– А вы действительно влюбились, Кресси?

– Да… только я не думала, что это так заметно. Мне казалось, я была осторожна, думала, что мы только друзья. Теперь все так глупо получилось. Я не смогу встретиться с ним снова. Я как раз решала, что мне делать, когда позвонила Могги.

– Я не верю, что они собираются пожениться, – начала Чарити. – По правде говоря… – Она не стала продолжать, решив, что может и ошибаться: последнее время она ничего не замечала вокруг, кроме своего маленького сынишки. Вероятно, подробности знает Тико, а если не знает, то постарается все выяснить и расскажет ей. – И когда же вы планируете уехать? – спросила Чарити.

– Завтра. Менеер тер Беемстра отвезет меня в «Схипхол». Они так добры ко мне. К вечеру я уже буду в Темплкомбе.

– У вас есть деньги?

– Да, спасибо. Мне заплатили за месяц вперед. Если я больше не приеду сюда, то деньги верну.

– Не надо этого делать, Кресси: вас хотят поблагодарить за все, что вы сделали, за спасение Анны и Малышки… – Мгновение она колебалась. – Я могу вам чем-нибудь помочь? Что-то передать, или еще что-либо?..

– Нет, Чарити, дорогая, спасибо. Завтра я со всеми попрощаюсь, а вы попрощайтесь за меня с Тико – вы оба были так добры ко мне. Мне здесь было так хорошо с вами. Я рада, что видела маленького Тико, и поцелуйте девочек.

Чарити вышла проводить ее и стояла у двери, пока Крессида не села в машину. Тико находился в больнице в Леувардене, можно было бы ему позвонить, но к чаю он приедет домой, и они решат, как поступить. Чарити возвратилась в дом, мечтая, чтобы скорее день закончился, приехал Тико и успокоил ее.

Был еще один человек, с которым Крессида хотела попрощаться, – пастор. Когда она пришла, пастор сидел в своем кабинете в маленьком домике, где он жил рядом с церковью; по-видимому, он готовился к проповеди. Пастор обрадовался, увидев Крессиду, но лицо его помрачнело, когда он узнал, что она пришла прощаться.

– Я надеялся, что вы поживете у нас, – сказал он ей. – Мы могли бы стать с вами добрыми друзьями.

– Мы уже друзья, – ответила Крессида. – Мне было очень хорошо здесь, и я не забуду никого из вас. Может, мы еще когда-нибудь встретимся.

– Разве вы не вернетесь сюда обратно?

– Не знаю. Это во многом зависит от мисс Могфорд. Понимаете, я не могу ее бросить на произвол судьбы, она всю жизнь посвятила моей семье, своей семьи у нее нет, после смерти сестры у нее никого не осталось, и она совсем без денег.

– Все это печально. Но вы хоть будете скучать по нас?

– Конечно, буду…

– Извините, Крессида, но мне кажется, есть еще какая-то причина, по какой вы уезжаете из Фрисландии и, возможно, не вернетесь. – Он старался встретить ее взгляд. – Вы не хотите говорить об этом? Но я бы уважал ваше доверие, если бы вы мне все рассказали.

– О, я знаю, вы заслуживаете доверия. Вы правы: есть причина, почему я хочу уехать отсюда. Если бы мисс Могфорд мне не позвонила, я все равно бы уехала. Единственное, что меня могло остановить, – это то, что мне неловко перед мефрау тер Беемстра.

Вскоре она попрощалась с пастором и вернулась домой. Там она сложила вещи и пошла поговорить с Анной на той смеси нидерландского и английского языков, которую понимали только они одни. Когда зашла мефрау с близнецами, Крессида постаралась объяснить девочкам, что она должна уехать, затем занялась последними приготовлениями.

Расставание было тяжелым. Крессида лишь сейчас поняла, насколько глубоко она вошла в жизнь этой семьи во Фрисландии, и теперь, когда она уезжала отсюда, ей казалось, что она оставляет тут часть своей души. Здесь она была счастлива, здесь она полюбила Алдрика – нет, не часть души она оставляет тут, она оставляет свое сердце. Однако ей следовало все забыть и начать новую жизнь в Англии. Конечно, в первую очередь она должна помочь Могги, хотя в данный момент не имеет ни малейшего понятия, как это сделать. Она встретится с мистером Тимсом или же напишет ему и посоветуется с ним. Если племянник мужа сестры Могги, который должен унаследовать дом, не захочет жить в нем, может, он согласится сдать его Могги по доступной цене, а может, вообще окажется столь великодушным, что добавит немного денег к пенсии Могги, и они с Крессидой поселятся вместе и будут делить расходы пополам. Крессида постарается найти работу, и все будет как в прежние времена…

Едва сдерживая слезы, девушка смотрела, как исчезают под крылом самолета берега Нидерландов. Все здесь были так добры к ней: и дети, и взрослые, – ее отъезд всех огорчил. И конечно, ей будет так не хватать Тико и Чарити, которые стали ее близкими друзьями.

Она выпила кофе и стала думать о делах бедной Могги. К вечеру Крессида была уже в Темплкомбе. Дом сестры Могги находился близко от вокзала, и она пошла пешком, нагруженная тяжелым чемоданом, пластиковым мешком с подарками от детей, пакетами от Чарити и Беатрикс тер Беемстра. В «Схипхоле» она купила теперь уже увядший букет цветов и бутылку вина. Может быть, за вином им будет легче что-нибудь придумать для Могги…

С грустью Крессида отметила, как постарела Могги за те несколько месяцев, что они не виделись. Она очень тепло ее встретила. Могги, раньше никогда не плакавшая, теперь была вся в слезах.

– Я старая эгоистка, – бормотала она, обнимая Крессиду, – но я просто не знаю, что и делать. Ходила в бюро по трудоустройству в Йовиле, но там сказали, что мне будет трудно что-то найти, слишком старая уже.

– Успокойся, Могги, дорогая, – говорила ей Крессида. – Я напишу мистеру Тимсу, и посмотрим, сможет ли он нам помочь; если не сможет, пойду к мачехе и попрошу у нее денег. Я устроюсь на работу, и мы потом с ней расплатимся. Нужно узнать, кто посоветовал этому племяннику…

– Контора «Снайд и Снайд» в Йовиле. Племянник живет в Лидсе.

Они оставили вещи в маленькой прихожей и пошли на кухню. Могги приготовила чай.

– Он что, собирается жить в этом доме?

Могги покачала головой.

– В том-то и дело, что нет. Он хочет продать все, уже приходили спрашивать.

– Он беден?

– У него небольшое дело, но детей нет, жена работает.