— Да, конечно, папа. Время уже назначили?

     — Да. Правда, сначала я думал, что нам его поставят бесплатно, здесь ведь уже раньше был телефон, но нам все-таки придется за него заплатить. Счет лежит в конверте у меня на столе.

     Найдя конверт под кипой сваленных на столе книг, Матильда подумала с горькой иронией, что ей не придется ломать голову над тем, на что потратить жалованье за следующую неделю.

     Еле сдерживая слезы, она вышла в сад.

     Девушка вскопала клумбу для цветов, подрезала кусты, выкорчевала ненужные старые растения — она делала это механически, а слезы градом текли по ее щекам. Она плакала так горько, как не плакала уже давно, и успокоилась только тогда, когда закончила работу. Выплакавшись, она почувствовала облегчение.

     На другой день, когда Матильда шла по улице с двумя огромными сумками продуктов от бакалейщика, она увидела доктора Ловела. Он выходил из своего дома, высокий, красивый, с горделивой прямой осанкой. Сердце Матильды подпрыгнуло и замерло от счастья. Тут она заметила, что доктор не один. Его сопровождали мужчина, чуть моложе его, и молодая женщина, очень красивая, высокая, белокурая, модно одетая.

     Да, действительно, она не очень-то подходит для нашей деревни, мелькнуло в голове Матильды. Все трое пошли по тропинке к калитке и вышли на улицу как раз в тот момент, когда Матильда поравнялась с ними. Доктор пожелал ей доброго утра.

     — Поход в магазин? — поинтересовался он.

     — Да, доктор, доброе утро, — ответила она, ускорив шаг.

     Она была еще достаточно близко, чтобы услышать приятный женский голос:

     — Забавная малютка.

     Что она имела в виду? — подумала Матильда. Девушка дошла до края деревни, где уже начинались поля. Здесь никого не было, и, по своему обыкновению, она заговорила сама с собой:

     — Пусть я некрасивая, пусть я безвкусно одетая, но я не хуже других и не позволю этой городской выскочке вывести меня из равновесия...

     В воскресенье она тщательнее, чем обычно, подбирала себе одежду для похода в церковь. Ее выбор пал на старомодный, но достаточно хороший костюм с маленькой фетровой шляпкой. Сумочку Матильда не взяла, засунув деньги для пожертвований в одну из перчаток.

     Миссис Милтон приехала за ними раньше намеченного часа и, так как Матильда была еще не готова, отвезла только супругов Пейдж, а девушке пришлось идти пешком через всю деревню. Когда она вошла в церковь, колокола только что перестали звонить.

     Церковь была полна прихожан. Матильда увидела отца и мать, сидящих на одной из первых скамеек вместе с миссис Милтон. Матильда не смогла незаметно проскользнуть на заднюю скамью. Мать увидела ее и поманила к себе. Когда девушка подошла к родителям, она увидела, что доктор и его гости сидят недалеко, в боковом приделе храма, как раз за ними. Невесту доктора она увидела только мельком, когда проходила мимо, но этого было достаточно, чтобы понять, что та была образцом элегантности.

     Сев, Матильда прошептала молитву и стала внимательно слушать проповедь, наслаждаясь чувством спокойствия и безмятежности, которое охватывало ее всякий раз, когда она находилась в церкви. Как только служба закончилась, все вышли во двор. Люди встречались и здоровались друг с другом. Миссис Милтон познакомила семью Пейдж со всеми своими друзьями. Матильда, оставшись незамеченной, наблюдала за доктором и его гостями. Однако долго оставаться в тени она не смогла. Леди Траскотт, увидев ее, заняла ее милой беседой. Освободившись наконец от леди Траскотт, Матильда опять присоединилась к родителям, оживленно разговаривающим с миссис Милтон и кем-то еще. Девушка вдруг услышала, как миссис Милтон произнесла имя доктора Ловела:

     — Добрый день, доктор Ловел. Я думаю, вы встречались с мистером и миссис Пейдж? А Матильда, их дочь, с вами работает, не так ли?

     Матильда взволнованно посмотрела на доктора. Не заметив се взгляда, он спокойно произнес:

     — В свою очередь разрешите вам представить моих друзей, приехавших сюда на выходные: Лусия Армстронг и ее брат Гай. — Обращаясь к своим друзьям, он сказал: — Миссис Милтон, жена викария, преподобный мистер Пейдж с супругой миссис Псйдж и их дочь Матильда.

     Лусия высокомерно кивнула, пристально глядя на Матильду.

     — С вами мы вчера встречались. Я еще подумала, кто вы такая...

     Матильда взволнованно ответила:

     — Очень странно, что вы меня запомнили. Я ходила в магазин и несла эти огромные сумки. — Она мило улыбнулась, а доктор едва сдержал приступ смеха: мисс Матильда Псйдж обнаружила еще неизвестную ему черту характера — простодушие.

     Миссис Милтон сказала:

     — Мы не можем здесь долго задерживаться. Я должна отвезти мистера и миссис Пейдж домой, ну и тебя, конечно, Матильда. — Она улыбнулась доктору и его компании. — Я надеюсь, вы весело проведете выходные. Не может же Генри постоянно работать, ему тоже надо развлечься.

     Матильда повторила про себя его имя, стараясь не глядеть на него. Красивое английское имя. Она посмотрела на брата Лусии. Гай Армстронг был достаточно симпатичным, но несколько склонным к полноте мужчиной.

     Матильда вежливо со всеми попрощалась и села вместе с отцом на заднее сиденье машины. Ее мать села вперед, чтобы побольше узнать от миссис Милтон, в какие комитеты она могла бы вступить.

     За обедом мать обменивалась своими впечатлениями от посещения церкви, придя к выводу, что общественная жизнь все-таки прекрасна, даже деревенская. Матильда думала только о докторе Ловеле. Да, Лусия — идеальная жена для него. Она была не так молода, как показалось Матильде на первый взгляд, ей было около тридцати, но ни один мужчина не сможет забыть такую красоту... И она так эффектно одевается!

     Я ревную, подумала Матильда. И с этим уж ничего не поделаешь. Я должна радоваться, что он нашел кого-то, кто сделает его счастливым.

     Она ушла на кухню мыть посуду, в то время как мать удалилась с отцом в гостиную.

     — Если так будет продолжаться, я должна буду найти другую работу, — обратилась Матильда к Рэстусу, который внимательно на нее посмотрел, прежде чем приняться за свой обед. — Но я ведь не смогу без него. Конечно, когда они поженятся, он меня уволит.

     Она же меня явно терпеть не может. Хотя я думаю, что это глупо. Я едва ли могу быть ей соперницей.

     В понедельник утром дождь лил как из ведра. Прежде чем войти в клинику, Матильда выжала насквозь промокший плащ, вытерла платочком лицо и стянула назад мокрые волосы. Войдя, она первым делом вытащила медицинские карты пациентов. Затем, по своему обыкновению, окинула внимательным взглядом безупречно чистую приемную.

     Прибыли первые пациенты, стряхивая мокрые плащи и зонты и оставляя грязные следы на полу приемной. Точно в восемь часов доктор открыл дверь и пригласил первого пациента.

     Последний больной ушел уже в одиннадцатом часу. Матильда протерла пол, убрала медицинские карты обратно в шкаф, аккуратно сложила журналы, собрала забытые перчатки с шарфом и детские игрушки и только тогда заметила оставленный кем-то пакет с продуктами.

     Дверь в кабинет доктора открылась. Ловел стоял на пороге, глядя на Матильду.

     — Я вам настоятельно советую выпить чашечку кофе, прежде чем выходить на улицу, — сказал он.

     Матильда поставила пакет на стол, ответив:

     — Спасибо, доктор, но я еще не закончила.

     — Вы не должны позволять гордости восторжествовать над здравым смыслом, — заметил он. — Я просто не имею права отпускать вас под проливной дождь без чашки согревающего напитка.

     — Гордости? — повторила Матильда. — В первый день вы мне сказали не смотреть на часы и хорошо выполнять свои обязанности. Я согласилась с этим и сейчас просто делаю свою работу.

     Она улыбнулась и прошла в его кабинет, где на подносе дымился ароматный кофе.

     — Вам нравится здесь работать? — спросил доктор Ловел, беря свою чашку и жестом предлагая девушке взять печенье.