Чем грешны подрядчики? Они часто не регистрировали рабочих и, перейдя на сдельщину, не представляли договоров и условий в соответствующие учреждения.

Развал работ.

Десятники и техники стали манкировать, приходить на линию позже всех и уходить раньше ввиду того, что им было отказано в сверхурочных. Несколько рабочих самовольно сбежали. В марте — катастрофическое положение, все рабочие (сезонники) начинают покидать работу. Между тем окончание канала предположено 15 мая, чтоб дать воду на поливку садов. 29 марта созывается экстренное заседание комитета для урегулирования отношений с подрядчиками, которые, по докладу производителя работ, медленно ведут работу. На повестке — недостаток в рабсиле, возрастающая задолженность.

Безобразия в районе работ.

В районе канала начинаются злоупотребления и разбои. Два донесения: 1) от подрядчика 1‑го участка: в воскресенье 3 февраля какие–то лица сломали замок головного шлюза, подняли щит и намеренно затопили весь первый пикет. Одновременно сняли шкив и унесли шпонку от вала. 2) 6 февраля десятник 2‑го участка донес, что рано утром 80 человек сделали набег на сады в районе 2‑го участка с топорами и инструментами и начали рубить деревья. Он хотел отнять топоры, но порубщики ранили десятника палкой, а рабочего топором. Необходимо организовать охрану по всему району канала.

И рабочие не на высоте.

Рабочие тоже наносят ущерб садам. В Наркомзем поступила жалоба садовладельцев Мешади Кяфар Карпалай Касим–оглы и Гусейн Али–оглы.

На одном из участков запальщик, получив для запальных работ динамит, стал глушить рыбу в канаве динамитом.

Конфликты между рабочими и местным населением.

Мирабы (распределители воды) малого Кумарлинского канала не отпускают воду для нужд подрядчиков, работающих на гидрострое.

Воду рабочим доставляла агдахская канава. В марте воды стало недостаточно, временами она прекращалась вовсе. Выяснилось, что воду расхватывали по дороге крестьяне для поливки.

Дело крестьянина Гайсерляна. Он разрушил дамбу на первом пикете, устроив ниже островка рыболовные приспособления. Пущенная вода стала значительно размывать насыпанную землю у низовой стены. Тогда рабочий Харибов разрушил плотину, устроенную Гайсерляном, и частично восстановил дамбу. Гайсерлян обвиняет Харибова в порче его рыболовных принадлежностей.

Техническая мысль продолжает свою работу.

Вопросы, разбирающиеся в технической комиссии по гидрострою:

1. О ливневых водах на существующем Кумарлинском канале (пропустить их самостоятельными железобетонными лапками или каменными акведуками, оградить канал с нагорной стороны).

2. О порогах и водосборных шлюзах. Пороги углубить и устроить через каждую версту.

3. О трассировке канала. Трасса взята правильно. В узких логах допустить радиус кривизны трассы канала до 5 сажен, с уширением сечения канала для уменьшения скорости.

4. Об облицовке дна канала — особо тщательно, так как скорость воды в канале значительная.

5. Об ограждении канала с нагорной стороны от падающих камней устройством берм и других сооружений.

Отдельные инженеры проявляют инициативу.

Инженер Григорян докладывает о своем проекте удешевить станцию при помощи габионов Пальвиса. Итальянец Пальвис изобрел материал, заменяющий цемент. Габионы Пальвиса — разнообразной формы ящики, сплетенные из оцинкованной проволоки и наполненные камнями. Они скрепляются вместе и хорошо и крепко держат воду. Из них можно соорудить разгрузочную водосливную стенку форканала, водосливную плотину, низовую подпорную стену деривационного канала и напорный бассейн.

А тем временем в районе работ учащаются несчастные случаи.

Рабочие укрылись от дождя под откос песчаного карьера, где работы были прекращены вследствие угрожающего положения. Произошел обвал, их засыпало, троих спасли, одного убило.

Несчастный случай с двумя рабочими. Акт. 15 февраля при уширении канала от удара кирки произошел взрыв динамита, которым тяжело ранило двух рабочих. Расследование выяснило, что до 13 февраля работы по уширению производились динамитом вследствие сильной мерзлости грунта. В цилиндры 12 вершков глубины закладывалось по 1½ — 2 заряда динамита, причем капсюль закладывался только в верхний заряд. Очевидно, какой–то заряд в одном из цилиндров не дал взрыва, в то время как верхний взорвался. Пролежав 2 дня в промерзлой земле и оттого став особенно чувствительным к детонации, заряд взорвался от удара кирки.

Экстренные меры, принятые комитетом против развала работ.

Новое заседание комитета от 10 мая. Решено устранить подрядчиков 2‑го участка, а также артель союза строителей за то, что не ликвидировали задолженности рабочим. Подрядчики 1‑го участка арестованы за саботаж и отказ от выполнения договора. Затребованы рабочие из Ленинакана.

Конец первого этапа работ.

20 июня канал готов, вода пущена, — оказался слишком большой напор».

IV

Здесь горбун передохнул и поднял глаза на Захара Петровича. Смутное воспоминание встревожило его. Что–то странное, не совсем обычное было в прочитанном, и свое и как будто не свое, и приблизительное сходство с действительностью и очевидное несходство.

— Надо бы…

Но тут прервал его начальник милиции Авак.

Начмилиции вошел с сургучом в руках, который он только для вида пытался согреть на свечном огарке. Начмилиции никогда ничего не опечатывал, и приказ начканца поставил его в тупик. Скобля пальцем большую круглую печать и дуя на сургуч, как только начинал он кипеть на свечке, милиционер Авак в глубине души жаждал подмоги, и подмога явилась в лице рыжего.

Крепко постучав в дверь, Арно Арэвьян появился, покрытый легким пухом снега, прозябший, отсыревший. И вместе с Аваком предстал сейчас перед Захаром Петровичем.

— Он не велит опечатывать! — впопыхах заговорил Авак с видом человека, насильственно оторванного от дела. — Он говорит: стой! А у меня сразу сургуч простыл. Это не дело — двадцать раз сургуч нагревать…

— Совершенно бессмысленно опечатывать архив, — серьезно сказал рыжий, — не понимаю, чем это вызвано. Вы прочли мой конспектик? Ну, так это и есть посторонние папки, семнадцать штук, вот они: я законспектировал их из жалости, потому что, видите ли, эти папки подлежат…

Длинный палец рыжего показал на отметку красными чернилами:

«Выбросить за давностью и ненадобностью».

— Но я не мог их выбросить, — ведь ими тут печи растопили бы, — уютно продолжал рыжий. Он поискал глазами, нащупал за собой стол и, легко приподняв на руках тело, мячиком уселся на край стола. — Я их пожалел. Это ведь страшно интересно. Это постройка Чигдымской гидростанции, той маленькой, захудалой, что дает энергию Чигдыму.

— А, вспомнил! — вырвалось у горбуна. — То–то читаю и удивляюсь. Пять лет назад…

— Четыре года назад. Завтра я собирался сделать об этом маленький докладик перед рабочими.

— Да вам–то какое дело! Кто вас уполномочивал? — не стерпел Захар Петрович. — Инженер новый нашелся! Докла–а–ды делать!

— Но я условился с товарищем Степаносом! — настойчиво сказал Арэвьян.

Дверь в канцелярию, настежь открытая, уже забилась головами. Весь коридор, начиная от самого окошка кассира, слушал с жадностью. Младший возраст, подобно подлеску, настойчиво дышал в чужие спины, протискиваясь головами вперед. Слух шел из отдаленных углов коридора, что кого–то арестовали, и, поднимаясь на цыпочки, давя друг друга, дальние лавиной перли на ближних.