Макс положил использованные щипцы Спенсера-Уэллза на стол.

     — Так ревет, будто их здесь ждут с распростертыми объятиями. — Он кинул взгляд на сестру Робинз, которая не отрывала глаз от Софи: боязнь пропустить что-нибудь делала ее похожей на бегуна на длинные дистанции, который ждет, пока раздастся стартовый выстрел. Софи поняла, о чем он думает, и твердо сказала:

     — Сестра Робинз и я прекрасно со всем справимся, сэр.

     Он сделал точный срединный надрез и занялся раной — ему помогал Билл.

     — Я в этом нисколько не сомневаюсь, сестра, — ответил он после паузы.

     Какое-то время они работали в полной тишине, пока Макс наконец не сказал:

     — Можно составить смету.

     Смета оказалась довольно внушительной и включала в себя множество произведенных надрезов, а также швов различной длины и глубины.

     Полтора часа, потребовавшиеся на реставрацию пострадавшего тела, промчались незаметно. Наступила долгожданная тишина, лишь изредка прерывающаяся случайными фразами. Софи было приятно видеть, как напряжение покинуло сестру Робинз, и все благодаря голландцу, который обращал все ее промахи в шутку и тем самым избавлял ее от конфуза и скованности. От усталости Софи переминалась с ноги на ногу; внезапно тишину операционной нарушил жуткий вопль сирены пожарной тревоги. Макс не обратил на это никакого внимания, и Билл, взглянув на старшего коллегу, также проигнорировал сигнал. Доктор Уолтерз покрутил ручки на своем «Бойли» и пробормотал:

     — Только этого нам и не хватало.

     А пожарная сирена все выла и выла, разрывая барабанные перепонки. Когда она наконец смолкла, Макс спросил:

     — Пожар, что ли, сестра? — Он не отрывался от швов, которые продолжал накладывать пациенту.

     Софи, подумав о том, слышал ли он только что этот адский шум, положила трубку Пола и стеклянный стержень на столик и сухо сказала:

     — Полагаю, что да, сэр. Сестра сейчас все выяснит.

     Софи подняла брови на Робинз, и та, побросав все, заспешила к ней, едва не задев хирурга; чуть раздраженный вздох Софи довольно громко прозвучал в тишине операционной. Несмотря на то что Софи говорила с ней обычным ровным тоном, Робинз была очень взволнована и, покидая операционную, бросила на Макса испуганный взгляд.

     Не отрываясь от своей работы, он сказал:

     — Ничего страшного, сестра. Промах у всякого может случиться.

     Софи избавил от ответа оглушительный грохот взорвавшегося где-то в боковом крыле больницы мотора, который смешался с треском разгоравшегося пламени. Отвечать что-либо было бесполезно. Поспешно возвратившейся Робинз пришлось подождать, пока наконец не закончится эта канонада.

     — Пратт говорит, что произошел взрыв в Эдуарде, — сейчас он эвакуируется, ранено несколько пациентов и сестер. Александр тоже эвакуируется.

     Софи внимательно посмотрела на нее:

     — Спасибо, сестра. А теперь займемся-ка лучше тампонами.

     Она еще раз взглянула на Робинз, потом отвернулась и принялась пересчитывать тампоны. Это не заняло у нее много времени; она терпеливо ожидала, пока и сестра закончит свой учет, мысли быстро проносились у нее в голове. Их операционный блок находился между центральным блоком и Эдуардом, Александр располагался как раз под ними. Дверь в конце коридора их операционной вела к лестнице и лифту, а оттуда к палатам и эвакуационному пункту. Невольно Софи подумала об их двери — она была и вправду солидной, это ее немного успокоило. К тому же она выводила их на лестничную площадку.

     Раздался еще один взрыв, и на фоне уже затихающего шума она услышала телефонный звонок. Робинз опять исчезла, а Софи, взяв со столика зонд, точным движением вложила его в протянутую руку хирурга. Механически передала Биллу еще немного тампонов, промыла кое-какие инструменты, отключила эндотермический аппарат и заменила старый клапан в соответствии с полученным от Макса указанием. Операция проходила успешно, только слишком затягивалась. Сильный шум стал теперь приглушеннее, но у Софи не было ни времени, ни желания объяснять себе его происхождение. Вернулась Робинз — она почти бежала. Решительным тоном Софи сказала:

     — Не надо подходить близко к столу, сестра, скажите, кто звонил. — Она посмотрела на девушку, которая старалась взять себя в руки. — Будь умницей! Ты же видишь, что с нами все в порядке, мы здесь в полной безопасности. — Она хотела бы и сама в это верить, но, во всяком случае, ее слова звучали убедительно.

     — Это звонила сестра-хозяйка, сестра. Она спрашивает, достаточно ли будет мистеру ван Остервельду десяти минут, чтобы эвакуировать операционную? Они пытаются остановить пожар, но ветер дует в нашу сторону... — Она замолчала, потом в панике воскликнула: — О Боже, что же нам делать?

     Софи, сопротивляясь страстному желанию переадресовать этот вопрос Максу ван Остервельду, ободряюще спросила:

     — Это все, что сказала сестра-хозяйка?

     Робинз сглотнула:

     — Сестра-хозяйка хотела знать, нужна ли нам помощь, и сказала, что, если мы в состоянии справиться сами, она будет очень рада, потому что помочь нам практически некому. Пациента надо отправить в Джордж — они сумели переоборудовать одну из тамошних ванных комнат в реанимацию.

     Софи была поражена, что Макс мог смеяться над этим, однако через секунду к нему присоединились и два других хирурга. Очевидно, они усмотрели в ситуации нечто смешное. Софи нахмурилась и недоуменно посмотрела на Билла, который прекратил смеяться, чтобы объяснить, что идея перевезти пациента в его нынешнем, не доведенном до кондиции состоянии в одну из стерильных ванных блока мамаши Форбз чуть ли не самая оригинальная за последние несколько недель. Софи не смогла сдержать улыбки: старшая сестра Форбз была просто помешана на идеальном порядке, и, должно быть, она сейчас болезненно переживает нашествие чужих пациентов, которые, наверное, изрядно напуганы и устроили ералаш в ее аккуратных палатах.

     Разрядив обстановку, Макс спокойно сказал:

     — Сестра Робинз, позвоните, пожалуйста, сестре-хозяйке и скажите ей, что я сожалею, но нашу операционную невозможно эвакуировать еще в течение часа или около того. Попросите ее прислать парочку пожарных, чтобы они эвакуировали хотя бы кабинет анестезии. Как вы думаете, сестра?

     Софи тщательно протерла пинцет для наложения швов.

     — Прекрасная идея, сэр, — живо отозвалась она. В какой-то момент девушка почувствовала, что не испытывает никакого страха от происходившего; она полностью доверяла Максу, и ей не было надобности беспокоиться.

     Робинз опять вышла, и Софи, воспользовавшись ее уходом, спросила, не лучше ли будет той остаться в кабинете анестезии и помочь пожарным.

     — Тогда они ничего не проглядят, — объяснила Софи, — да и сестра будет при деле.

     — А вы справитесь здесь без нее?

     — Конечно. Сестра передаст мне все необходимое, перед тем как уйти, и под рукой у меня будет все, что нужно.

     Он быстро взглянул на нее:

     — Хорошо, если вы так хотите.

     Ничто больше, казалось, не тревожило их, разве только шум, да и тот, похоже, стихал. Вернулась Робинз и опять ушла по поручению. До них доносились приглушенные голоса людей, эвакуировавших в спешке кабинет анестезии. За дверью, ведущей в блок Эдуард, образовалась небольшая лужа: похоже, где-то недалеко сновали со своими шлангами пожарные. Вернулась Робинз, и они снова вместе стали пересчитывать тампоны; потом Софи поручила ей поменять в резервуарах спирт.

     Ослепительно яркая лампа, освещавшая стол, погасла без всякого предупреждения. Макс что-то раздраженно буркнул, и Софи приказала:

     — Запасные лампы, сестра. И как можно быстрее. — Пару минут спустя в операционной вновь загорелся свет. Правда, над одной из ламп пришлось изрядно поколдовать. Софи воздала благодарственную молитву Всевышнему за то, что он побудил ее накануне разобрать эту чертову лампу. Она отодвинула столик, подала Биллу пинцет и тампоны и, окинув операционную придирчивым взглядом, заметила, что лужа у двери стала больше, а в щели проникает дым, прозрачный, как серый шифон. Робинз тоже заметила это и, опередив Софи, воскликнула: