Посланник Солнца

Гость из Космоса, явившийся с визитом на нашу планету 30 июня 1908 года, как свидетельствуют приборы, непросто принес с собой и выплеснул в нашу атмосферу энергию порядка 2 1017 джоулей. Эта энергия была первоначально сосредоточена в объеме с поперечником порядка двухсот метров, была инжектирована в воздух на высоте 6км за время порядка нескольких микросекунд, и, кроме того, носителем ее была высокоэнергетическая плазма - иначе геомагнитный эффект выглядел бы совсем иначе или вообще не имел бы места. Следовательно, требовалось найти в Солнечной системе источник плазмы и изготовить для нее контейнер. Новосибирские исследователи А. Н. Дмитриев и В. К. Журавлев попытались решить эту фантастическую задачу. Она облегчалась тем, что космофизики в 80-х годах, обрабатывая данные спутников, пришли к заключению, что с поверхности Солнца регулярно выбрасываются так называемые плазменные облака, которые получили название корональных транзиентов, или плазмоидов. Возникая в солнечной короне в виде сгущений солнечного вещества, они стабилизируются тороидальным магнитным полем и отправляются к границам Солнечной системы, неся с собой энергию и информацию о состоянии центрального светила. На юбилейном научном симпозиуме, посвященном 75-летию Тунгусского события и 100-летию Л. А. Кулика и состоявшемся в Красноярске в июле 1983 года, А, Н. Дмитриев и В. К. Журавлев выступили с докладами, в которых обосновывали новую гипотезу: Тунгусский метеорит не был кометой. Он относится к новому классу космических тел, которые можно рассматривать как микротранзиенты, выбрасываемые Солнцем. По сравнению с плазмоидами, которые изучают гелиофизики, он имел ничтожные размеры - в сотни метров, но огромную - по меркам Космоса - плотность массы. Такие носители плазменного вещества и энергии - энергофоры - могут играть какую-то специфическую роль в солнечно-земных взаимодействиях. Водородно-гелиевая плазма, содержащая примеси и других атомных ядер, стабилизированная в виде магнитной бутылки, дрейфуя в Космосе, может войти в магнитосферу планеты. Плотная атмосфера таких планет, как Земля и Венера, нарушает метастабильное состояние плазмоида, и рекомбинация плазмы становится неотвратимой. Для подобного объекта вопрос о том, может ли он взорваться в воздухе, имеет однозначный ответ, обсуждению подлежит лишь то, на какую глубину может все-таки проникнуть носитель солнечной энергии - энергофор. Плотность энергии протонно-электронной плазмы в 100 раз выше плотности энергии любого из известных химических взрывчатых веществ. Это то, что нужно, чтобы понять необычайную компактность Тунгусского взрыва. Наличие частиц высокой энергии в магнитном "контейнере" энергофора позволяет включить в теоретическое рассмотрение эффекты, которые оставались за бортом теоретических моделей: термолюминесцентную аномалию, генетические последствия в новых поколениях леса и, конечно, геомагнитное возмущение. Новый взгляд на проблему в целом рождал неожиданные вопросы. Так, возник вопрос: является ли случайным совпадением то, что уникальное явление произошло в геофизически выделенном регионе планеты? Средне-Сибирское плоскогорье, над которым взорвался необычный гость из Космоса, с точки зрения геологии - это место периодического сброса избытков внутренней энергии и преобразований земной коры. В ходе геологической истории Сибирской платформы здесь происходило циклическое нарастание вулканической деятельности, сменявшееся периодами покоя. С точки зрения геофизики это также особый район - место взрыва Тунгусского тела находится на территории магнитной супераномалии, охватывающей северо-восточную часть Красноярского края и часть территории Якутии. Гелиофизическая гипотеза, таким образом, не сводилась к новым представлениям о составе и происхождении "Тунгусского метеорита", она предлагала взглянуть на Тунгусский феномен как на закономерное, хотя и не-ясное для нас пока звено в цепи солнечно-земных взаимодействий. Эта точка зрения была обоснована в вышедшей в 1984 году в Сибирском отделении АН СССР монографии А. Н. Дмитриева и В. К. Журавлева, в которой был дан разносторонний анализ состояния Тунгусской проблемы и была сделана попытка сменить саму логику ее исследования. Научная ценность любой гипотезы в конечном счете сводится не к тому, вписывается ли она в общепринятую научную картину мира или противоречит ей. Для судьбы гипотезы гораздо важнее - способна ли она давать подтверждающиеся прогнозы, быть нитью Ариадны в руках ученых. Если гипотеза оказывается для исследователей полезным инструментом, то ее слабые и сомнительные места со временем или отмирают сами собой, или получают естественное объяснение. Не прошло и года после публикации первых статей, обосновывавших идею о том, что Тунгусский метеорит - посланник Солнца, как появились первые результаты, работающие на основе этого предположения. Анализ каталогов магнитных обсерваторий, составленных в начале века, проведенный А. Н. Дмитриевым, обнаружил интересную особенность геомагнитной обстановки 1908 года, прошедшую мимо внимания предыдущих исследователей. Один из индексов магнитного поля Земли в июне 1908 года стал быстро уменьшать свое значение и в июле достиг рекордного минимума. Т. е. отток энергии магнитного поля Земли происходил как раз в то время, когда развивались и достигли кульминации оптико-атмосферные аномалии, а на территории Евразии наблюдатели отметили массовое появление ярких болидов, среди которых были и довольно необычные. Продолжая поиск в направлении аномальных геокосмических явлений, совпавших с годом Тунгусской катастрофы, А. Н. Дмитриев и Г. М. Иванова получили еще одно интересное совпадение, относящееся уже к нашей эпохе: они установили бесспорную корреляцию появления электрофонных и детонирующих болидов с циклом солнечных суток. В свете гипотезы о солнечных энергофорах этот результат выглядит вполне понятным, с позиций же классических представлений о метеорах его обосновать невозможно. Доктор физико-математических наук Н. П. Чирков из Якутского института космофизики, установив необычный факт при анализе солнечно-геомагнитных циклов, немедленно связался с авторами гелиофизической гипотезы Тунгусского феномена. Только эта гипотеза позволяла дать какое-то обоснование новому открытию. Оно заключалось в том, что, изучая циклы геомагнитной активности, отражающие изменения скорости солнечного ветра, Чирков обнаружил, что, как ни странно, максимум геомагнитного индекса в 1908 году исчез. Он как бы "размазался" - там, где должен был возвышаться пик, на графике получалось "плато". Несколько упрощая вопрос, можно было бы сказать, что в 1908 году кинетическая энергия частиц солнечного ветра была потрачена "не по назначению"! Чирков предположил, что совпадение этой более чем странной аномалии с не менее странным Тунгусским метеоритом не случайно, если считать его порождением солнечно-земных взаимодействий. Предположив, что в таком случае нужно искать и другие странности диалога Солнце - Земля, он действительно нашел еще одну особенность солнечной активности, не имеющую аналогов с начала регулярных наблюдений за Солнцем (т. е. с 1758 года). Особый вид колебаний солнечной активности, начавшись в 1904 году, постепенно нарастая, к 1908 году достиг критических величин. Этот результат "резонирует" с казавшейся многим странной идеей наличия "предвестников" Тунгусского метеорита, высказанной в 60-х годах Н. В. Васильевым. По мнению Н. П. Чиркова, эти результаты намекают на то, что вероятность повторения Тунгусского явления не равна нулю. Если гипотеза о гелиофизической природе Тунгусской катастрофы верна, то тщательные наблюдения за флюктуациями солнечной активности и поведением индексов геомагнитного поля дадут возможность космофизикам дать "штормовое предупреждение" о готовящемся вторжении редкого гостя - объекта "Тунгусский метеорит-2".