— У тебя была возможность посмотреть их?

— Да. Очень хорошие.

— Ты так говоришь, будто удивлен.

— Я удивлен, что ты с первого раза все сделала правильно.

Диана почувствовала, как кровь бросилась в лицо.

— Это не первая моя работа. — Она чуть повернулась на узкой скамейке, чтобы видеть его глаза. — Я делала серию снимков в поместье Форчунов — лошадей Скай, конюшню и большой дом. Это тяжелый труд. Он занял месяцы. Если тебя интересует, можешь пойти в галерею и посмотреть выставку.

— Они выставлены?

— Да. — Макс недоверчиво смотрел на нее. Диана не выдержала и добавила: — Джеффри сам выбрал их, отказавшись от работ многих профессионалов.

— Джеффри твой любовник и готовится к свадьбе? — сощурился Макс.

— «Клик» — его галерея и студия. Он там преподает. У него я начала заниматься фотографией. Ему понравилось, и он взял меня под свое крыло.

— Не сомневаюсь.

— Ты же сам сказал, что у меня хорошие фото, — ощетинилась Диана. — А теперь ты делаешь вывод, что Джеффри взял меня в галерею с целью затащить в постель?

Диана негодующе повысила голос — она увидела его насмешливое выражение. Именно так он и подумал. Такое заключение оскорбительно для нее и для Джеффри, который всегда относился к ней с величайшим уважением. Они регулярно вместе обедали, но он никогда не делал никаких поползновений. Не было даже прощальных поцелуев. И Макс смеет намекать!..

— Не суди о Джеффри по себе, — натянуто выговорила она.

— Ты полагаешь, что я дал тебе эту работу, чтобы затащить тебя в постель?

— А почему ты предложил ее мне?

— Я объяснял. Мне понравилось, как ты видишь фото. Как хочешь показать кобылу в движении.

Он точно знал, что надо сказать. Умный, дьявол. Но Диана осталась равнодушной к его лести.

— И это все? Ты думаешь, что таким путем получишь прощение? — Она не забыла его оскорбительные замечания.

— Я думаю, это начало.

Начало чего?

Когда Диана вспомнила сцену в библиотеке, сердце ее учащенно забилось. Разговор тогда зашел о его неоконченном бизнесе, и у нее перехватило дыхание, легкие сжались, будто от удара. Этим неоконченным бизнесом могла быть она. Диана напомнила себе, что это не имеет значения. Как только он заберет свои снимки и оплатит счет, работа будет завершена.

— Начало, да. — Она резко отодвинула чашку и потянулась к фотографиям. — Теперь позволь узнать, какие отпечатки ты хочешь заказать, и мы закончим дело.

Макс переключил внимание на отбор фотографий. Это нетрудно. Он принимал решение своим любимым способом. Какие снимки понравились ему с первого взгляда, когда он только открыл конверт, те он и откладывал. Но ради Дианы он решил изучить все снимки снова. Макс наслаждался, слушая ее серьезный голос, объяснявший ракурс. Наслаждался, наблюдая за огнем энтузиазма, разгоравшимся в глазах. Наслаждался видом ее тела, которое постепенно расслаблялось…

Выйдя из кафе, Макс остановился и посмотрел на небо.

— Разве это не красиво? — Он услышал в ее голосе восхищение. — Жаль, что со мной нет камеры!

— Ты слишком сильно дрожишь, чтобы твердо держать ее.

— Нет, я совсем не дрожу.

Макс покачал головой, изумившись ее протесту.

— Пойдем к твоей машине, а то Альберто спустит с меня шкуру за то, что я держу тебя на холоде.

— Я припарковалась за несколько домов отсюда. — Диана показала направо. — Прямо там.

— Несколько домов?

— Это недалеко.

— Говори за себя, Снегурочка. — Он поежился. — А мне придется пройти в обе стороны.

— Тебе вовсе не обязательно провожать меня до машины.

— Вот как? — Он должен взять дело в свои руки.

Макс почувствовал, что Диана готовится сопротивляться. Он обнял ее за плечи и прижал к себе. Она всегда так хорошо подходила ему! Идеальный рост, идеальный силуэт, идеальный отклик, вызывающий у него бурление крови.

— Я припарковался прямо здесь и довезу тебя до твоей машины.

Не обращая внимания на ворчливые протесты, он подтолкнул ее к машине, которую Нэш одолжил ему, и устроил на пассажирском сиденье. Она вертела ремень безопасности, а Макс взял ее руки в свои и обнаружил, что они холодные, как лед.

— Ты уже замерзла, а хотела идти пешком.

— Замерзли только руки. Я засуну их в карманы, если ты отпустишь. — Он дыханием пытался согреть ей пальцы. Диана хотела выдернуть их, но он задержал ее еще на мгновение.

— Ты изменилась, — спокойно произнес Макс, глядя ей в глаза. — Не помню, чтобы ты когда-нибудь спорила.

— А я не помню, чтобы ты был таким властным.

— Однако у тебя острый язычок. — Он засмеялся и покачал головой. — Ты была мягче. Спокойнее. Послушнее.

— Я была моложе. И если «послушнее» — это эвфемизм покорности, то я рада, что изменилась. А теперь, если ты и правда не хочешь меня заморозить, закрой дверцу и включи отопление.

Ладно. Она права. Макс тихонько посмеивался над ее командирским тоном и следовал инструкциям. Скоро салон машины согрелся. Стеклоочистители ритмично разгребали снег.

— Скажи, ты не скучаешь по Лос-Анджелесу в такие дни, как этот? — пробормотал Макс, разглядывая улицу.

— Нет.

— Ты серьезно? — покосился в ее сторону Макс.

Со строгой прямотой она встретила его взгляд.

— Зимой погода бывает гораздо хуже, чем сегодня. И хорошо я говорю это не потому, что мне нравится спорить. И не потому, что здесь, в Сиу-Фоллс, я счастлива. Просто это правда. В глубине души я зимнее существо. Мои лучшие фотоработы — это снимки людей, которые рассматривают в галерее зимнюю коллекцию. Холод даже радует меня. Сверни сюда. Это моя. — Она показала на машину — не спортивную, не роскошную.

— Эта?

— Мой зимний транспорт, — кивнула Диана.

— А летом ты ездишь на…

— Байке.

— На мотоцикле?!

— Слава богу, нет. — Она засмеялась. — На велосипеде. Ты, наверное, не заметил, что у нас есть велосипедные стоянки. Я не дождусь, когда станет теплее и можно будет ездить на велосипеде.

— По-моему, тебе не удавалось часто кататься на велосипеде в Калифорнии.

— К сожалению, нет. Там нет стоянок для велосипедов.

Несмотря на легкомыслие ответа, в улыбке мелькнула тень печали. И это словно ударило Макса в больное место. Он вспомнил вечер свадьбы Кейза, когда впервые услышал о ее несчастливом браке. Она изменила тему разговора, а он дурачил себя, будто ничего не хочет знать об этом.

Теперь обида в ее глазах нарушила его душевное равновесие. Как и замечание о том, что она не хочет быть покорной. Диана уже расстегнула пряжку на ремне безопасности и взяла свою сумку, но он удержал ее.

— Если ты была так несчастлива, почему не уехала?

— Я не могла. Это было… сложно.

— Как сложно? Финансово?

Диана кивнула. Потом встретила его взгляд.

— Послушай, мне нравится моя жизнь здесь. Мне нравятся моя работа и мой дом, и этот милый городок. Здесь я могу быть собой. Мне понадобилось время, чтобы это понять. Но сейчас я счастлива, как…

Она остановилась на долю секунды. Макс закончил за нее:

— …счастлива, как когда мы были вместе.

— Мы не были «вместе».

— Я могу назвать тебе десятки мест в одной только моей квартире, где мы были вместе. Исключая то время, когда мы не делали это в…

— Это был секс, — перебила его Диана.

Но не откровенность ее комментария и не краска, залившая лицо до самой шеи, остановили Макса на середине предложения. Его остановила рука, протянутая к нему, чтобы прервать рассказ о подробностях. Неожиданное прикосновение ее пальцев вызвало у него вспышку желания.

— У нас было очень много секса, — продолжала она. — В самых разных местах. Ты прав. Но это не делало нас парой. Я тогда не понимала различия. Меня извиняет лишь то, что я была молода и, как ты точно заметил, покорна.

— Ты намекаешь, что я воспользовался ситуацией?

— Нет, пытаюсь объяснить, как неправильно я воспринимала происходившее. Эта химия, которая есть в нас, мощная штуковина.