— Что случилось? — спрашиваю я, пока Мэнди подходит ближе ко мне, в надежде услышать разговор.

— Эйлин передала мне твой номер, но она была настолько не в себе, что я не мог понять, почему она хотела, чтобы я позвонил тебе. Я решил выйти покурить, чтобы дать ей успокоиться, — начинает он объяснять. — Я просто стоял там, занимаясь своими делами, когда тот черный автомобиль запускается чуть дальше по улице и медленно начинает двигаться в мою сторону. Я сразу понял, что что-то не так, поэтому я развернулся обратно и начал идти по тротуару в противоположном направлении. Я не хотел возвращаться, потому что подумал, что не могу подвергнуть опасности Эйлин и ее мать.

— Хорошая мысль, так они начали преследовать тебя? — Я спрашиваю, желая услышать больше.

— Да, включили фары и развернули машину. Я перелез через соседний забор и побежал по переулку. Я видел, как свет их фар появляется из-за угла, поэтому перепрыгнул через другой забор и пробежал полквартала до Азиатского рынка. Я нырнул в помойку и сидел там молча, наблюдая через щель в крышке. На мою удачу, они припарковали машину прямо напротив меня, из нее вышли двое парней, и начали прочесывать аллею, — рассказывает он дрожащим голосом.

— Поэтому никто из них не проверил помойку?

— Нет. Необычно выглядящий светловолосый парень прошел мимо меня и вошел в магазин. Фактически ни один из них не заглянул в мусорный контейнер, наверное, потому, что из него воняло, как от дохлой рыбы, — добавляет он со вздохом.

— Боже мой, я даже представить не могу, — отвечаю я, качая головой. — Держу пари, тебе не помешал бы хороший душ.

— Да, — говорит он, понизив голос. — Мне нужно выбраться отсюда. Здесь мало места, чтобы спрятаться, если они вернуться.

— В котором ты? — спрашиваю я, полагая, что, вероятно, Энтони поедет извлекать его.

— На восточной пятьдесят девять, — шепчет он.

Я испытываю неприятное чувство, потому что знаю, что он находится в чрезвычайно опасной ситуации.

— Ты находишься в семи или восьми кварталов от нас, — говорю я ему, стараясь, чтобы мой голос звучал оптимистично. — Я пришлю за тобой Энтони. Он будет управлять коричневым пуленепробиваемым Suburban. Ты не сможешь пропустить его.

— Ладно, это место закрывается, и хозяин ждет, чтобы я ушел. Скажи ему, что я буду за мусорным баком, — произносит он тихо. — Надеюсь, мне не придется снова лезть в него. Просто скажи, чтобы он остановился перед магазином, и я подойду к нему.

— Ладно, держись. Это должно занять минут пятнадцать, — говорю я ему, пока надеваю халат и выхожу из комнаты, чтобы найти Энтони.

Наконец, немного хороших новостей, — думаю я, когда отодвигаю одеяло и проскальзываю в постель. Трей прав, постельное белье довольно комфортно, но после такого дня, что был у меня, почти любая кровать покажется такой. Напряжение в спине начинает ослабевать, когда я вытягиваю ноги и поворачиваюсь на бок, обнимая подушку. Я слышу, как Энтони и Трей говорят в другой комнате, но мне нужно закрыть свои воспаленные глаза. Мне достаточно волнений для одного дня.

— Энтони собирается забрать его, — шепчет Трей, вползая на кровать позади меня. — Он привезет его сюда, так что мы сможем узнать больше утром.

Он скользит рукой по изгибу моего бедра, и тепло мгновенно проникает в мою кожу.

— Мне нравятся тепло твоих рук, — шепчу я, поворачиваясь, чтобы поцеловать его. — Они мгновенно согрели всю меня.

— Я рад, что тебе нравится, — отвечает он, скользя другой рукой под меня и притягивая ближе к себе. — Не понимаю, как могу чувствовать такую близость к тебе. Прошло всего несколько недель.

— Не знаю, — признаю я. — Думаю, что мы, должно быть, были связаны в прошлой жизни или что-то в этом роде.

Трей становится тише и все, что я слышу его медленное, ровное дыхание напротив моей шеи. Не могу не задаться вопросом, как сложится наша жизнь, после всего этого происходящего хаоса. Будем ли мы еще ощущать эту близость? Надеюсь, я не наскучу ему. Моя жизнь была невероятно однообразной до того дня, как я впервые ступила в его самолет. Мой ум сразу же пытается спроецировать, как наша жизнь будет выглядеть. Дом на берегу океана на скале к югу от Сан-Франциско, где собака подбегает, чтобы приветствовать меня, когда я выхожу из моего блестящего черного Tesla Roadster. Я стою на террасе, когда Трей прибывает на своем личном вертолете, приземляясь на вертолетной площадке на заднем дворе. Я хихикаю про себя, понимая, что мое воображение опять ставит телегу впереди лошади. Мне действительно нужно немного поспать.

Я просыпаюсь под звуки оживленной беседы в соседней комнате. Взглянув на пустое место на кровати рядом со мной, я понимаю, что Трей незаметно выбрался из нее. По крайней мере, он оставил мой багаж, лежащим у подножия кровати. Черт, я не хочу ничего пропустить. Я потягиваюсь, зеваю и вылезаю из постели. Я достаю из сумки штаны для йоги и вверх, желая быстро одеться и поучаствовать в разговоре. Смотрюсь в зеркало и, после приведения себя в порядок в течение нескольких секунд, хватаю галстук и завязываю волосы в хвост. Сейчас и так сойдет.

— Все началось около восьми месяцев назад, — говорит Нолан парням, когда я вхожу в комнату. — Именно тогда Билл впервые упомянул, что он раздумывает над тем, чтобы собрать группу инвесторов, чтобы купить «Firefly Media» и сделать ее частной.

Он закрывает глаза и качает головой, очевидно, находясь под эмоцими.

— Конечно, я был полностью с этим согласен, так как все, что я хотел, это принять на себя роль ведущего на ТВ-шоу. Все знают Томми, как результат съемок, в которых он участвовал. Я полагал, что это могло быть победой, выигрышем для всех нас.

— Так что же пошло не так? — спрашивает Энтони, записывая что-то в блокноте.

— Все, в принципе, — он делает глубокий вдох, и я замечаю, как слезы образуются в уголках его глаз. — Это был слишком серьезный шаг для ряда инвесторов, которых мы вовлекли во все это. Это довело каждого до грани, поэтому не было права на ошибку.

— Это не тот способ, чтобы наладить дело, — реагирует немедленно Трей. — Я выучил этот урок на паре биотехнологических компаний. Если у тебя недостаточная капитализация, то многое пойдет совсем не так, как это было возможно себе представить.

— Именно это и произошло, — Нолан начинает рассказывать историю провала. — Завершение сделки заняло больше времени, чем ожидалось, два ключевых инвестора отказались, что привело к еще большей нагрузки на остальных из нас, — продолжает он объяснять. — Билл в итоге использовал все, что имел.

— Почему Тайлер утверждает, что Томми был мошенником? — спрашивает Трей у него, явно желая найти связь с тем, что происходит.

— После того как наши бухгалтеры начали изучать отчетность компании, выяснилось, что цифры не сошлись, — отвечает Нолан, качая головой. — Томми сказал Биллу не волноваться, что он собирался сделать все правильно. На тот момент мы просто захотели отказаться от сделки, но это уже был не вариант. Томми задолжал кучу денег многим разным людям, поэтому он практически прямым текстом заявил нам, что все пропало.

— Какое отношение ко всему этому имела Карли Сноу? — спрашивает Энтони, переворачивая новую страницу в своем блокноте.

— В первую очередь, она тот человек, кто втянул нас во все это, — отвечает он со страдальческим выражением на лице. — Она познакомила нас Томми, и когда все начало разваливаться, она именно тот человек, кто уговорил Билла привлечь Томми в компанию «Эддисон Медиа» на пост генерального директора.

— Зачем это понадобилось Карле? — продолжает Энтони гнуть свою линию допроса.

— И почему Билл пошел на это? — добавляет Трей, прежде чем у Нолана появляется возможность ответить.

Трей поднимается со стула и начинает мерить шагами длину комнаты. Становится очевидно, что существует сложная паутина обмана, и тот факт, что «Эддисон Медиа» находится в середине этого, задевает за живое Трея.