— Это морские свинки, а не хомяки, — проговорил он.

— Ашер, что ты от меня скрываешь? — Лили чуть склонила голову набок, однако, задавая этот вопрос, на Чарли не смотрела — глаза ее были устремлены вперед и прочесывали поток людей, чтобы никто из знакомых не увидел ее рядом с Чарли, отчего ей на месте пришлось бы сделать сэппуку.

— Господи, Лили, это же для Софи! — сказал Чарли.

— Рыбки у нее умерли, я несу ей новых друзей. А кроме того, вся эта чепуха про морских свинок — городская легенда…

— Я про то, что ты — Смерть, — ответила Лили.

— Чарли чуть не выронил свинок.

— А?

— Это так неправильно… — продолжала Лили, не сбавляя шага, хотя Чарли замер, и теперь ему пришлось бежать за ней чуть ли не вприпрыжку.

— Так неправильно, что избрали тебя. Это, я бы сказала, венец всех жизненных разочарований.

— Тебе шестнадцать лет, — ответил Чарли, по-прежнему несколько запинаясь от того, с какой обыденностью Лили завела разговор.

— Ну да, сыпь мне соль на раны, Ашер. Мне шестнадцать еще только два месяца, а потом что? Во мгновение ока моя красота станет лишь яством для червей, а я сама — забытым вздохом в море ничто.

— У тебя через два месяца день рождения? Так нам надо будет заказать тебе вкусный тортик, — сказал Чарли.

— Не меняй тему, Ашер. Я все знаю и про тебя, и про твою смертельную ипостась.

Чарли снова замер, повернулся и воззрился на Лили. На сей раз она тоже остановилась.

— Лили, я знаю, когда Рэчел умерла, я вел себя странновато, и мне жаль, что у тебя неприятности в школе из-за меня, но я просто пытаюсь со всем этим справиться — и малютка, и лавка. Напряжение такое…

— Это я взяла «Великую большую книгу Смерти», — сказала Лили.

Она успела поймать свинок Чарли, когда рука его разжалась.

— Я знаю про сосуды души, про темные силы, которые восстанут, если ты облажаешься, все знаю — все до конца. И пожалуй, знаю дольше, чем ты.

Чарли не соображал, что ей на это сказать. Его одновременно охватили паника и облегчение: паника оттого, что Лили знает, но облегчение оттого, что знает хоть кто-то, — и не только знает, но и верит, и на самом деле видел книгу. Книга!

— Лили, книга еще у тебя?

— В лавке. Я спрятала ее в стеклянной горке, где ты держишь те сокровища, которые никто никогда не купит.

— В эту горку никто никогда и не заглядывает.

— Серьезно? Я подумала, если ты ее найдешь, я скажу, что она там всегда лежала.

— Мне пора. — Он повернулся и зашагал в другую сторону, но сообразил, что они и так двигались к его кварталу, и развернулся опять.

— Ты куда идешь?

— Кофе пить.

— Я провожу.

— Не проводишь. — Лили снова огляделась, опасаясь, как бы их не засекли.

— Но, Лили, я же Смерть. Хоть от этого мне полагается некий уровень клевизны.

— Ага, это ты так думаешь. Только похоже, ты всю клевость из Смерти высосал.

— Ух, это жестоко.

— Добро пожаловать в мой мир, Ашер.

— Ты знаешь, что нельзя про это никому рассказывать?

— Как будто кому-то есть дело до того, что ты делаешь со своими хомяками.

— Свинками! Я не…

— Остынь, Ашер. — Лили хихикнула.

— Я поняла о чем ты. Я никому не собираюсь рассказывать — только Эбби уже знает, но ей по барабану. Говорит, познакомилась с парнем, он ее темный повелитель. У нее сейчас эта фаза, когда она считает член какой-то волшебной палочкой.

Чарли неуклюже перебросил ящик со свинками из руки в руку.

— У девочек бывают такие фазы? — Почему он только сейчас об этом узнает? Видимо, даже свинкам стало неловко.

Лили развернулась на каблуках и зашагала прочь по улице.

— Я с тобой не разговариваю.

Чарли остался на месте — смотреть ей вслед. Выкапывая из кармана мобильник, он пытался не уронить ни свинок, ни совершенно бесполезную трость со шпагой. Ему необходимо было взглянуть на книгу — причем не через час, когда он доберется, а раньше.

— Лили, постой! — крикнул он.

— Я вызываю такси, могу тебя подвезти.

Лили отмахнулась, не сбавляя шага. Дожидаясь ответа от таксомоторной компании, Чарли услышал этот голос — и понял, что стоит прямо над ливнестоком. Последний раз он слышал голоса больше месяца назад, и ему стало казаться, что они больше не вернутся.

— И ее мы оттырим себе, Мясо. Она теперь наша.

У Чарли в горле желчью вздыбился ужас. Он захлопнул телефон и рванул за Лили, грохоча тростью и мотыляя свинок.

— Лили, постой! Подожди!

Та быстро развернулась, но ее парик цвета фуксии успел сделать лишь четверть оборота, а не половину, и, когда Лили открыла рот, пол-лица у нее было под волосами:

— Такой торт-мороженое из «Тридцати одного вкуса», ладно? А после — отчаянье и ничто.

— Так на нем и напишем, — сказал Чарли.

Как выяснилось, «Великая большая книга Смерти» была не так уж велика и определенно не очень много объясняла. Чарли перечитывал ее десятки раз, конспектировал, копировал, гонял поисковые системы, ища хотя бы что-нибудь из упомянутого в ней, но весь материал на двадцати восьми щедро иллюстрированных страницах сводился к следующему:

1. Поздравляем, вы избраны для работы Смертью. Это грязная работа, но кто-то должен ее делать. Ваша обязанность — изымать сосуды души у мертвых и умирающих и провожать эти души до следующего тела. Если не справитесь, мир накроет Тьма и править будет Хаос.

2. Некоторое время назад Люминатус, он же Великая Смерть, который допрежь поддерживал равновесие между светом и тьмой, прекратил свое бытие. С тех пор снизу пытаются восстать Силы Тьмы. Вы — единственное, что стоит между ними и уничтожением коллективной души человечества.

3. Для того чтобы сдержать Силы Тьмы, вам потребуется простой карандаш № 2 и календарь, предпочтительно — без картинок с котятами.

4. Вам будут поступать имена и числа. Числа — количество дней, за которые вам следует изъять сосуд души. Сосуды опознаются по алому сиянию.

5. Не рассказывайте никому о своей работе, не то темные силы и т. д.

6. При выполнении вами обязанностей Смерти люди могут вас не замечать, поэтому улицы переходите осмотрительно. Вы не бессмертны.

7. Не ищите себе подобных. Не колеблитесь при исполнении своих обязанностей, не то Силы Тьмы уничтожат все, что вам дорого.

8. Вы не вызываете смерть, вы не предотвращаете смерть, вы слуга Судьбы, а не ее агент. Смиритесь.

9. Ни при каких обстоятельствах не упускайте сосуд души, не то он попадет в лапы тех, кто снизу, а это очень плохо.

Прошло несколько месяцев, и вот Чарли снова остался в лавке наедине с Лили. Она спросила:

— Ну, ты достал карандаш № 2?

— Нет, у меня № 1.

— Ах ты мерзавец! Ашер, ку-ку — Силы Тьмы…

— Если мир без этого Люминатуса в таком шатком равновесии, что купи я карандаш с грифелем потверже — и мы все низвергнемся в бездну, может, нам самое время низвергнуться.

— Эй, эй, эй, эй, эй, — завела Лили, словно пыталась усмирить насмерть перепуганную лошадь.

— Это я могу быть нигилистом, это я так утверждаю свой модный статус, и я соответствующе для этого экипирована. А у тебя стояка на могилу быть не может — с этими твоими дурацкими костюмами с Сэвил-Роу.[34]

Чарли был горд тем, что она узнала в его костюме дорогой подержанный «Сэвил-Роу». Вопреки себе она училась ремеслу.

— Я устал бояться, — сказал он.

— Я противодействую Силам Тьмы, или как их там, и знаешь — мы с ними один на один.

— Тебе надо мне это рассказывать? В смысле, в книге же говорится…

— Лили, мне кажется, я не тот, про кого там говорится. Книга утверждает, что я не причиняю смерть, но уже двое умерли более-менее от того, что я сделал.