— Она предложила мне свои услуги: сказала, что за сорок долларов уберет всю квартиру и вымоет изнутри окна.

Говорит об этом вполне серьезно.

Макс поудобнее устроился в кресле.

— Так значит, она давала вам советы, да?... И что, на её взгляд, вы должны были сделать?

— Ну... не знаю. По-моему, больше чем бы то ни было мне сейчас нужен хороший адвокат. Чтобы выяснить все возможные варианты. А пока что одно из двух: или я соглашаюсь сотрудничать и, может быть, получаю срок условно, или же отказываюсь давать какие-либо показания и получаю лет пять отсидки. Это правильно?

— Что вы имеете в виду под «правильно»: «справедливо» или «точно»? По моему мнению, если вас и осудят, то не более, чем на один год и один день. Такой срок полагается по закону штата.

— Великолепно.

— Но они не станут добиваться суда для вас. Вам предъявят обвинение в хранении, за что полагается отсидеть всего несколько месяцев, а затем последует год или два условно. — Макс отпил небольшой глоток бурбона со льдом. — У вас же и раньше уже была судимость. Неужели тогда вас это ничему не научило? И вот теперь вы снова беретесь за то же самое... В прошлом году я оформлял поручительство на женщину-наркоманку, пристрастившуюся к крэку. На днях я снова встретился с ней в суде. У неё было лицо старухи.

— У меня с наркотиками нет ничего общего, — возразила Джеки. — Я уже даже забыла, когда в последний раз курила травку — так это было давно.

— Значит, те сорок два грамма, обнаруженные в вашем багаже, предназначались для кого-то другого.

— Очевидно. Я считала, что везу только деньги, и у меня в мыслях не было, что в придачу там может оказаться кокаин.

— Кто же вам укладывает вещи? Служанка?

— А вы, оказывается, такой же зануда, как эти придурки из полиции, — невозмутимо проговорила она, устремив на него взгляд своих лучистых зеленых глаз.

— Ладно, — согласился он, — предположим, вы не знаете, каким образом наркотики попали в вашу сумку.

В это верилось с трудом. Она же преспокойно потягивала свой виски, судя по всему, нисколько не заботясь о том, верит он ей или нет.

И тогда он продолжил развивать свою мысль.

— Просто я тут на днях решил произвести кое-какие подсчеты, и вышло, что за все время своей деятельности на этом поприще, мне довелось оформить где-то около пятнадцати тысяч поручительств. И примерно восемьдесят процентов из них — за преступления, так или иначе связанные с наркотиками. Я знаю, как работает эта система. Если вы хотите, я помогу вам разобраться в ньюансах вашего дела.

Ее ответ удивил его.

— И вам это ещё не надоело?

— Честно говоря, надоело, — Макс решил перевести разговор в другое русло; в конце концов ему уже действительно надоело разговаривать с самим собой. — А вам? Вы ведь, наверное, добрую половину своей жизни проводите в воздухе?

— И даже, когда остаюсь на земле, — сказала Джеки. — Трудно находиться всегда в подвешенном состоянии, между небом и землей. Вот и теперь, я понятия не имею, куда меня на этот раз кривая выведет. — Она взглянула на него и решительно затушила окурок в пепельнице. — Но зато я точно знаю, где мне не хотелось бы оказаться.

Она может позволить себе разговаривать с ним о таких вещах, потому что он старше её почти на двенадцать лет. По крайней мере, у него появилось такое ощущение. И тогда Макс предложил:

— Так давайте же тогда разберемся, как вам лучше поступить. Хотите ещё выпить?

Джеки кивнула, закуривая очередную сигарету. Курит одну за другой. Макс подал офицантке знак повторить заказ. Теперь внимание Джеки было сосредоточено на пианисте, мужчине средних лет в смокинге и не слишком искусно сделанном парике, старательно наигрывавшем мелодию из «Рокки».

— Жаль его, — тихо сказала она.

Макс тоже взглянул в сторону рояля.

— По-моему, он не пропускает ни одной из клавиш, вам так не кажется? — Он снова перевел взгляд на Джеки. — Так вы не знаете, кто положил в вашу сумку наркотики?

На какое-то мгновение она остановила на нем задумчивый взгляд, и затем согласно кивнула.

— Но не это главное. Дело в том, что они меня здесь уже поджидали.

— Так это не был просто выборочный досмотр?

— Они знали, что я везу деньги. Они даже знали, сколько. Тот, который рылся в моей сумке, Тайлер, назвал сумму с первого раза, даже не пересчитывая. «Я бы сказал, что здесь тысяч пятьдесят. Что скажете?» Ни капли удивления. Все, на что они были способны, так это начать угрожать, что сдадут меня таможенникам, но было более чем очевидно, что им самим этого вовсе не хочется.

— Это означало бы связаться с федеральным судом, — сказал Макс. — Они надеялись, что вы сами им все расскажете.

— Они так и продолжали ходить вокруг да около, пока совершенно случайно не наткнулись на этот кокаин. — Она взяла со стола свой бокал, но так и оставалась сидеть, держа его в руке. — Можете себе представить, что они были удивлены не меньше моего. Но вместе с тем, у них появилась хоть какой-то аргумент, который можно было использовать для давления на меня.

— И о чем они вас спрашивали?

— О том, есть ли у меня во Фрипорте знакомый по имени Уолкер. Потом упомянули этого, с Ямайки...

Тут подошла офицантка, которая принесла заказанную ими выпивку.

— Бьюмонт Ливингстон, — сказал Макс.

Джеки смотрела на него с нескрываемым удивлением, а офицантка тем временем забрала их пустые бокалы, поставила на стол только что принесенные, подложив под каждый свежую салфетку, а затем поинтересовалась, не желают ли они заказать к выпивке орешков, и покачав головой, удалилась после того, как Макс ответил, что, спасибо, ничего больше не надо.

— Откуда вы знаете Бьюмонта?

— Я оформил поручительство на него в понедельник, — пояснил Макс. — А вчера утром его нашли в багажнике автомобиля.

— Это Орделл внес за него залог? — поинтересовалась Джеки.

— Десять тысяч наличными, так же, как и за вас.

— Черт возьми, — тихонько ругнулась она и взяла свой бокал с виски со стола. — Мне рассказали, что с ним случилось... Тот федеральный агент. По его рассказу выходило, что Бьюмонта пристрелили.

Макс подался немного вперед.

— Об этом вы мне не говорили. Так значит один из тех ребят был «федералом»? Откуда же? Из Департамента по борьбе с наркобизнесом?

— Рей Николет из Управления по борьбе с контрабандой алкоголя, табака и оружия. Мне казалось, что вы об этом уже знаете. — Джеки опять взглянула в сторону пианиста за роялем. — Теперь он взялся за «Звуки Музыки». Вы заметили, репертуар у него подобран с размахом.

— Когда он начнет исполнять «Взойди на каждую вершину», — заметил Макс, — мы просто уйдем отсюда и отправимся на поиски друго места. — Он испытывал душевный подъем и даже позволил себе улыбнуться, начиная до некоторой степени понимать суть происходящего. — Значит, Рей Николет... Я вообще-то лично с ним не знаком, но иногда встречал его имя в отчетах о задержании. Это ему вы нужны. Чтобы с вашей помощью выйти на Орделла, собрать доказательства против него и засадить за решетку.

Макс был весьма доволен собой.

Пока Джеки не сказала:

— Но они даже имени его не упомянули.

И это его остановило.

— Шутите?

— Не думаю, что они вообще хоть что-то знают о нем.

— Но они допрашивали Бьюмонта.

— Вот как? И что он им такого сказал?

— Но вы-то сами знаете, какие дела проворачивает Орделл, разве нет?

— Вообще-то, догадываюсь, — ответила Джеки. — Если это не алкоголь и не табак, то что ещё может заставить этих ребят взяться за меня?

— А сам он никогда не говорил вам о том, что торгует оружием?

— Я никогда не спрашивала.

— Вряд ли его остановило бы отсутствие любопытства с вашей стороны.

— Вам хочется поспорить со мной на эту тему?

Макс молча покачал головой, отмечая про себя то, как она подвинулась поближе и подалась вперед, опираясь руками о край стола, как взволнованно заблестели её глаза.