Чтобы вполне закончить картину грозящего бедствия, надо отметить, что был уже поздний час. Солнце стояло низко, и что еще более затрудняло наше положение, так это туман, поднимающийся надо льдами и над морем. Пока это был довольно легкий туман, но по некоторым признакам можно было ожидать, что скоро он сгустится, он уже и начал сгущаться с подветренной стороны.

Когда все три шлюпки плыли уже вместе, мистер Коффен произнес зловеще и торжественно:

— Вот туман, не предвещающий ничего доброго. Мы еще видим «Летучее облако», но если туман начнет сгущаться с этой стороны, мы его больше не увидим.

Внимательно изучив направление ветра, он обернулся к нам и проговорил чуть спокойнее:

— Ну, если мы рассчитываем ночевать сегодня на борту «Летучего облака», надо поспешить. Налечь на весла! Вперед!

Все шлюпки слышали команду, и мы двинулись прямо по направлению к льдам. Но шлюпка старшего офицера шла быстрее остальных и уже проходила ледяное поле, тогда как остальные еще не дошли до него.

Мы заметили, что вид льдов переменился. Оторванные глыбы, гонимые ветром, бились по воле волн, сталкивались и разбивались одна о другую. Даже те, кто не был знаком с особенностями арктических плаваний, и те поняли грозящую опасность. Но мы ничего не могли поделать. Оставалось только идти вперед.

Обе лодки последовали по каналу за первой, стараясь держаться по возможности ближе к ней. Наша была второй, за нею, на расстоянии весла, следовала третья, под командой офицера Гровера. Три или четыре кабельтова мы шли довольно спокойно. Но глыбы льда, оторванные ветром от берега, загромоздили все свободное пространство: помимо ветра, очевидно, их несло еще подводное течение, и притом очень быстро. Мы могли это заключить по тому, как изменялось по отношению к нам положение «Летучего облака».

Сперва судно было прямо перед нами, потом оно оказалось с бакборта и продолжало удаляться в том же направлении, или, вернее сказать, мы удалялись от него а противоположную сторону.

— Что вы об этом думаете? — спросил мистер Рэнсом, обращаясь к Гроверу.

— Я думаю, наше положение скверно.

Этот ответ заставил нас встревожиться.

— Я это хорошо вижу и сам, — заметил мистер Рэнсом. — Но что мы могли бы предпринять?

— Самое лучшее — поторопиться выйти из этих льдов.

— То есть развернуться и направиться к берегу? Мы ведь прошли едва половину ледяного поля.

«Летучее облако» еще виднелось, но уже казалось призраком в сгущающемся тумане, а лодка Лиджа Коффена — точкой. Она подошла к концу ледяного пространства, и, по-видимому, ей удалось выбраться на простор. Нас же глыбы теснили все больше и больше, а идти предстояло не меньше мили. Наконец, канал стал настолько узок, что мы с трудом действовали веслами, льдины с глухим стуком ударялись о борта лодки.

Скоро положение стало так опасно, что оба офицера, каждый со своей шлюпки, с беспокойством глядели по сторонам, не зная, идти вперед или возвратиться. Выбор был вскоре сделан. Туман с моря стал настолько густ, что не было видно положительно ничего. Ветер поднимал и колыхал этот туман, походивший на тучи дыма над горящим лесом. И «Летучее облако», и шлюпка старшего офицера скрылись из глаз одновременно. Но нас это уже не слишком тревожило, так как даже если бы мы и видели их, то добраться до них все равно не было ни малейшей возможности.

— Правьте к берегу! — крикнул мистер Рэнсом мистеру Гроверу, решившись окончательно. — Вернемся на сушу! Это единственный шанс на спасение!

Мистер Гровер не колебался ни секунды. Да и то сказать: канал так сузился, что мы едва смогли повернуть шлюпку. Вследствие этого маневра лодка мистера Гровера очутилась впереди, а мы последовали за ней. Канал все суживался, льдины все наползали, и мы на самом деле могли оказаться в тисках. Все понимали размеры опасности: если бы наши лодки были раздавлены, нам не миновать гибели.

Иногда вы вынуждены были спрыгивать на лед и отталкивать льдины ногами, чтобы очистить проход, или вытаскивать лодку и тащить ее, как сани, через какую-нибудь огромную льдину, загораживающую путь.

Каждый сознавал, что речь идет о жизни и смерти. Между нами и вечностью — только лодка, только кедровая доска толщиною в полдюйма…

Еще полмили боролись мы со льдом. Китоловам часто приходится бороться с ним, и они боятся его так же, как ветра и волн. В конце концов, мы вышли из этой борьбы победителями, хотя и не без потерь. Ледяные глыбы кое-где повредили легкий корпус лодок.

Когда мы оставляли этот берег, дикий и пустынный, он казался нам отвратительным и негостеприимным. Сейчас, возвращаясь к нему спустя несколько часов, мы смотрели на него как на землю обетованную, текущую медом и млеком, и чувствовали себя счастливыми и благодарными за спасительное убежище.