Э.К. Табб

Человек Игры

("Дюмарест", книга 3)

Глава 1

В течение тридцати часов солнце брело по небу, наполняя пустыню нестерпимой жарой. Однако теперь, с наступлением ночи, температура упала до той отметки, когда вода превращается в лед. Дюмарест знал, что за двадцать часов периода темноты она опустится еще ниже. Игра была миром крайностей. Он пододвинулся к костру, наблюдая, как Легрейн бросает в огонь колючие ветки и белые выветренные кости. Скалы вокруг них закрывали огонь от посторонних глаз и сохраняли тепло. Выше, над грудой камней, дул пронизывающий ветер, несущий сорную траву, дыхание моря и приглушенный рев волн. - Плохая ночь, - сказал Легрейн, - правда, для побежденных все ночи плохи. Он осторожно положил кусок кости в костер. Как и Дюмарест, он был одет в ярко-алую тунику с рукавами, доходившую до колен. Железный шлем и нагрудник отливали золотом. На ремне, опоясывавшем его, висели сумка и меч в ножнах. Днем у него еще были щит и копье, но их он оставил на поле боя. На шлеме и нагруднике виднелись следы ударов и порезов. На щеке запеклась кровь из небольшой раны. Освещенное пламенем костра длинноносое лицо делало Легрейна похожим на взъерошенного орла. - Тепло и отдых, - промолвил он, - ночью на поле сражения отсутствие первого или второго может погубить так же, как и меч или копье. - Порывшись в сумке, он достал кусок мяса, наколол его на кончик меча и поднес к огню. - Предлагаю сделку, - сказал он, - часть моего мяса в обмен на твою воду. У тебя есть вода? Дюмарест потряс свою флягу, послышалось бульканье. - Отлично. Договорились? - Да, - ответил Дюмарест, - но что делать с Саченом? - С этим парнем? - Легрейн пожал плечами. - Эрл, друг мой, ты должен принимать все таким, каким оно есть на самом деле. Этому парню лучше умереть. Что за корысть тащить его за собой? Было бы лучше облегчить его страдания. Одно нажатие на сонную артерию. Это будет для него благодеянием. Дюмарест ничего не ответил и продолжал смотреть на Сачена, лежавшего в шалаше среди скал. Он также был одет в рассеченную в некоторых местах тунику и золотой шлем, однако нагрудника у него не было. Он стонал, и хотя его бил озноб, черную кожу покрывали капельки пота. - Воды, - с трудом произнес он, - воды. Дюмарест поднялся, подошел к нему и потрогал его лоб. Он осторожно приподнял тунику и осмотрел окровавленные повязки вокруг бедер раненого. Материал туники был очень тонок и не спасал от холода. - Воды, - простонал Сачен. - Пожалуйста, немного воды. - Нет, - сказал Легрейн. - Заткнись, - ответил Дюмарест. Он откупорил флягу и, поддерживая голову Сачена, влил несколько капель через пересохшие губы. - Спокойно, - приказал он, когда Сачен попытался схватить флягу. - Тебе нельзя слишком много. - Дюмарест убрал флягу и спросил Сачена: - Как ты теперь, Джек? - Ужасно. - Взгляд его на мгновение прояснился. - Я умираю, Эрл? - Дела твои плохи, - ответил Дюмарест. - Но ты пока жив. Держись, парень. Ты сдюжишь, если постараешься. - Он взял руку Сачена, сжал ее и держал, пока глаза того вновь не затуманились. - Мама, - пробормотал раненый. - Мама, мне холодно, помоги мне... - Копье в живот, - сказал Легрейн, когда Дюмарест вернулся к костру. - Без антибиотиков и медицинской помощи он долго не протянет. Боль, жар, бред и... смерть. - Он поднес кусок мяса к носу, вдыхая аромат. - Ему следовало бы получше пользоваться щитом, - заметил Легрейн. - Надо следить за своими ногами и положением щита. Сражаться так, как он, просто глупо. У него нет никаких шансов. - Он сделал все, что мог, - ответил Дюмарест. Легрейн пожал плечами. - И все же этого было недостаточно. Взять, к примеру, тебя. Ты прекрасно сражаешься. Я часто наблюдал за тобой. - Я борюсь, чтобы остаться в живых, - ответил Дюмарест холодно. - Но у нас обоих есть преимущество перед этим парнем. Под туникой он не носит ничего, кроме материи. Легрейн кивнул: - В то время как мы надеваем кольчугу. Да, Эрл, я заметил это. Я также заметил, что ты сделал все возможное, чтобы защитить Сачена. Вы что, близки? - Мы путешествовали вместе, - отрывисто бросил Дюмарест. - Это было путешествие низшим классом, - задумчиво произнес Легрейн, поворачивая мясо, - наверняка низшим. Ты, опытный путешественник, и он, новичок. Возможно, это его первое путешествие. Плохой финал у такой короткой жизни, Эрл, - сказал он серьезно. - Но это случается, мой друг. Это бывает. Да, мрачно заключил Дюмарест. Даже слишком часто. Юнцы, мечтающие о приключениях и странствиях. Миллионы новых миров и приключения, ожидающие в конце каждого путешествия. Дешевое путешествие для тех, кто согласен быть осмеян, обморожен и, к тому же, иметь 90% шансов быть убитым. Первое путешествие, подумал Дюмарест, и Сачен распрощался с жизнью. Не на корабле, а в безумном мире, где люди вынуждены воевать друг с другом, чтобы потешить тех, кто заказывает музыку. Война и смерть, гниль в песке и маленькие людишки на поле боя. Он поднялся и вгляделся в темноту, щуря глаза против ветра. "Сколько еще костров в пустыне?" - подумал он. Победители улетели и сейчас пируют, наслаждаясь плодами победы. А что же проигравшие? Те, кто выжили, должны закончить бой: борьбу с темнотой и холодом, со своими ранами и усталостью, ненасытными ночными тварями, скрывающимися в песке. Если они не выигрывают сражение, то на следующий день можно созерцать только их кости и доспехи. Мясо было жестким, сухим и безвкусным, но все же оно было горячим и хоть какой-то, но пищей. Дюмарест передал флягу Легрейну, чувствуя, что усталость, накопленная за минувший день, постепенно начинает проходить. Но и это создавало свои проблемы. Его униформа защищала от ран, но не от ударов. Все его тело ныло от боли. - К чему? - спрашивал он себя. - К чему весь этот идиотизм? - Ты имеешь в виду сражение? - Легрейн глотнул из фляги. - Тебе, мой друг, следует понять, что ты одет в красно-золотую форму с зеленосеребряными вкраплениями. - Но у меня не было выбора, - сказал Дюмарест с горечью в голосе. Он посмотрел на стонущего Сачена, лежавшего между скалами. - Мы приземлились вчера, когда сгущались сумерки. Войска ждали нас. Выбор был прост: либо показать, на что способны те, кто путешествует Высшим классом, либо пойти под суд и быть приговоренным к году исправительных работ, как последний бродяга. Или же согласиться на новое путешествие. Всего один день против года в тюрьме. Что это за выбор? - Это выбор между жизнью и смертью, - заметил Легрейн. - Но я понял, что ты имеешь в виду. Всего одно путешествие, а потом деньги и свобода от мира Игры. - Он доел мясо. - Тебе не повезло, мой друг. Ты прибыл не в лучшее время. Плохое время на плохой планете, думал Дюмарест. Слишком много таких мест: тупиковых, замкнутых миров, планет, где не приветствуют и не желают видеть гостей. Обществ, где нет места человеку, который просто хочет работать для повышения своего класса, для движения к чему-то новому. Легрейн задумчиво ковырял в зубах. - Мне был предоставлен такой же выбор, как и тебе; я решил драться. - Он улыбнулся, встретившись взглядом с Дюмарестом. - Все верно, мой друг, я тоже путешественник или был им. Я побывал на многих планетах, пока злой рок не свел меня с Игрой. Игра, - промолвил он задумчиво. - Странное название, верно? Говорят, директор Конрад Граальский, узнав о рождении своего первенца, пообещал отдать ему весь мир в качестве игрушки. Вот так вот. Дюмарест ничего не ответил. - Участники пресытились, - сказал Легрейн. - Они постоянно ищут новых удовольствий и ощущений. Оскорбленные должны быть отомщены кровью, причем все это должно быть увидено участниками в натуральном виде. Сто, пятьсот, иногда тысяча человек сражаются друг с другом, используя самое примитивное вооружение. Прекрасное представление, полное крови, смерти и боли. Разве ты не видел корабли, спокойно парящие над полем сражения? - Мне было не до того, - сухо заметил Дюмарест, - хотя все же я их видел. - Зрители, - продолжил Легрейн, - азартные игроки, хищники на пиру, любовники, ищущие новых удовольствий. - Он воткнул меч в землю. - Отдыхай, - сказал он отрывисто, - я подежурю первым. Дюмарест растянулся на земле перед огнем, ощущая тепло костра. Нагрудник причинял некоторое неудобство, но он даже и не думал снимать его. Безопасность здесь прежде всего. Он закрыл глаза и вновь увидел озлобленные лица, дикие глаза, блестящую на солнце сталь, пыль, зияющие раны, внезапные потоки крови. Он мысленно услышал шум дыхания, крики, вопли, лязг оружия, почувствовал привкус пыли, ощутил, как его перенапряженные мышцы совершают все новые и новые удары. Он раздраженно повернулся, открыл глаза и посмотрел на звезды. Вид у неба был какой-то беспокойный. Что-то в нем было не то: звезды были какие-то слишком маленькие, слишком разрозненные. Он не обнаружил в них яркости, не нашел туманностей. И все же, насколько он помнил, небо над планетой, которую он искал, было такое же, как здесь. Темное небо с одной луной, редкими звездами и полосой света, протянувшейся от горизонта до горизонта. Эти звезды были объединены в плохо запоминающиеся по форме созвездия, - холодные, далекие, горящие в тишине ночи. Они казались такими далекими, и невозможно было поверить, что когда-нибудь их можно будет достичь. Он вздрогнул, почувствовав, что засыпает. Нервы были напряжены от ощущения опасности. Он оглянулся вокруг. Легрейн исчез и костер превратился в тлеющие угольки. Дрожа от холода, он поднялся, вытащил меч и проверил остроту стали. Он не любил свое оружие: клинок был слишком длинным, слишком грубым, таким мечом трудно было делать сильные и точные выпады. Он переложил меч в левую руку, вытащил из ботинка нож и, держа его наготове, стал вглядываться в темноту. В скалах бредил Сачен. - Мама, - твердил он, - мама. - Успокойся, - мягко произнес Дюмарест. Он подошел к костру, всматриваясь в звездную планету. Свет и тени создавали определенный контраст между четкими и размытыми деталями пейзажа. Внезапно Дюмарест услышал грохот падающего камня. Легрейн? Дюмарест посмотрел в ту сторону, откуда исходил звук. Он весь обратился в слух и прищурился, чтобы не пропустить ни малейшей детали. Вновь раздался грохот камня, на этот раз ближе, затем снова. Вслед за этим он увидел тень, почувствовал колебание воздуха. Он инстинктивно пригнулся и отпрыгнул в сторону. Там, где только что стоял Дюмарест, пролетело копье. Затем пролетело второе, брошенное трудно различимой фигурой, которая теперь вынырнула из темноты с мечом, направленным прямо в лицо Дюмаресту. Дюмарест взмахнул левой рукой, парируя атаку мечом, а правой, зажав в ней нож, сделал выпад вперед. Он почувствовал толчок, зловоние около своего лица и силу нападавшего. Потеряв равновесие, он упал в костер, и быстро вскочил, разбрасывая мириады искр. - Идиот, - воскликнул он, - не смей... Перед собой он вновь увидел копье, которое нападавший крепко держал обеими руками; глаза его горели, рот был широко открыт. Дюмарест потерял и меч, и нож. Он упал на одно колено, уворачиваясь от копья, затем поднялся и, схватившись за него, крутанулся на месте. Его противник по инерции полетел вниз головой. Дюмарест с легкостью выхватил у него копье и пронзил им нападавшего. Вытащив копье, он услышал хруст песка. - Спокойно, мой друг, - из темноты показался Легрейн с охапкой колючих веток. Он бросил ее перед костром, затем сгреб угли и стал бросать ветки в огонь. Легрейн посмотрел на убитого. - Человек, - сказал он. - Он не похож на человека, и все же это человек. - Он перевернул тело ногой. - Человек, пытавшийся выжить. Мертвец был невероятно худым, лицо заросло густой бородой. Одежда его представляла собой набор обрывков материи, которые покрывали десяток туник различного цвета, шлем и нагрудник были черными. Бородатое лицо было испещрено язвами. Открытые глаза горели красным огнем. - Проигравший, - сказал Легрейн, - тот, кому удалось уйти от охотников. Ему пришлось прятаться в скалах и питаться тем, что удавалось найти, постепенно теряя рассудок из-за лишений и укусов местных насекомых. Он, должно быть, заметил наш костер. - Он вновь пнул ногой тело. - Я видел конец схватки, - промолвил Легрейн. - Ты очень быстро разделался с ним, Эрл. Думаю, что я не видел, чтобы ктонибудь делал это так быстро. Дюмарест наклонился, разглядывая труп. Из нагрудника выскользнул и утонул в массе одежды нож. Дюмарест вытащил его, вытер и засунул убитому в ботинок. Он вложил его меч в ножны, наклонился и схватил тело за плечи. - Помоги мне, - сказал он Легрейну. Они перенесли тело и положили его между двумя валунами. - Завтра его заберут, - сказал Легрейн, когда они вернулись к костру. - Оружие и кости - вот все, что здесь останется, - присев перед огнем, он стал греть руки. - Скажи мне, Эрл. Зачем ты присоединился к Игре? Дюмарест добавил веток в костер. - Ради дела. - Это может означать только одно, - задумчиво сказал Легрейн. - Благосостояние планеты зависит от компьютера, - он с любопытством посмотрел на Дюмареста. - Для чего путешественнику консультироваться в Библиотеке? - Для того же, для чего и всем, - ответил Дюмарест, - чтобы задать вопрос и получить на него ответ. - Вопрос? Дюмарест задумчиво пожал плечами. Почему бы не довериться этому человеку? Может, это даже и к лучшему. Легрейн - путешественник, и, наверное, он уже узнал то, что хотел узнать. - Я ищу планету, - сказал Дюмарест, - планету Земля. Ты чтонибудь знаешь о ней? - Земля? - Легрейн нахмурился. - Странное название. Кто же, интересно, придумал такое название для планеты? С таким же успехом ее можно было назвать и почвой, или пылью, или глиной. Земля. - Он усмехнулся. - Эрл, друг мой, ты, наверное, шутишь. - Ты никогда не слышал о ней? - О планете с таким именем?- Легрейн наклонился, набрал горсть песка и стал медленно пропускать его между пальцами. - Это песок. Разве есть планета с таким названием? Дома я так же могу взять в руку горсть земли. Ты понял аналогию? Ему в очередной раз не повезло, столь часто это происходило. Но Дюмарест не был разочарован. Что может забыть человек, обязана помнить Библиотека. Если информация доступна, она будет в Игре, в банке данных этого знаменитого компьютера. Он повернулся на стон Сачена, который внезапно вновь начал просить воды. Жар у него спал. Темная кожа приобрела какой-то налет бледности. Легрейн опустил руку на флягу. - Нет, - сказал он. - Это будет лишнее. Дюмарест посмотрел сначала на его руку, затем ему в глаза. - Замечательно, - сказал Легрейн. - Почему бы и нет? Завтра мы подохнем все вместе. Дюмарест поднялся и влил остатки воды Сачену, затем демонстративно выкинул флягу, не сводя глаз с Легрейна, сидевшего у костра. Играющие языки пламени освещали лицо Легрейна, выделяя его четкие черты, тяжелую челюсть и рот. Это было лицо человека, привыкшего полагаться только на себя самого. Под взглядом Дюмареста Легрейн почувствовал себя неловко. - Объясни мне, - попросил Дюмарест. - Что ты имел в виду, когда сказал, что все мы завтра умрем? Легрейн пожал плечами. - Ничего, мой друг, кроме того, что это так и есть. Три раза я дрался на поле сражения. Два раза мне повезло, мы выигрывали. Я жил по высокому разряду, поскольку у проигравших оставалось в живых лишь несколько человек, и поэтому доля каждого из нас была очень велика. Но в этот раз я ошибся и выбрал не ту сторону. В этот раз я умру. - Но пока ты еще не умер, - заметил Дюмарест. - Послушай, - Легрейн нарисовал на песке круг, соединенный с тонкой линией. - Это, - сказал он, указывая на круг, - поле сражения. Эта линия - перешеек, связывающий нас с домом. Поперек нее Барьер, окруженный проволокой, забором, охраняемый, его невозможно преодолеть без разрешения. Вокруг поля сражения крутой обрыв высотой в триста футов, под ним скалы и море. Если даже спуститься с этого обрыва, все равно там будут все те же скалы и море, готовые поглотить тебя. Никаких кораблей. Нет возможности покинуть это место. Мы в ловушке, - воскликнул он. - Красно-золотые потерпели поражение, они обречены. А мы воевали на их стороне. - И что? - Как можно заставить людей воевать? - спросил Легрейн. - Хорошо им платить? Верно, но это лишь "пряник". Большие деньги и дорогие награды победителям. Но как действительно заставить людей воевать? "Пряника" недостаточно; должен быть и кнут. Кнут - это смерть. Либо ты побеждаешь, либо умираешь. Вот почему мало сражаться лишь для того, чтобы остаться в живых. Ты должен сражаться, чтобы победить. Поскольку, если ты не выиграешь, ты погибаешь. А мы, - добавил он мрачно, - мы проиграли. - Можно избежать этой участи, - сказал Дюмарест. - Каким образом? Ты собираешься отрастить крылья и перелететь через море? Стать невидимкой, чтобы таким образом преодолеть Барьер? Или спрятаться здесь, в скалах, без пищи и воды? Ты не думал, почему здесь не видишь разлагающиеся трупы, только кости? Посмотри на эти кости, друг мой. Посмотри на следы на них. По ночам поле сражения изрыгает свою собственную жизнь. Только огонь сдерживает этих насекомых; свет и тепло заставляют их думать, что сейчас светлое время суток. Но сколько времени ты сможешь прожить лишь с одним костром? Дюмарест посмотрел в темноту, туда, куда они положили труп. - Хочешь ли ты такого конца? - Легрейн как будто угадал его мысли. - Возможно, какое-то время ты еще продержишься, но конец неизбежен. Нет, - заключил он, - завтра мы умрем. - Ты так хочешь этого? - Нет, мой друг, но я реалист. Я понимаю неизбежность того, что должно произойти. - Легрейн растянулся перед огнем. - Твоя очередь дежурить, Эрл. Разбуди меня, когда устанешь. Дюмарест кивнул и стал напряженно и задумчиво смотреть на медленно движущиеся звезды. Наступил рассвет, в небе заиграли красные, розовые, золотистые и малиновые тона. По лазури поплыли фиолетово-белые и светловишневые облака. Из-за моря поднялось солнце, чтобы принести тепло и растопить иней. А вместе с рассветом появились толпы людей, охотников, мужчин и женщин, жаждущих крови. Они появились с севера, из-за Барьера, спустившись с высоты в пятьдесят футов (безопасная высота от угрозы снизу), и, как кошка, преследующая мышь, стали искать тех, кто пережил эту морозную ночь. - Пристрелка, - сказал Дюмарест. Он стоя наблюдал за охотниками, которые из воздушных кораблей примитивными ракетами стреляли по оставшимся в живых. - Но зачем? - воскликнул он. - Зачем убивать, когда можно найти этим людям лучшее применение? - Приказ Хозяина Игры, - ответил Легрейн. В лучах рассвета лицо его было бледным, нос заострился, на щеке запекся шрам. - Никаких поблажек - ты или побеждаешь, или умираешь. Третьего не дано. - Он посмотрел туда, где лежал Сачен. Он умер, не дожив до рассвета. - Счастливчик, - сказал Легрейн. Дюмарест был раздражен пессимизмом Легрейна. Он достал свой меч и осмотрел его. Рукоять меча была простой крестовиной. Может быть, связать два конца меча, сделав из него шестифутовый лук, используя в качестве стрелы копье?.. Он проверил клинок и выругался: после того, как он согнул лезвие, оно осталось кривым. Дешевка, сделано чуть лучше, чем луженое олово. Оловянные солдатики, подумал он мрачно. Игрушки в огромной детской комнате, где верховодит дурно воспитанный ребенок. Однако боль была настоящая, так же как и раны, кровь, смерть. В этом не было ничего детского. - Что ты делаешь? - спросил Легрейн, он смотрел на Дюмареста большими удивленными глазами, на которых, правда, лежала печать сильной усталости. - Лук? А вместо стрелы что? - Ничего, - Дюмарест отбросил меч. - Металл не слишком подходящий. Однако нам надо что-то придумать, чтобы достреливать до этих воздушных кораблей, - он постоял задумавшись и вдруг щелкнул пальцами. - Есть! Найди мне несколько камней. Гладких и круглых, размером с яйцо. Быстрее! Пока Легрейн собирал камни, Дюмарест снял ненужные шлем и нагрудник, сорвал тунику и разрезал ее ножом. Затем он сплел полоски воедино. Получилась праща. Легрейн принес камни. Дюмарест вложил в пращу один камень, раскрутил над головой и запустил. Он взмыл в небо на желаемую высоту. - Это вещь, - сказал Легрейн. - Ты сможешь прицелиться? - Раньше я умел обращаться с пращой, - сказал, припоминая Дюмарест. - Когда был мальчишкой. Давно, на Земле, вспомнил он, когда трудно было избежать соблазна сыграть в эту игру. Но как давно это было? Как давно? Трудно сказать. Во время длительных путешествий, спя в низком классе или, будучи одурманенным наркотиками в высшем, время летит слишком быстро. Биологически его жизнь измерялась несколькими десятилетиями, а хронологически несколькими веками. Он мог надеяться только на то, что не растерял весь свой опыт. - Они на подходе, - сказал Легрейн, глядя на приближающиеся воздушные корабли. - Бей в этом направлении. Если они что-нибудь заподозрят, стреляй выше... - Что у них за оружие? - Дюмарест припал к скале с пращой, заряженной камнем. - Я знаю, что ракеты, но какие, высокоскоростные? - Очень мощные, - ответил Легрейн. - Я два раза выигрывал, помнишь? Некоторых из нас пригласили в группу чистильщиков собирать трофеи. В основном они бьют по людям, и эти пули проходят насквозь, - сказал он, не глядя на Дюмареста. - Ладно, - сказал Дюмарест. - Сними свою униформу. А то она делает из тебя хорошую мишень. - Он стал наблюдать за приближающимися воздушными кораблями. Один из них свернул в сторону и направился прямо на них. Дюмаресту необходимо было каким-то образом отвлечь внимание нападавших, чтобы выиграть время для атаки пращой. Он посмотрел на Сачена. Тот был мертв, и уже ничто не могло побеспокоить его. Дюмарест позвал Легрейна и сказал ему о своей затее. Поколебавшись, Легрейн кивнул головой. - Хорошо, - сказал он. - Но только, Эрл, не промахнись. - Я сделаю все от меня зависящее, - пообещал Дюмарест. Он зарядил пращу, набрал в руку камней и прислонился к скале. Легрейн тем временем поднял мертвое тело Сачена: солнце выделяло ярко-красную тунику на коричнево-сером фоне. С высоты он походил на раненого, на беспомощного, просящего о помощи человека. Увидев цель, приближающийся корабль изменил направление. Дюмарест принялся раскручивать пращу. Корабль подлетел еще ближе. Из него был слышен голос: "Прочь, ребята, этот мой!" С боковой стороны корабля появился человек. Он поднял ружье, прицеливаясь. Легрейн продолжал подпирать сзади тело Сачена. Дюмарест выскочил из-за скалы и запустил камень в тот момент, когда нападавший открыл огонь. Пуля попала в тело Сачена, ударив его таким образом, что Легрейн превратился в голую мишень. Камень, взвившись в воздух, ударил стрелка чуть ниже грудины. Стрелок скорчился от боли, ружье его выпало наружу, а сам он свалился внутрь корабля. Легрейн побежал за оружием, схватил его и поспешил к Дюмаресту, который раскручивал перезаряженную пращу. Когда он запустил второй камень, из корабля выпустили очередь. Легрейн споткнулся и, упав, выронил ружье. Дюмарест бросил пращу, схватил ружье и побежал к шалашу. Огонь из корабля не прекращался. Пилот побледнел, а его руки застыли на приборах, когда он неожиданно услышал с земли крики Дюмареста: "Приземляйся, или я убью тебя!" Неожиданно корабль начал снижаться. Легрейн, прихрамывая, побежал к нему. - Ты добился своего, Эрл! Ты сумел! - Ты в порядке? - Да, они попали мне в каблук. - Легрейн осторожно подошел к кораблю. - Сейчас, Эрл? - Да, сейчас! Они ринулись вперед, впрыгнули на корабль и быстро огляделись. Один из находившихся на корабле был мертв, он смотрел на них немигающими глазами, во лбу у него зияла дыра. Другой задыхался, лежа в луже собственной блевотины, и кровь текла у него изо рта: камень сломал ему ребра, и они порвали легкое. У третьего лицо превратилось в бесформенную массу - второй камень достиг цели. Пилот сидел за приборами, буквально окаменев от страха. - Это все? - спросил Дюмарест. - Все, господин, - голос пилота дрожал. - Это все. - Отлично, - сказал Дюмарест. - Вылезай. - Но... - Вылезай! - Пилот с растерянным лицом выпрыгнул из корабля. Дюмарест повернулся и пристально посмотрел на Легрейна. - Не теряй времени. Швырни их за борт. - Один момент, - Легрейн обшаривал карманы троих нападавших. - Нам понадобятся деньги, - сказал он. - Средства, чтобы оплатить перелет. - Он с трудом выбросил тела из корабля на землю. - Все в порядке, Эрл. Полетели. - Легрейн устроился поудобнее в кресле поднимающегося корабля. - Получилось, - восторженно воскликнул он. - Мы победили Хозяина Игры. Дюмарест, однако, проявлял большую сдержанность. - Пока еще нет. Возьми одно из ружей. Стреляй в любого, кто попытается приблизиться к нам. - Он посмотрел на Легрейна. - Ты пробыл здесь дольше, чем я. Что теперь делать? - Поднимайся выше, лети в сторону моря, ориентируйся на солнце. Мы перелетим поле сражения и приземлимся на материке, достаточно далеко от Барьера. В скалах полно пещер. Мы спрячемся в одной из них и дождемся темноты или, может быть, завтрашнего дня. Затем мы полетим в город и договоримся по поводу перелета. Мать Джоселин поможет нам. Легрейн засмеялся, было видно, что он отходил от ощущения неизбежности смерти.