— Ну вот, как всегда, — буркнул Саске, потирая лоб.

К ужину Итачи не пришёл. Саске пил чай, раздумывая, что они будут делать у Наруто и куда, на ночь глядя, можно отправиться. Его новый друг что-то говорил о кладбище…

Мама, компенсируя то, что Узумаки нельзя к ним, разрешила Саске самому переночевать у друга. И уже приготовила рюкзак со спальным ковриком и пижамой. А Наруто, услыхав днём об оказанной чести, поспешил после учёбы к себе и сказал Саске не торопиться, потому что «надо срочно прибраться».

Дома у Узумаки Саске ещё не был, но почему-то так и представлял творящиеся там хаос и разрушения, присущие новому другу. Впрочем, может оказаться, что Наруто вновь удивит, оказавшись педантичным чистюлей…

Отец уже был дома и тоже, отужинав, пил чай.

— Как твои дела с тренировкой? — поинтересовался глава семьи у замечтавшегося Саске. — Ты попросил Итачи помочь тебе с сюрикенами?

— Да, но брат в последнее время не обращает на меня внимания, — ответил он.

— Он немного странный, — задумчиво сказал его отец, качая головой. — Он из тех, кому не нравится общаться с людьми.

— Почему? — удивился Саске. С ним Итачи всегда помногу общался.

— Я не знаю. Даже я, его отец, не могу его понять…

Это показалось странным, но Узумаки уже, наверное, заждался, поэтому от слов родителя Саске отмахнулся. В последнее время чувствовалось некое напряжение в семье. Итачи редко ел с ними, когда в доме был отец, как-то всегда так получалось. Словно эти двое избегали друг друга.

Саске получил от мамы узелок с едой и, подхватив рюкзак, побежал в сторону бойлерной станции, над которой жил Наруто, искренне надеясь, что это недопонимание в семье рассосётся само собой, потому что его брат очень хороший и всегда был ему примером для подражания.

После почти бессонной ночи пятницы и проведённого вместе с Наруто дня субботы Саске решил лечь спать пораньше. Завтра, когда будет собрание клана, мама снова разрешила ему погулять с Узумаки допоздна, поэтому он решил хорошо выспаться. Но его разбудили громкие голоса. В комнате через стенку на повышенных тонах разговаривал отец и Итачи. Иногда доносился и третий голос, который пытался их утихомирить, — мамин.

Саске поднялся и обошёл дом, так как вход в смежную комнату был с другой стороны энгавы.

— Почему ты не хочешь пойти на собрание клана завтра вечером? — злился отец.

— У меня миссия, — голос Итачи был не очень громок, но Саске хорошо его расслышал. В комнате не горел свет, и он удивлённо приложил ухо к створке сёдзи, не решаясь заглянуть в тёмное помещение, в котором спорили родители и старший брат.

— Что ещё за миссия? — воскликнул отец так, что у Саске ёкнуло сердце.

— Не могу сказать. Секретная миссия, — представилось, как у Итачи сжались губы и прикрылись глаза, как всегда, когда с братом кто-то начинал спорить.

— Итачи, ты связующая нить между нашим кланом и деревней. Ты это понимаешь или нет?!

— Понимаю.

— Тогда постарайся. Приди на завтрашнее собрание, — настойчиво повторил отец. Саске не понимал, какая в этом необходимость, он слышал, как некоторые взрослые сплетничали, что на этих собраниях они попросту сидят и обсуждают одни и те же скучные вещи. Если у брата миссия, что за нужда быть на каком-то нудном собрании?

— Саске, — внезапно сказал Итачи, видимо, почувствовав его присутствие за дверью. — Как закончишь в уборной, отправляйся спать.

Пришлось заглянуть в комнату и ответить согласием.

— Почему ты не в постели?! — отец вскочил и направился к двери. — Отправляйся в кровать! Живо!

— Хорошо, — Саске поспешил обратно к себе.

Сердце колотилось, как бешеное, он ещё никогда не видел отца таким злым.

— Отец думает только о тебе, — разглядывая табель успеваемости за прошедший месяц учёбы, буркнул Саске.

Вечером в понедельник они с Итачи сидели во внутреннем дворе, на крыльце дома. Туда позвал его старший брат, когда Саске безуспешно попытался показать свои отличные оценки их отцу. Но Фугаку-тоо-сан был где-то в своих мыслях и не обратил на своего младшего сына никакого внимания.

— Тебе это неприятно? — спросил Итачи, откинувшись назад и всматриваясь в заходящее солнце. — Не обращай внимания, обычное дело, что многие ненавидят ниндзя.

— Но… ты так говоришь, — Саске с тревогой посмотрел на брата. С Итачи явно что-то было не так. Рассеянный взгляд. Неестественная улыбка. И эта расслабленная поза… — Ты и я…

— Быть совершенством тоже непросто, — снова фальшиво улыбнулся Итачи, отчего у Саске заледенело всё внутри. — Со временем становишься одиноким и надменным, даже если с самого начала стремишься к заветной мечте. Таких братьев, как мы… больше нет, — его голос дрогнул.

Саске внимал, приоткрыв рот.

— Я словно стена, которую надо перелезть… — тёмные глаза серьёзно посмотрели на него. — Даже если ты станешь меня ненавидеть… Для чего ещё нужен старший брат?

Внезапно Итачи резко обернулся, и Саске тоже обратил внимание на звук приоткрывающейся двери с улицы.

— Итачи, ты здесь?! — заорали с порога. — Надо поговорить. Выходи!

Брат встал и пошёл в сторону центрального выхода из их дома, а Саске проскользнул следом. После этого странного разговора на душе стало как-то муторно.

— Чего вам всем от меня нужно? — поинтересовался Итачи, замерев перед тремя шиноби. Двое стояли на пороге, а третий оставался позади, и маячил за спинами своих товарищей. Саске показалось, что он видел этих мужчин в квартале.

— На собрании отсутствовали трое. И один из них — ты, — сказал тот, что был с длинными волосами, распущенными по плечам.

Саске с бьющимся сердцем вспомнил ту домашнюю ссору в ночь с субботы на воскресенье.

— Мы понимаем, что ты член АНБУ и занимаешься сложными заданиями, — продолжил длинноволосый. — Так говорит твой отец. Он заступается за тебя…

— Но не ожидай особенного отношения, — подал голос стоящий рядом с ним товарищ с топорщащимся ёжиком довольно светлых, особенно для Учиха, волос.

— Понятно, — чуть склонил голову Итачи. — Я учту ваши пожелания. А теперь уходите.

— Уйдём, — кивнул «ёжик», прищуриваясь. — Но сначала спросим тебя ещё об одном. Об Учиха Шисуи, который покончил жизнь самоубийством, утопившись в реке прошлой ночью.

От этих слов Саске чуть не вскрикнул. По телу прошла мелкая дрожь. В голове забилось молоточками, что его старшего брата Шисуи больше нет. Знал ли Итачи об этом? Может быть, поэтому случился этот странный разговор несколько минут назад? Как эхом прозвучал дрогнувший голос Итачи: «Таких братьев, как мы… больше нет».

— Он был тем, вторым, кто не пришёл на собрание, — заявил длинноволосый. — Говорят, что ты расценивал его, как своего старшего брата, — с каким-то странным намёком, протянул этот незваный гость.

— Верно, говорят… — тихо сказал Итачи каким-то помертвевшим голосом. — Но я уже давно его не видел. Как печально…

Саске почувствовал напряжение, из-за которого стало трудно дышать. Он вспомнил, что видел Шисуи, когда тот заходил к ним с утра, перед своей миссией, две недели назад. Значит, получается, двоюродный брат вернулся с задания и убил себя?

— Поскольку мы отряд полиции, то мы решили направить наши усилия на расследование данного инцидента, — словно с трудом выговорил длинноволосый. А его напарник, порывшись в своём широком светлом поясе, достал оттуда листок бумаги и протянул Итачи.

— Вот прощальная записка, которую написал Шисуи. Мы установили, что это его почерк. Это написал он, без всякого сомнения.

— Если это самоубийство, то что даст расследование? — всё так же, не шевелясь, поинтересовался у дознавателей его брат.

— С помощью шарингана очень легко скопировать почерк, — пояснил длинноволосый.

Саске стало очень страшно от тона, которым это было сказано, словно эти люди, пришедшие в их дом, подозревали брата в чём-то очень нехорошем. Итачи протянул руку и взял записку.